— Шино, а как остальные дети? Тоже ушли спать пораньше? — спросила я его, стараясь сказать это ровно и без волнений. Неужели всех и не только девочек?!

— Устали за сегодняшний день все младшие дети клана, — кивнул Шино. — Намахагэ в этом году сами себя превзошли. Много чувств и эмоций дети испытали.

Скорее всего, в оберегах сидели шершни с ядом, Юри не зря вскрикнула и пожаловалась, что её чуть не порезали: наверное, ощутила укол. Без противоядия детям не помочь. Что же мне делать?

Сора-ку…

Я слышала об этом месте. Заброшенный город недалеко от Рю, одного из старейших городов Страны Огня. Там обитали разные нукенины и наёмники. Из Конохи туда добираться полтора дня. Если выдвинуться завтра на рассвете, то я доберусь туда только-только к назначенному времени. С Сузумебачи как минимум Джибачи, они могут следить за мной. Плюс у них есть незаметные пчёлы, которых даже жуковод в это время года не сможет так просто вычислить.

Что же делать?

Сузумебачи ни за что не поверит, что никакого свитка нет. Она не отдаст мне противоядие так просто… Но если не пойти и не попытаться…

— Джоо-чан, — Шино коснулся моего плеча, — пойдём последнюю ночь года отмечать. Уснули дети уже.

— Да, — я выпрямилась и через силу улыбнулась. — Пойдём и мы…

Последняя ночь года… Последняя ночь. Последняя.

Может быть, мы больше никогда не увидимся. И эти ласки никогда не повторятся. Мне хочется остаться в твоей памяти, Шино, потому что ты остался во мне навсегда. Твоя сила. Твоя нежность. Твоя забота. Ты…

— Джоо-чан не больно? — задыхаясь от чувств, напряжённый до предела, спросил он.

— Нет, — прошептала я. — Мне хорошо. Хорошо с тобой. Хорошо, когда ты во мне. Пожалуйста, продолжай… Пожалуйста…

Горячий шёпот. И он такой горячий, целующий моё лицо. Я навсегда это запомню.

Последняя… Последняя ночь. Последняя ночь года.

Та «ниточка» ощущений, которая появлялась, когда мы ласкали друг друга, пришла и сейчас… Только как будто сильнее, ярче… Накрывая невероятными чувствами.

— Шино! — и я соскользнула по этой незримой нити в глубокую пустоту, трепыхаясь выброшенной рыбой. Он яростно вбивался в меня, не давая этому чувству-пожару угаснуть, словно высекал искры. Ещё и ещё! А потом перед глазами потемнело, я не владела своим телом, которое стало лёгким, как пёрышко, словно на какой-то миг умерла и отправилась в Чистый мир, и не стало ничего…

С первыми лучами солнца я выскользнула из его объятий и отправилась в Сора-ку, чтобы защитить свою семью. Даже ценой собственной жизни.

Думаю, что Сора-ку был выбран не случайно. Насколько я знаю, в тех местах более тёплый климат, к тому же в заброшенном городе можно заранее установить множество ловушек, особенно если моим преследованием займется клан Абураме. Возможно, что через какое-то время Сузумебачи планировала подать и им знак, где нас искать. Например, захватив меня в заложники, или манипулировать с помощью того же противоядия для детей. Это было вполне в духе кузины.

Все Камизуру знали об этом городе. Кажется, мне о Сора-ку рассказывал отец. До Третьей мировой войны там собирались разные наёмники и нукенины. Это был особый «свободный» город, в котором можно было встретить представителя любой страны или клана. Город контрабандистов и шпионов, известный всему континенту. Та самая Хачимицу, чьи свитки я читала, шпионила именно там. Во время Третьей мировой Сора-ку вымер из-за эпидемии, за неделю выкосившей почти треть жителей. С болезнью не могли справиться лучшие ирьёнины, как и понять, что это за вирус или в чём причина смертей. Сора-ку опустел. Кто-то умер, кто-то покинул его навсегда, опасаясь заболеть.

Сопоставляя все факты, я подозреваю, что истинное расположение пчелиной матки, которую спрятал Ишикава перед походом на Коноху, было именно в Сора-ку. Первый Цучикаге боялся предательства от шиноби Страны Земли. Отсюда и все легенды про Свиток Первого Цучикаге: отправляясь в тот самоубийственный поход на Скрытый Лист и клан Абураме, он позаботился о том, чтобы большинство секретов Камизуру остались секретами… даже от его потомков.

Если моя догадка верна, в Сора-ку кузине будет легче призывать гигантскую пчелиную матку пространственной техникой. Я никогда этого не видела, но Джибачи после тех ночей любил поболтать и похвастаться. Особенно поболтать о Сузумебачи, её мечтах и целях. Он рассказал мне, что свиток Великой пчелиной матки сейчас находится у неё, что-то вроде того, что кузина сильна и через столько лет в клане наконец появился человек с достаточным уровнем чакры, способный сделать призыв. Я вспоминала всё, что знала о кузине, потому что это могло пригодиться. Плохо помню детали «получения кланового имени», в памяти отпечаталась только пещера со старыми гнёздами, моя акебеко, боль и то чудовище, поедающее других детей. Тогда я думала, что матка-гигант там и живёт, но разрозненная информация и мои детские впечатления после ночи раздумий в последний сяккоо года наконец начали собираться в единую картинку.

Сузумебачи на момент моего получения роя было лет семнадцать. Тогда выжила одна я. Похоже, что через какое-то время моя мать захотела повторить мой «подвиг» и повторно получить пчелиную матку, так как во время моего вынашивания её пчёлы, скорее всего, погибли. Полагаю, Сузумебачи снова не смогла справиться и моя мать умерла. Кузина толком не знала, как управлять той гигантской пчелой. Благодаря библиотеке Абураме это теперь знаю я. Более того, из информации библиотеки я знаю, что за яд использован и как получить противоядие, даже если этого не знает сама Сузумебачи. Да и зачем ей спасать надежды клана Абураме, который она мечтает уничтожить с самого детства?

Эпидемия в Сора-ку не была случайностью. Яд, похожий на вирус, вырабатывают личинки той гигантской пчелиной матки. Если этот яд попадёт в кровь или даже на кожу, это приводит к медленному разрушению организма, которое протекает очень похоже на какую-то болезнь. Самое забавное, что противоядием является слизь этих же личинок. Поэтому все Камизуру, в чьи тела приживляют личинку гигантской пчелы, будущую королеву роя, в дальнейшем имеют иммунитет к этому яду. К сожалению, личинка во мне уже давно переродилась в пчелиную матку, а живое противоядие можно получить только в кладке гигантской пчелы. Это один из тех ядов, к которому невозможно создать искусственный антидот. А если и можно, то требуется живой яд, а не заражённый человек.

Несколько дней назад, когда я ставила в госпитале печать против беременности, мы поговорили с Сакурой на эту тему. Она заинтересовалась моим пчелиным ядом и попросила его для изучения, пояснив, что, в отличие от искусственных, яды животного происхождения совсем другие. Их даже нельзя извлечь из организма из-за того, что они сразу как-то по-хитрому распадаются и внедряются. Думаю, на всякий случай она хотела создать антидот от моего яда. Обычная паранойя шиноби и проверка лояльности. На Шино мой пчелиный яд не действовал, он объяснял это высокой сопротивляемостью вообще к большинству ядов благодаря жукам. Но этот навык нарабатывается в каждом рое отдельно, потому что жуки связаны со всеми системами организма. Просто передать это другим людям почти невозможно.

Полагаю, Сузумебачи сделала выводы после той встречи с Шино пять лет назад. Она почти всё продумала. Почти. Она не включила в свои расчёты меня. Правда, что может сделать слабая куноичи? К тому же в тех амулетах, которые достались всем детям, были разведчики. На случай, если мне придёт в голову кого-то предупредить в клане жуководов, Сузумебачи просто отменила бы операцию. И я бы не смогла ничего доказать, потому что всё выйдет так, словно я всех отравила и пытаюсь перевести подозрения на своих как бы несуществующих родственников. Ведь по всем официальным бумагам я последняя из клана Камизуру. Вот только Сузумебачи не учла, что я тоже владею техникой разведки, в силу слабости, возможно, даже лучше неё, и знаю возможности и ограничения. Когда шершень превратился в записку, я поняла, что есть и другие. Иначе, если бы рядом был кто-то ещё, всё раскрылось раньше времени.