— Опять тот дурной сон? — Он подошел к ней.

— Да. Опять тот сон, — прошептала она и отвернулась.

— Извините.

— Вы тут не при чем.

— Я не об этом. Я дотронулся до вас, но только затем, чтобы вы не ушибли себя. — Он улыбнулся ей в спину. — Или меня.

Движение плеча. Неразборчивый возглас.

— Что-то не так, Кейт?

— Ничего. — Она подняла голову, вновь окружая себя броней. — Все прекрасно. Мы отправились в это дурацкое путешествие, чтобы доверить мою судьбу человеку, которого никто из нас даже не знает. Что может быть не так?

— Вы сами захотели поехать. В другой раз оставайтесь дома. — Ему хотелось схватить ее за руку. Развернуть, прижать к себе, целовать, гладить ее волосы и сказать ей…

Будто прочитав его мысли, она шагнула к нему. Но вместо прикосновения нежных губ он услышал злые слова.

— В другой раз? Да вы сами в него не верите.

— Верю. — У него не было другого выбора. — А теперь ложитесь спать. — Он придвинул свое одеяло поближе. — Я буду рядом.

Он лег на бок, демонстративно повернувшись к ней спиной, подождал немного и, не услышав, чтобы она легла, снова сел.

Она по-прежнему стояла с настороженным лицом и скрещенными на груди руками и смотрела вдаль, словно держала себя наготове к нападению Сторвиков.

— Если что, ваши люди неподалеку, — сказал он.

— Тот день был похож на этот, — прошептала она, обращаясь скорее сама к себе. — Они пришли ночью. Было сыро и пасмурно, и так сильно пахло вереском, что кружилась голова. — Ее пробрала дрожь. — Я ненавижу этот запах.

Ее признание потрясло его. Сам он любил этот сладкий, напоминавший о доме запах.

Запах, который в его сознании ассоциировался с ней.

Она содрогнулась, внезапно показавшись ему маленькой и хрупкой.

Один и тот же кошмар, снова и снова. Что ей снится? Гибель отца или нечто другое? То, что для женщины страшнее, чем смерть? При этой мысли его опалила ярость.

— Что произошло в ту ночь, Кейт?

Ее глаза моментально стали непроницаемыми.

— Вилли Сторвик и его люди напали на нас и убили моего отца и его товарищей.

И все же страх, который она носила в себе и тщательно прятала, был слишком личным, словно она…

— И все?

— Разве этого недостаточно?

— Чтобы так сильно бояться — нет.

Она напряглась, как если бы он обвинил ее в трусости, и ответила:

— И все. И этого достаточно. Я просто испугалась во сне, а сон мне приснился, потому что я спала снаружи и почуяла запах вереска.

Храбрая Кейт, которую она предъявляла миру, была бесстрашной. Кто он такой, чтобы давать оценку тому, что вызывали в ней воспоминания о внезапном набеге и смерти отца? Возможно, этого и впрямь было достаточно.

— С вами все будет хорошо, — наконец проговорил он.

Оглянувшись, она невесело улыбнулась.

— Вы обещаете?

Обещания, обещания. И ничего больше.

— Мне бы очень того хотелось, — сказал он, сам удивляясь, что говорит правду.

— Но вы слишком честны, чтобы обещать это.

— Я дал слово не прикасаться к вам. Я поклялся добиться от смотрителей правосудия. И если ничего не получится, пообещал сам найти Вилли Сторвика. Я дал эти обещания, потому что в моих силах их выполнить.

— Но вы не можете гарантировать, что со мной все будет хорошо, потому что мир большой, жизнь длинная, а господь переменчив, как западный ветер, — закончила она за него.

Присев рядом, она тронула его за плечо. Он замер, ощущая через рубаху тепло ее ладони.

— Не надо больше давать мне обещаний, Джонни Брансон. — Она сжала его плечо. — Мое сердце разобьется, если они окажутся пустыми.

Он хотел было накрыть ее ладонь своей, но вовремя остановился. Слово так просто нарушить. И так трудно сдержать.

Она понимающе усмехнулась, давая ему понять, что не верит ни в одно из его обещаний.

Он убрал руку.

— Ложитесь. Поспите еще час. Я посторожу, чтобы на нас не напали.

Она легла, и вскоре он услышал ее размеренное дыхание. А потом сидел рядом без сна, и когда солнце встало над болотами Таррас-Мосс, дал себе еще одно обещание.

Сделать все возможное, чтобы защитить ее.

Узнав, что они привезли послание короля, Карвел, к облегчению Джона, незамедлительно распорядился открыть ворота.

Впрочем, трое мужчин и одна женщина все равно не представляли угрозы для его замка, окруженного рвом и укрепленного высокой, как в замке самих Брансонов, сторожевой башней. Он был почти так же грандиозен, как цитадель короля.

Они провели в дороге весь день, но поскольку ехали по ровной местности, то устали меньше, чем накануне. После того, как Карвел радушно их принял и выделил место для ночлега, Джон настоял на встрече наедине.

— Я не доверяю ему, — прошептала Кейт, пока они следовали за слугой по сумрачным коридорам замка.

— Вы его даже не знаете. — Джон и сам был едва знаком с этим человеком. Они пересекались при дворе, но мимолетно.

Карвел был несколькими годами старше Роба. За время, проведенное в Стерлинге, он приобрел лоск настоящего придворного, и для Кейт этого было достаточно, чтобы в нем сомневаться.

Когда они вошли в кабинет, Карвел подозрительно прищурился, однако не отказался сердечно пожать протянутую Джоном руку. Насколько искренним было это рукопожатие? — задумался тот.

— Ты сказал, что тебя прислал король, — заговорил Карвел после того, как предложил им эля. — Зачем?

Осторожный вопрос, как и следовало ожидать.

— Король сместил регента. Отныне он правит сам.

Карвел кивнул.

— Мы слышали.

Джон постарался не выдать своего удивления. Похоже, при дворе у Карвела есть информаторы.

— И он хочет, чтобы на границе установился мир.

Слуга короля или нет, но губы Карвела скептически изогнулись.

— Вот как? И когда же он планирует простереть свысока свою длань и воплотить это в жизнь?

— Немедленно и с твоей помощью.

— Чего же нового он ждет от меня, чего я не делал на прошлой неделе, в прошлом месяце или в прошлом году?

— Он ждет, что ты обеспечишь соблюдение законов. — Джон протянул ему послание короля. — Ты назначен новым смотрителем марки.

Глаза Карвела на миг широко раскрылись, но удивление на его лице быстро сменилось прежней невозмутимостью. Разломав воск, он до конца развернул свиток, так что с нижнего края свесилась черная королевская печать, потом придвинул поближе свечу и погрузился в чтение.

В темноте за окном волны бились о берег, неутомимые, словно ветер, захлестывающий холмы.

Дочитав, Карвел откинулся назад. Полумрак скрывал выражение его глаз.

— В письме есть что-то еще? — спросил Джон. Король рассказал ему только о назначении.

Карвел сделал неопределенный жест.

— Личные поздравления. — Он вздохнул. — Жаль, что отец не дожил до дня, когда должность смотрителя вернулась в нашу семью.

— Может, в прошлом Карвелы и были смотрителями, — вмешалась Кейт, как будто тоже носила знак королевского отличия, — но право называться так снова надо еще заслужить.

Вот зачем она поехала, подумал Джон. Чтобы высказать свою точку зрения.

Изогнув бровь, Карвел перевел взгляд на нее.

— Очевидно, вы намерены подсказать мне, как?

Он настроен скептически, но не презрительно, отметил Джон.

Кейт не раздумывала над ответом.

— Вы должны повесить Вилли Сторвика.

— Вот как? — спросил тот уже без улыбки. — У этого человека масса врагов отсюда и до самого Джедборо. Чем он не угодил вам?

Она ощутимо напряглась. На мгновение Джону показалось, что она не найдет в себе сил ответить.

— Он совершил убийство, — наконец выговорила она. — Он убил моего отца.

Вместе они рассказали ему о набеге и том, что его предшественник отказался что-либо предпринимать, а когда закончили, новый смотритель марки кивнул.

— Я завтра же отправлю сообщение английскому смотрителю. На следующем Дне перемирия Сторвик ответит за свое преступление.