– От Саши. Сначала человека звали Саша, потом стали звать Сашура, а потом, когда он уже повзрослел, стали звать просто Шура.

– Ловко ты придумал.

– Да это не я, это мне мама рассказала.

– А что ты тут делаешь? В гости приехал?

– Нет, мы сюда жить переехали. А вот наш дом, – он указал на неподалёку стоящий небольшой домик, в котором жила тётя Маша, известная гроза всех деревенских мальчишек.

– Так здесь тётка Машка живёт.

– Жила, наверное. А сейчас мы.

– Вот здорово. Тогда давай будем дружить.

– Давай.

Так мы целый день вместе и провели. А потом второй день, а потом третий. И так изо дня в день. А потом в школу вместе пошли. Моя мама попросила нашу первую учительницу Александру Дмитриевну посадить нас вместе. Та согласилась. И вот уже шесть лет мы сидим за одной партой, и делаем всё вместе и всё остальное, о чём я уже рассказывал.

Глава вторая

Однажды, вернувшись из магазина, мама сказала:

– Посмотри, что я тебе купила, – и подала мне небольшую книжечку.

Книги я люблю всякие и этой тоже обрадовался. Однако это была не книга, а записная книжка в твёрдом переплёте. У меня ещё никогда не было ничего подобного. Я сразу же побежал к Шурке:

– Смотри, что мне мама подарила.

– Ух, ты! Сильная вещь!

Мы сели на диван и долго рассматривали диковинку. В этой записной книжке сто листов в клеточку, все листочки пронумерованы, обложка твёрдая цветная, на ней золотом выдавлено слово «Блокнот» и Спасская башня Кремля. Но самое главное, что от неё исходил вкусный запах типографской краски, что для любителей чтения и книг является самым приятным ароматом.

Как только мы закончили осматривать блокнот, Шурка спросил:

– А что мы будем записывать в него?

– Не знаю.

– А давай…

И мы начали наперебой предлагать разные варианты. Но всё, что предлагал Шурка, не нравилось мне, а всё, что предлагал я, с ходу отвергалось Шуркой. Наконец, это надоело нам, и мы решили взять перерыв до завтра и подумать о судьбе записной книжки дома.

Дома я сел на диван, достал из кармана записную книжку, полистал страницы и снова начал думать над тем, что можно записать в неё. Рассуждал я так: мы с Шуркой любим читать книги, значит, в блокнот можно записывать все сведения о прочитанном. Это, во-первых. Во-вторых, мы любим мастерить. А это значит, что в записную книжку можно заносить все данные о наших поделках. В-третьих, мы с удовольствием занимаемся спортом: играем в футбол, в шахматы. В-четвертых, и Шурка, и я чуть ли не каждый день пропадаем на речке: то купаемся, то загораем, а то рыбачим. И обо всём этом также можно записывать в записную книжку. И тогда получится, что это не какие-то важные и нужные записи, а самый обыкновенный дневник. А вести его вдвоём, скорее всего, не получится. Если записывать буду я, то я смогу рассказать только о себе. А если он, то обо мне там будет очень немного.

«Ладно, – решил я, – пусть записная книжка полежит в шкафу. А когда мы что-нибудь придумаем тогда её оттуда и достанем». Назавтра я так Шурке всё и объяснил. Он согласился:

– Конечно, на всякую ерунду переводить такую вещь не стоит, прочитанные книги и так надо помнить, а дневники только девчонки ведут.

И на несколько дней мы забыли об этом блокноте.

Как-то мы лежали с Шуркой на берегу реки, загорали, любовались природой.

– А знаешь, что я подумал, – неожиданно спросил Шурка, – вот мы лежим с тобой, валяемся, ни о чём не думаем. А вдруг мы бы оказались как Робинзон Крузо на необитаемом острове. Как, по-твоему, смогли бы мы там выжить?

Книгу о Робинзоне Шурка не читал. Это я ему рассказывал про него. И вот надо же, зацепило человека.

– Наверное, выжили бы, – отозвался я. – Тем более у него и ружья были, и инструменты всякие…

– А что мы с тобой стрелять умеем? – перебил Шурка. – А, кроме того, не всем ведь так везёт, как Робинзону. Вдруг мы с тобой попадём на необитаемый остров с голыми руками. Что тогда делать будем?

– Не попадём. Сейчас время другое. Нас быстро найдут.

– А вдруг не найдут, или найдут через месяц? А этот месяц как-то прожить надо.

Вот тут и мне в голову пришла интересная мысль, я аж подскочил на песке:

– А давай тогда будем готовиться к жизни на необитаемом острове.

– Давай, – обрадовался Шурка, – это интересно. Об этом можно и в записной книжке записывать.

– Правильно, – поддержал я, – только, чур, никому об этом не говорить. Кто проболтается, тот предатель.

– Я не проболтаюсь, – пообещал Шурка.

И мы с ним поклялись страшной клятвой: «Мы – закадычные друзья Сашка и Шурка клянёмся, никогда и никому не открывать наших тайн и секретов даже под самыми страшными пытками. Пусть наши тайны умрут с нами. Каждый, кто нарушит клятву, будет покрыт несмываемым позором».

Текст этой клятвы мы торжественно записали на первой странице моего блокнота и расписались внизу под ним. Шурка предложил подписываться кровью, но я отговорил его, а почему и сам не знаю. Крови я не боюсь, и резануть осколком стекла по пальцу для меня пара пустяков. Просто, наверное, так уж получилось, хотя позже я даже пожалел, что не согласился с Шуркой. И причины на это не заставили себя ждать. Но об этом позже.

А пока мы с Шуркой полностью ушли в наши мечты о выживании на необитаемом острове. Одна беда, мы никак не могли придумать ситуацию, из-за которой окажемся там. Пешком туда не дойдёшь, на самолётах мы не летаем, на кораблях не плаваем, поездом не доберёшься. Вот когда вырастем, тогда, может быть, с нами что-нибудь приключится. Но к этому и готовиться не стоит, потому что взрослые и так всё знают.

Наконец, нам надоело такое пустое фантазирование, и я предложил:

– Давай, Шурка, этот этап подготовки пока оставим. Попадём мы на этот остров или нет, не важно, главное, что мы будем готовы.

– И правильно, – согласился Шурик, – сдался нам этот остров, необитаемых, поди, уже и в помине не осталось.

И тут мне в голову пришла ещё одна гениальная идея:

– Шурка, – закричал я, – точно, давай готовиться не к жизни на острове, а к походу, это будет интереснее и полезнее. В поход мы сможем выбраться в любое время.

– Не выберемся, родители не пустят.

– Если не подготовимся – не пустят, а подготовимся – тогда и разговаривать будем.

Глава третья

На следующий день мы до самого обеда ничего не делали и только мечтали о самых настоящих походах со страшными трудностями и ужасными приключениями. Шурка говорил о том, что хорошо бы заблудиться в тайге, где на сотни километров нет никакого даже маломальского человеческого жилья. Я поддержал его и стал придумывать разные трудности, которые нам могут встретиться в тайге. Потом я сказал, что лучше путешествовать не по тайге, а плавать по реке, потому что тайга от нас далеко, а река рядом, за нашими огородами. Шурка спорить не стал, и мы быстро переключились на приключения на воде.

Мечтать было приятно, дома никого не было, мы сидели у нас в комнате на диване, время летело незаметно. Так, наверное, мы бы и просидели до вечера, вернее до прихода моих родителей с работы, если бы вдруг не спохватились.

– Шурка, что же мы с тобой делаем? Ведь уже полдня прошло, а мы с тобой ничему не научились, только языки чешем.

– А чему надо учиться? Я не знаю. Ты книжки толстые читаешь, вот ты и говори.

– Я и сам не знаю, давай составим план, чему мы должны научиться.

– Правильно, – поддержал меня Шурка, – давай. А ещё надо решить, что будем с собой брать в поход. А то подойдёт время, и мы будем хватать всякую ерунду, которая в походе сроду не пригодится, а нужное будет лежать дома.

– И то верно, – сказал я.

А Шурка вдруг обрадовался:

– Тащи свой блокнот, мы в него сейчас и план запишем, и список нужных для похода вещей. А то время идёт не в нашу пользу.

Я тоже обрадовался. Вот и блокнот сгодится: не для пустых записок, а для серьёзного дела.