Ее напряжение ослабло, и она улыбнулась — впервые с того момента, как они выехали из дома.

— День перемирия уже скоро, — сказал Джон. — Через две недели.

Карвел сложил на груди руки.

— Вижу, вы справляетесь с работой смотрителя и без моей помощи.

— Дело должно быть улажено до того, как Брансоны выдвинутся к королю. — Джон слегка улыбнулся, чтобы смягчить свой тон.

Потому что я дал слово Кейт. Но об этом он умолчал.

— Он призывает и моих людей тоже. — Карвел кивнул на письмо. — Они проводят вас до дома, а потом выдвинутся к королю.

— Без тебя? — Даже такой важный человек как смотритель был обязан подчиняться королевскому призыву.

Тот помахал своим «личным» посланием.

— Меня просят остаться здесь и разобраться с некоторыми административными вопросами.

Да, Карвел, как и он сам, служит короне, но насколько совпадают их интересы? — задумался Джон, когда они с Кейт вышли из кабинета.

По возвращении домой, после того, как пес обнюхал их, выясняя, где они были и кого видели, Джон и Кейт прошли в зал, чтобы дать Робу и Бесси отчет.

— Все улажено, — сказал Джон. — Сторвика накажут.

И его обещание будет выполнено. Он взглянул на Кейт, чтобы та подтвердила его слова.

Она пожала плечами.

— Его вызовут на суд. Но вполне могут оправдать.

Джон сглотнул. На решение судей он никак не мог повлиять.

Своим хмурым видом Роб показал, что разделяет ее сомнения, но когда он заговорил, его тон оказался неожиданно бодрым:

— Значит, до Дня перемирия у нас есть две недели.

— Да. Карвел и англичанин назначат точную дату и оповестят семьи с обеих сторон.

— Тогда выдвигаемся послезавтра.

Его кольнуло нехорошее предчувствие.

— Куда?

— На небольшую прогулку в горы, — с улыбкой ответил брат.

Если только мысли о рейде могут вызвать у него улыбку, лучше бы Роб оставался мрачным, подумал Джон.

— Ты же сказал, что не станешь мешать смотрителю.

— Я сказал, что разрешу наказать Вилли, — поправил Роб. — Наша прогулка не имеет отношения к Сторвикам. Разве что к их скоту. — Его улыбка превратилась в зловещую, неумолимую усмешку. — Через несколько дней полнолуние. Небо станет ясным, ветер переменится и на обратном пути будет дуть нам в спины.

Мир на границе, сказал он Карвелу. И Брансоны первыми же его и нарушат.

— Ты вроде бы говорил, что воровать приходится ради того, чтобы не голодать, но сейчас наши кладовые полны. — Джон посмотрел на Бесси. — Я прав?

Она вздохнула и уклончиво ответила:

— Зима длится долго. Сегодня полны, а завтра в них пусто.

В разочаровании Джон ударил кулаком о ладонь. Право называться мужчиной надо заслужить. Вот почему Роб так рвется возглавить свой первый рейд. Чтобы утвердиться в своем праве быть вождем клана.

— Давай с нами, Джонни. — Голос Роба внезапно стал живым и настойчивым. — Поехали вместе.

Первым его побуждением было ответить да.

Давай с нами, Джонни. Сокровенные слова, которых он ждал много лет. Неужели Бесси права, и Роб хочет, чтобы он остался?

Они молча смотрели на него. Ждали.

Он покачал головой. Королю мало сиюминутной помощи. Ему нужна верность короне, а не вражда между кланами.

— Без меня. Я обещал наказать Вилли Сторвика, а не коров его семьи.

— Чем хуже Сторвикам, тем больнее Вилли, — ответил Роб.

Вернее было бы сказать: чем хуже Брансонам, тем больнее тебе.

Но он не был Брансоном. Вернее, был, но не таким, каким его хотел видеть Роб.

До сих пор молчавшая Кейт встала.

— Схожу проверю, как там моя лошадь. Она повредила ногу, когда мы спускались с холма.

— Вы не поедете с ними, — сказал Джон, сердясь на нее за то, что она снова вознамерилась ступить на дорогу опасности и страха. Будто он мог ее остановить.

— Поеду. И вы не вправе мне запрещать.

Неужели их недавнее путешествие ничему ее не научило?

— Вам без разницы кому мстить, да? Лишь бы они носили фамилию Сторвик.

Не ответив, она отвернулась. Как будто не рассчитывала, что он сдержит слово, и хотела сама довести свою месть до конца.

— Хочет ехать, пусть едет, — произнес Роб. — Это ее решение.

Но ты не видел ее, чуть не закричал Джон. Ты не знаешь, как ей будет страшно. Она не покажет тебе свой страх.

Но он видел. Он знал.

— Если ты остаешься, Джонни, то проследишь за безопасностью замка? Можно тебе это доверить?

Он не смотрел на брата. Не замок он хотел защищать, а Кейт.

— Если она поедет, значит я тоже еду.

Все трое в безмолвии уставились на него. По ее глазам, тронутым замешательством, он пытался разгадать, о чем она думает.

Была ли она рада? Было ли ей хоть немного не все равно?

— Не боитесь разгневать своего маленького короля? — в конце концов спросила она.

— Довольно упоминать его возраст. Роб был моложе, когда впервые выехал в рейд. — А вот самому Джонни еще не довелось побывать в набеге. Еще одна причина не признавать его Брансоном.

Возможно, сейчас самое время. Возможно, если он поймет, что ими движет, их будет проще остановить.

— Я поеду с вами, чтобы украсть пару голов скота, — решительно и мрачно сказал он. — И чтобы помешать вам натворить дел похуже.

Чтобы уберечь Кейт.

Роб медленно кивнул.

— Тогда добро пожаловать, Джонни. Но учти. В рейде не всегда остается время на выбор.

Когда все разошлись, он сбежал вслед за Кейт вниз по лестнице, чтобы догнать ее и попробовать отговорить. Поравнявшись с нею во внутреннем дворе, он подавил порыв схватить ее за плечо.

— Я еду с ними. Вам ехать вовсе необязательно.

Не сбавляя шаг, она вышла за крепостные стены. Он не отставал.

— Это моя месть, а не ваша.

— Теперь и моя тоже.

Она недоверчиво хмыкнула.

— Я поклялся, что Вилли-со-шрамом призовут к правосудию, и не допущу, чтобы вы убили его до суда.

Она выдавила улыбку.

— И не допущу, чтобы он убил вас.

Улыбка исчезла. Она помрачнела.

— Если вы едете только за этим, можете оставаться дома.

Джон и не скрывал, зачем едет. Что-то в ее облике не давало ему покоя. Дрожь подбородка. Вызов в глазах. Все указывало на то, что…

— Вы никогда не бывали в рейде.

Она погладила собаку, выдавая свою нервозность.

— Вы тоже.

— Вы все еще не доверяете мне, да? — Остальным Брансонам она верила безоговорочно. — Вы думаете, что я не сдержу слова. Вы хотите разобраться с ним самостоятельно.

Они дошли до рощицы у реки, где обманчиво мирно шумела вода. На днях она тренировала здесь своего пса.

Остановившись, Кейт развернулась к нему лицом.

— Я вижу, что вы стараетесь мне помочь. И за это большое спасибо. — В ее тоне, однако, не было благодарности. — Но, умрет Вилли Сторвик или нет, вы все равно уедете, а я останусь жить здесь. — Она обвела рукой пространство вокруг себя. — А Сторвики навсегда останутся жить вон за теми холмами. Поэтому его смерть ничего не значит для вас и значит все для меня.

Ее светлые волосы, разворошенные ветром, вились вокруг лица. Под карими глазами залегли глубокие тени. Джон по-прежнему не знал, как воспринимать ее, что делать с тем странным сочетанием отваги и ужаса, которое ею владело. Но когда он наблюдал, как она борется со своим страхом, ему хотелось сделать все, чтобы она никогда не испытывала его снова.

— Вы очень смелая, раз вызвались ехать с нами, — мягко сказал он, жалея, что не может ее обнять. И улыбнулся, надеясь, что она улыбнется в ответ.

— На границе на это горазд кто угодно, — фыркнула она, как будто угроза пролить кровь была пустяковым делом. — Особая смелость тут не нужна. Не о чем слагать песни.

— Но что такое смелость, если не готовность встретить врага? — Он ждал, что она ответит. Позволит ли заглянуть под свою броню.

— Когда лежишь в темноте и встречаешь свои сны. А потом просыпаешься и встречаешь новый день.