Пулеметное гнездо пусто, зато посереди двора виднеются два обглоданных до серых костей “тела”. Пахнет порохом, на отдымивщих гильзах играет ветер.

-Господи, – повторил Феликс, – прямо как некоторые индейские племена, что полностью скармливают трупы хищным птицам.

Это были первые звоночки его исторических поучений.

-Идиоты, – я тоже решил блеснуть знаниями, – от беспрерывной стрельбы перегрелся пулемет, вот и пришлось им спасаться бегством. Непонятно, почему они не остались наверху. Их бы не достали. Или этот мудак лейтенант приказал?

Я медленно спустился со ступенек бывшего поста ГИБДД, заметил на деревянном столике, предназначенном для обеда милицейского отряда, мои наполовину разобранные вещи.

-А вон тот, смотри, – сказал Феликс, – почти удрал.

Я повернул голову налево и увидел, что к приставленной к бетонному ограждению лестнице, прислонен чуть хуже обглоданный труп, видимо им питались уже насытившиеся мертвяки. Рядом с багряным скелетом лежал автомат.

-Трусов и дезертиров расстреливал еще товарищ Сталин. Правда, он не имел дело с зомбями.

-Ну, – пожал плечами учитель, – это еще как сказать.

Я подобрал автомат сержанта, рожок был пуст. Но все равно вещь очень ценная и я примостил ее в свой рюкзак. Невиданная удача заполучить такое ценное оружие! Жаль, нет патронов, но автомат Калашникова тем и славен, что его можно использовать еще как первоклассную дубину народной войны.

Следующие десять минут я с радостью викинга грабил бывшее полицейское лежбище, вынося оттуда самое ценное. Если это запродать в городе, то можно на год распрощаться с опасными походами в область! Да что там, можно машину будет купить и отличного, очень редкого бензина А-80.

Пулемет я решил не брать, слишком тяжел, да и замучаешься разбирать эту стационарную точку, но несколько зеленых коробок с патронами забрал. Запасся едой, схватил даже бронежилет, из которого, как из консервированной банки, выковыряли автоматчика, прежде чем употребить в пищу. Это была неслыханная пьянящая удача, которая взорвалась внутри меня подобно вспышке сверхновой. Я был ослеплен и не замечал, что по-сути я бегаю по разбросанным телам, и мои тяжелые ботинки давят то детский череп, то ломают с хрустом чью-нибудь руку. Постовые недолго промышляли в этом районе, но добра у них оказалось столько, что за раз не унести.

Тяжело в грабеже, легко в бою.

Всё это время Феликс стоял посредине защищенного бетонным забором двора и с ужасом взирал на нагромождение трупов в воротах поста. Я подошел и похлопал его по плечу:

-Ну, пора уходить, а то не приведи Господь, они вызвали подкрепление и всю вину повесят на нас. Я думаю российскому правосудию не составит труда доказать, что это мы сожрали четырех вооруженных до зубов мужчин, а потом еще перебили несколько десятков “временно больных” граждан Российской Зомбирации.

-И куда мы пойдем?

-Все дороги ведут в Новозомбиловск, – снова сумничал я, – вместе безопасней. Тем более я отдам тебе свою рогатку, а себе возьму автоматическое оружие? Ты же не против? Нет? Тогда мы вообще сила!

Забросив на спину рюкзак, я принялся карабкаться по разлагающимся трупам. К сожалению, в бою пули сорвали цепь и перебили колесо, а никакой машины, к моему удивлению, у полицейских не нашлось. Видимо это было сделано для того, чтобы они никуда не сбежали и не занимались рейдерством близлежащих местностей. Или не вздумали оставить пост. А может продали на сторону, не знаю.

Я оглянулся. Бледный Феликс, по-интеллигентски переминаясь с ноги на ногу, будто хотел в туалет, но из-за врожденной скромности боялся признаться в том, что он тоже писает, не двигался с места.

-Что, – спросил он, – прямо по трупам?

-А ты хотел по красной дорожке? Такого в нашей жизни уж не будет. Давай, пойдем, не будем искушать удачу. Здесь много пролилось крови, могут прибрести одиночки. Когда полезешь, старайся руками не касаться тел. Заразишься чем-нибудь. И вообще ты как до сюда то дошел, если таких простых вещей не знаешь?

-Он пожал плечами.

Я полез вверх по круче из человеческих тел, перчатками хватаясь им за волосы. Иногда скальп отслаивался и в моей руке оставался кусок липкий, жирных волос. Под тяжелыми подошвами хрустнула и распалась чья-то детская головка. Если бы мне не было так страшно, то я давно бы сошел с ума.

Феликс угрюмо лез сзади.

Не дружба, не потребность в компании заставила меня взять его с собой и даже не канон любой дорожной истории. Все гораздо проще.

Если ты путешествуешь в мире зомби, то жизненно необходимо иметь спутника, которые бегает медленней тебя.

Глава 5

Выбравшись из ставшего курганным могильником поста полиции, мы, перемахнув через Альпы, как неуверенно пошутил Фен, шли несколько часов. Я, нагруженный как ишак, и подобранный мною учитель, напоминающий более самаритянина, который участливо помогал мне взглядом. Зомбей не было, но из-за черных, поломанных зубьев березок, торчащих после десны кювета, то и дело раздавался протяжный, человеческий вой.

Кажется, что волки воют на луну протяжно и ровно до тех пор, пока не услышишь подражающий хищнику человеческий голос.

У меня теперь был великолепный, новенький пистолет Макаров с одной обоймой, которую удалось отыскать в своеобразной полицейской крипте. От наличия в рюкзаке автомата у меня вообще тряслись коленки. Я походил на человека, который оперировал жалкими тысячами и который неожиданно выиграл в лотерею миллионы. О такой удаче я не мог и мечтать (хотя... мечтал, конечно, но так принято говорить), но если придеться принять бой, то буду отмахиваться арматурой, а тратить драгоценные патроны на мертвую падаль ищите другого дурака из фильмов. Хотя бы Феликса.

Он просил меня дать подержать пистолет, точно говорил немного о другом оружии с шестнадцатилетней девочкой. Я был осторожным человеком, потому и занимался мародерством и с оружием никогда бы не расстался.

-Вон овощ бродит, – Феликс выпростал руку. И действительно, нарезая круги вокруг березки, ходил, как на привязи, безобидный мертвец, – подстрели его.

-Ты что, совсем дурак? А если грабители неподалеку? Думаешь, они не польстятся на мой автомат? Схему что ли не знаешь? Старую разводку с кошельком не знаешь что ли? Теперь убьешь зомби, только начнешь его обшаривать, так тебе предъявят сразу “по понятиям”. Овощей, буйных тоже не боишься?

Фен поморщил свою встопорщенную голову. Человек-крыса, человек-таракан. Мелкие, жутковато-желтые акульи зубки до сих вызывали у меня отвращение. Он примирительно почесал голову, и мне захотелось сорвать этот черный одуванчик:

-Отобьемся еще раз.

Ага, как будто это он утром, вместе с полицейскими, стрелял из пулемета по умертвиям. Вообще путешествовать без средств передвижений – это высшая степень идиотизма. Практически самоубийство. Зная, что кругом кишат живые мертвецы и их, не реагирующие на свет зрачки, обшаривают ландшафт в поисках чего-нибудь вкусного и интересного, брести пешком было неправильным. Но какие варианты? Подождать в том могильнике – посадят как преступников, а то и расстреляют. Никакой водитель дальнобойщик в здравой памяти теперь не останавливается на трассе. Идти по чащобе и закоулкам было опасно, можно было наткнуться на бандитов. На этом участке дороги они не сильно промышляли, так как она патрулировалось военными, как магистраль снабжения города продуктами. Оставалось одно – идти, причем держась поближе к деревьям, на которые, в случае чего, можно было залезть.

Я сказал:

-Послушай, если ты хочешь дойти до Новозомбиловска, то придеться следовать моим указаниям. Иначе я пойду один, не хочу, чтобы на меня без средств передвижения наткнулась какая-нибудь шайка бешеных людей. Бегают они намного быстрее меня. Замотай рану, их привлекает кровь.

Разумеется, я врал и один бы я не пошел. Если накинутся мертвецы, от которых не будет шанса отбиться, то я сломаю Фену его худенькую ножку арматурой и уйду в отрыв, стараясь не слышать его жалобных причитаний.