– И что в тебе парни находят? – удивился я, – Другие бабы с ног сбиваются, ища мужа, а тут к тебе косяками мужики ходят.

– Себя вспомни! – она сердито посмотрела на меня, – И не косяками, не преувеличивай. Я думаю, где-то на подсознательном уровне вы чувствуете, что на вашу драгоценную свободу я не покушаюсь – замуж проситься не буду, вот и клюете, рассчитывая на «приятно провести время».

– Ну, тебе виднее. Ладно. Что я должен делать? – перешел к практическому вопросу я.

– Так. Я беру тебя под руку и, умильно улыбаясь друг другу, мы выходим из дверей. Если его нет, то расстаемся. Если он там, то тебе придется проводить меня до дома. План пойдет?

– Пойдет, – вздохнул и подставил ей локоть: – Хватайся.

Из прохладного фойе здания мы шагнули под палящие лучи июльского солнца, тут же устремившегося изжарить нас. Приостановившись, чтобы надеть солнцезащитные очки, я спросил свою спутницу:

– Ну, что? И где он?

– Да вон, глянь направо вдоль дома. Видишь, высокий такой парень стоит? Лохматый. В желтой футболке.

– И что теперь? Он за нами пойдет?

– Ага.

Мы пошли по тротуару в сторону остановки. Парень действительно двинулся следом – я проверил, оглянувшись. В ожидании общественного транспорта толпилось много народа – рабочий день закончился не только у нас, – и мы решили до метро дойти пешком. Вероника прижалась ко мне плотнее, изображая близкие отношения, а я понял, что не против был бы превратить их в действительность. Ведь не просто так она мне нравилась раньше.

– Ну что, не отстал? – отгоняя ненужные мысли, спросил я.

– А ты сам посмотри, – она резко развернулась, одновременно разворачивая и меня. Нос к носу ко мне стоял этот парень. И когда подошел так близко?

– Слушай, отстань, а? Я тебе уже сто раз говорила: ты мне не интересен. Не нравишься ты мне, понял?! – она исподлобья глядела на своего преследователя.

– Ну, дорогу осилит идущий, – ответствовал этот тип, не обращая на меня никакого внимания, – Если бы ты согласилась встретиться со мной несколько раз, то я сумел бы тебя заинтересовать.

– Ты что, совсем тупой? Я с парнем! – она повысила голос, и на нас начали оглядываться. Мы стояли практически посередине тротуара, люди обтекали нас с обеих сторон, окидывая недовольными взглядами – народу на проспекте всегда много, а мы мешались. Но мне лично было все равно – хотелось скорее разделаться с этой проблемой и свалить домой, под прохладный душ.

– Ну, я его впервые вижу. Может, это твой друг, – пожал этот оптимист плечами.

– Да…, – она задохнулась, не зная, что еще сказать.

Я в душе возмутился: не принимать меня всерьез? Ха!

– Она моя девушка. Просто я был в отпуске. А ты катись отсюда, – я решил принять участие в этом диалоге.

– Ага, как же, – усмехнулся он, – недавно она утверждала, что лесбиянка.

Ну, наглец! Ничем не прошибешь! Морду ему набить, что ли? Но тут пришла идея получше. Тем более, что когда-то я об этом мечтал. Я обнял Веронику и поцеловал ее страстно, сильно и долго. Первое ее отталкивающее движение я прервал, крепче сжав в объятиях. Отпустив, думал получить по морде, но обошлось: она была не глупа.

– Видишь, он меня любит, – как ни в чем не бывало, Вероника обратилась к своему преследователю, – теперь отвалишь?

– Вы действительно встречаетесь? – обратился он ко мне, игнорируя девушку.

– Ну да. Я же сказал: в отпуске был. Теперь вернулся и мы снова вместе, – сразу уловив его изменившийся настрой, продолжил я игру, приобнимая Веронику за талию.

– Раз так, то извини, друг. Не буду лезть в ваши отношения. Я думал, Вероника свободна, тем более, этот ее прикол по поводу лесбиянства, – он ощутимо опечалился, а затем, криво улыбнувшись и глядя печально на Веронику, произнес:

– Ну, прощай, моя несбывшаяся мечта! – развернулся и в быстром темпе скрылся из наших глаз в толпе снующих вокруг людей.

– Фу-у! Не верится! Неужели все? – Вероника отстранилась от меня, глядя недоверчиво вслед парню.

– Похоже на то, – я же с сожалением выпустил ее из объятий.

Она весело произнесла, обернувшись ко мне:

– С меня причитается! Ты здорово выручил, – и тут же нахмурилась: – Хорошо, Лина не видела как ты меня целуешь, а то такой бы скандал закатила!

– Такая ревнивая?

– Не то слово! – вздохнула она, – Ну, что? Ты куда сейчас? Может, тебя угостить выпивкой в благодарность?

– В такую-то жару? Смерти моей хочешь? Не, пойду домой – там прохладно.

– Ну, что ж, тогда до завтра, на работе увидимся. И за мной должок, я помню! – она помахала мне рукой на прощание и ушла.

Я смотрел ей вслед, думая о том, что, как и тот парень, мог бы сказать: прощай, моя несбывшаяся мечта, только вот все это было в прошлом, а сейчас лишь легкая печаль в душе. «А как бы отреагировал Андрей, увидев, как я ее целую? Устроил бы скандал? Ведь он в курсе отношений Вероники и Галины», – подумал я, направляясь домой. Знал бы, что будет потом, никогда бы не позволил себе этого поцелуя!

Вечером того дня все было нормально. Мы с Андреем провели отличную ночь, барахтаясь на широкой кровати, купленной еще к нашему общему празднику: 23 февраля. Легкий теплый ветерок из открытого настежь окна приносил мало облегчения нашим разгоряченным телам, но ему помогал большой напольный вентилятор. Мы, удовлетворенные, уснули, и ничто не предвещало бури. А на следующий день, вечером, Андрей был хмур и как-то напряжен. Я поглядывал на него с тревогой, пока не решился спросить в открытую:

– Что случилось? Ты какой-то напряженный.

– У меня – ничего, все как обычно. А у тебя? – я удивился:

– А что у меня? Тоже ничего, – я искренне не понимал его напряга.

– Да? Ну, тогда ладно, – он как-то поник и вышел из комнаты.

– Я еду со стройотрядом на заработки! – донесся его голос с кухни, спустя некоторое время.

Я в замешательстве последовал за ним:

– Чего? Какой еще стройотряд? На фига тебе это? Мать деньги дает, да и у меня достаточно.

– Новые впечатления, новые люди, новые места, – он смотрел в окно, – и вообще, я решил вернуться к себе жить.

– Ты что несешь? – я всерьез уже стал злиться, – Какая муха тебя укусила?

– Устал я с тобой. Да и ты тоже, – равнодушно произнес Андрей.

– С чего ты взял, что я устал? Тебе было плохо вчера? – я подошел к нему сзади и попытался обнять.

– Вот не надо этого, – отстранился он, – я уже решил, – и направился к выходу.

– Пока, увидимся позже, – уже открывая дверь, произнес торопливо.

– Подожди! Объясни, что происходит? – я рванулся за ним и схватил за руку.

– Не трожь! – вырвал свою руку и сбежал по лесенке вниз.

Я психанул: ну что за идиот! Как с цепи сорвался. Черт с ним! Завтра успокоится, и мы поговорим, а то я сейчас сам сорвусь и наговорю всяких глупостей, о которых потом жалеть буду, как весной было. Знал бы, что увижу его теперь не скоро, догнал бы обязательно, заставил бы объяснить, что его так зацепило. Но…. Все сложилось так, а не иначе.

На следующий день после работы я ждал его у подъезда, так как на звонки он не отвечал. Но не дождался. В тревоге провел всю ночь. В четверг на работе решил, что сегодня любыми способами поймаю его, буду караулить хоть до утра, благо, погода по-прежнему стояла жаркая, ночи были просто раем после дневного пекла. Я намеревался ждать у парадной до того, как придется идти на работу. Но, подходя к дверям своей квартиры после работы, чтобы быстренько сполоснуться под душем и выйти на свое дежурство у подъезда, я увидел сунутый в щель двери листочек бумаги. Короткое сообщение повергло в ступор: «Я уехал. Прости, но нам лучше расстаться. Привыкни к этой мысли, пока меня не будет. И не обижай свою девушку, как меня, встречаясь одновременно с двумя». Несколько раз перечитывал это письмецо, не понимая его содержания. Когда до головного мозга, находящегося в прострации, наконец-то дошло, что Андрей бросил меня, я медленно сполз вдоль дверей на пол. Почему? За что он так? Причем тут девушка, да и какая девушка? Почему он не спросил у меня, если кто-то что-то ему наговорил? Кто? И что? Мысли в панике метались в голове, вопросы наскакивали один на другой, не давая сосредоточиться и придти хоть к какому-то разумному объяснению ситуации. Я чувствовал, как у меня в груди нарастает тяжесть и становится тяжело дышать. Внешний мир незаметно исчез, перед глазами стояло лицо Андрея, каким я его видел в последний раз. Вздрогнул, когда меня кто-то коснулся. Стало доходить, что уже некоторое время около меня, наклонившись, стоит женщина и что-то говорит, глядя с тревогой.