Подростки оторвались от стекла и посмотрели на Труди с недоумением.

— Он принадлежит господину Эдвину Гриду! Я являюсь его экономкой. Сам он сейчас со своими друзьями-аристократами сидит в карточном клубе «Шелдон». Так что мистер Грид вернется нескоро. Что ж, пойдемте, приготовлю вам свой вкуснейший сырный суп!

— Ура! — радостно закричали на весь дом ребята. Труди, напевая себе под нос какую-то простую песенку, повела их на кухню.

Кухня была маленькой, зато уютной. Саймон почувствовал запах шафрана, корицы и прочих других специй. Дана расстегнула рюкзак, выпустив несносного Джесси на волю. Котенок медленно расправил лапки, зевнул и радостно заскакал по кухне. Труди умилилась при виде маленького невинного существа.

— Ну-с, приступим, — сказала Труди, принимаясь открывать всякие ящики и доставать оттуда соль, сыр, курицу, картофель, лук и много чего еще.

Ребятам ничего не оставалось, как наблюдать за тем, как готовит Труди. Сначала она залила в черный котелок воды, положила курицу, зажгла печь. Самое интересное только начиналось. Экономка делала все так легко и быстро, будто с рождения это умела делать: как она ловко измельчала ножом картофелины и лук, ни разу не порезав палец, а когда жарила на медной сковороде, то умело подкидывала их в воздух.

— Хотела бы я так готовить, — громко прошептала Дана. Судя по всему, ей понравилась кулинария, особенно то, что вытворяла перед ней Труди.

Кухню заполонил жгучий аромат лука, из-за чего глаза сильно слезились. Вскоре в котле кипело нечто желтое, что и являлось сырным супом.

— Суп готов, дамы и господа, — торжественно провозгласила Труди, наливая в металлические тарелки горячего супа.

Полные предвкушения, Саймон и Дана заняли самые лучшие места за деревянным столиком у окна, Джесси присел Дане на колени и мирно засопел. Ну конечно, он уже успел все съесть, поэтому супа ему не особо-то и нужно. Зато ребятам больше достанется. Снаружи виднелась не самая лучшая часть города: вдали виднелась фабрика, из труб которой выскальзывал густой дым.

Саймон с Даной тут же отвернули головы от неприятного зрелища и принялись за суп. Труди присела рядом, молча наблюдая за ними. И пяти минут не прошло, как тарелки стали абсолютно пустыми.

— Все, больше ничего не съем! — с удовлетворением изрекла Дана.

— Рада, что вам понравилось. Рецепт моей мамы.

Они какое-то время помолчали. Саймон спросил:

— Так значит, ты экономка у некого господина Грида?

— Да. Мистер Грид довольно влиятельный человек. И очень добрый. Он хорошо ко мне относится, — Труди непонятно почему сразу поникла. — Бедный… много лет назад вся его семья погибла в страшном пожаре. Никто из родных не выжил… С тех пор он живет один одинешенек. И постепенно сходит от этого с ума. Мне его так жаль… именно из-за этого я нанялась работать у него экономкой – чтобы он не скучал…

Чтобы не допускать мучительную тишину, Труди поинтересовалась:

— Может на одну ночь переночуете здесь? В доме есть отдельная комната, отведенная специально для гостей.

— Ну, даже не знаем… — со смущением сказала Дана, почесав затылок. — А что если…?

— Мистер Грид вернется только глубокой ночью, потом сразу пойдет к себе в спальню. Я попозже вас разбужу рано утром. Договорились?

— Хорошо, — уверенно ответил Саймон.

— Мы лучше пойдем сейчас спать, если вы не против, мисс Бекер?

— Нет, конечно! И да, можно просто Труди! Пойдемте, я проведу вас.

— Спасибо, Труди, — одновременно сказали Саймон с Даной. Труди в ответ просто улыбнулась им.

***

В ночное время Лондон не был спокоен. Люди спешили быстрее попасть в свои дома, подолгу не общаясь на одном месте, и долго не задерживаясь.

Даути-стрит пустовала, как всегда. На вид, эта ничем не примечательная улица не могла вызвать серьезных подозрений в каких-нибудь странностях. Она всегда оставалась тихой, но только не сегодня.

Сегодня здесь было что-то нечисто. Даже бродячие псы громко лаяли, предупреждая остальных о близкой опасности.

На крыше одного из домов уселись две вороны, одна больше другой. Они сидели неподвижно, ни разу не шелохнувшись, и молча наблюдали за розовым кирпичным домом. Своим устрашающим видом они напоминали горгулий. Несколько минут ничего не происходило, как вдруг две вороны исчезли, а на их месте теперь были мужчина и женщина, оба в черных мантиях.

— Парень точно здесь? — спросила Констанс, сурово взирая на Игнотуса.

— Камень не лжет, он привел нас к нему, — угрюмо ответил тот. В его руке находился такой же черный гладкий камень, что и у Саймона. От талисмана тоже исходило красное свечение. Игнотус положил камень в правый карман.

— Тогда чего мы тут стоим! Давай прямо сейчас отберем у него камень!

— Нет! — злобно крикнул своей спутнице Игнотус. Та ничего не понимала. — Не будем спешить. Пока лучше подождем, когда они уснут.

— Серьезно? — язвительно отозвалась Констанс. — Мне кажется, или ты стал в последние дни слишком сильно сбавлять обороты?

Рассерженный Игнотус перестал глядеть на дом, теперь смотря на спутницу.

— Ты на что намекаешь? — медленно проговорил он, разделяя каждое слово в своем вопросе.

— На то, что ты утратил свою былую мощь, и стал каким-то параноиком. Все время стережешься чего-то, действуешь всегда тихо. Тебе не надоело?! Вдруг твой план обрушится крахом, и мы потеряем этих чертовых подростков из виду…!

Не успела она договорить, как Игнотус тут же взмахнул рукой, направив к Констанс сноп белых искр. Женщина ловко отвернулась, избежав атаки, и теперь крепко сжала руку в кулак, затем легонько подняла над собой. Игнотус задыхался, тело его высоко поднялось в воздух.

— Ты до конца не понимаешь, с кем имеешь дело, Игнотус! Я намного выше тебя, и могу запросто попросить отстранить тебя от миссии! Уж он-то меня послушает… — злобно прошипела, еще сильнее сжав кулак. Лицо мученика постепенно приобретало синеватый оттенок от нехватки воздуха.

Констанс разжала руку. Игнотус без промедления упал и сильно ушибся. Он тяжело и учащенно задышал, чувствуя себя намного легче.

— Начинаем немедленно, — коротко пояснила Констанс. — Ясно?

Мужчина успел откашляться и хрипло прошептал:

— Ясно…

Уголки рта у женщины слегка приподнялись.

***

— Саймон, ты спишь? — тихонько сказала Дана.

Они с Саймоном лежали на огромной двуспальной кровати, ужасно скрипевшей от их любого шороха. Она была настолько глубокой, что ты чувствовал себя как в сыпучих песках, из которых почти невозможно выбраться. Джесси мирно посапывал на стульчике рядом со шторами, уютно примостившись на мягкой подушке.

— Нет, овец считаю, — разозлился Саймон, но Дана пропустила его грубые слова мимо ушей.

— Мне просто не спится, — спокойно сказала она. Видно, ее что-то гложет, и она не успокоится, пока не расскажет Саймону о своих переживаниях, с которыми ей так необходимо поделиться. Парень понял намек и перевернулся. Каково же было его удивление, когда он увидел блестящие от слез глаза девушки.

— Как ты думаешь, с ними все хорошо? — с надеждой спросила Дана и громко шмыгнула носом, напомнило звук игры на трубе.

Саймон понял, кого она имела ввиду. Всех детей и взрослых детдома. Откуда ему знать? Вряд ли кто-либо уцелел при таком огромнейшем взрыве от немецких бомб, но хотелось верить в обратное. Верить, что все успели успешно выбраться из здания. В памяти снова всплыла миссис Корнуэлл. Это стало последней каплей для Саймона. По щеке предательски потекла одна несчастная горячая слеза, сначала быстро, потом уже медленнее. Дана, не скрывая слез, горько и протяжно захныкала. И ни с того ни с сего она кинулась к нему в объятия. Саймон гладил девушку по спине, он не хотел ничего больше говорить вслух, поэтому обошелся молчанием. Тишина всегда бывает полезна в подобных ситуациях.

Так они и уснули, не разжав своих крепких дружеских объятий…

Пожар становится все больше. Все, гибели не избежать… Не тут-то было! В ярком сиянии пламени слышится звук разбитого стекла, а затем наступает непроглядная тьма. И среди тьмы чувствуется частое дыхание мужчины. Саймон чувствует его беспокойства и холодную рассудительность в минуту опасности. Вдруг, они останавливаются, притаившись в кустах. Все идет тихо. Вскоре мальчик ощущает на своей шее очень тяжелую вещь. Потом он ощущает едва легкий поцелуй в лоб.