- Что ты здесь делаешь?- страшный свистящий шёпот хлестнул по слуху и болезненно отозвался в удивительно пустой черепушке.

Яр повернул голову. Матвей стоял бледный, растрепанный, злой и… какой-то мятый. Из одежды только липнущая к телу сырая от мряки футболка с длинными рукавами да домашние линялые джинсы. В голове листья с ветками торчат, будто через кустарник какой продирался. Яр пьяненько хихикнул – демоническая ледышка Матвей стоял перед ним весь такой… трогательно домашний. Разве что мягких тапочек не хватает, чепчика на голове и сковородки в руках.

- Стою,- честно признался Яр. И тут же начал заваливаться под весом Барселоны. Матвей сцапал его за шиворот, подтянул к себе, взболтал.

- Хочешь, чтоб меня прямо на тебя стошнило?- вкрадчиво вопросил Яр.

Опять хихикнул. Хмурый, заботливый Матвей казался невероятно забавным. Что он здесь вообще забыл и как его отыскал.

- Барселона по запаху нашла.

Видать, последний вопрос он озвучил вслух. Голова совсем не варит, едва-едва отличает вымысел от реальности. Вот Матвей – родной брат. Угрюмый необщительный тип, готовый часами наблюдать за тем, как расцветают рисованными джунглями стены спальни. Вот Матвей – человек с твоим же лицом. Впивается сильными пальцами в плечи, не позволяя отстраниться, оттолкнуть руками слишком приблизившееся тело. Разгорячённое тело – наверняка бежал, сейчас ему и в тонкой мокрой футболке не холодно. На шее бисеринки то ли дождя, то ли пота поблёскивают, как раз Яру дотянуться и слизнуть…

- Эй, ты чего?

Яр выкрутился из Матвеевых рук и, вихляя, потопал к костру, где в бутылку играли уже все. Поближе к людям, подальше от темноты и буйного воображения плавящихся мозгов. Огромный круг из душ сорока и каждый жадно следит за вертящейся в центре бутылкой. Под дружный вздох восхищения мужской половины в центр к уже выбранной Лисе вышла Женька, на которую только что указало горлышко. Обнялись, чмокнули друг друга в губы и, дружно показав всем языки, разошлись по своим местам.

- Пусти, я поиграть хочу…

Матвей сгрёб Яра поперёк живота, оттаскивая от шумной компании.

- Не будь ребёнком,- шипел он.

- А я очень хочу,- скулил Яр. На мгновение прижался к брату, услышав замершее Матвеево сердце, пакостно ухмыльнулся и по подлому пустил пальцы по его рёбрам. Близнец на то и близнец, чтобы иметь те же слабости. Электрический разряд щекотки. Рраз! Матвей выгнулся дугой, ругнулся и нечаянно разжал руки. И Яр тут же затесался в плотную компанию воспалённых вечером и игрой тел.

И уже через секунду толпа дружно взвыла:

- Нооооовенький!!!

Ослеплённого огнём Яра выпихнули в центр к ведущему. Матвей только воздух схватил, не успев выцепить его обратно. Ведущий оскалился в радостной улыбке и крутанул бутылку ещё раз.

- Бутылка-бутылка, укажи мне половинку!!!

Завертелась бутылка, смазываясь в зеленоватые полосы, только блики от огня просверкивают. Круг, ещё один, всё медленнее и медленнее.

-О! А вот и моя половинка!- с пьяной весёлостью возвестил Яр.

Бутылка замерла, указав на прежнее же место Яра – туда, где стоял злой, как оса, Матвей. Может, горлышко бы и не на него указало, но как только парень заступил в круг, остальные автоматически отодвинулись подальше, оставляя вокруг Матвея широкую полосу пустоты.

Толпа притихла. Матвея ребята явно побаивались. Он стоял среди них, мрачный, спокойный, с неестественно прямой спиной, с замершей у ног волчицей. Та самая ледяная статуя, которую при первой встрече увидел Яр. Он уже и забыл, что брат совсем не такой домашний и ручной, каким он его считал в последнее время.

- Ой, ёёёё…- тихонько пробормотал вóда.

И это напуганное бормотание окончательно добило обкуренного Яра. Тоже мне, демон во плоти!

Он подошёл к Матвею, внимательно рассмотрел своего мрачного близнеца; даже кончик языка прикусил, чтоб сдержать рвущееся наружу хихиканье. Смешной каламбур – игровой половинкой оказался его же брат-близнец. А Матвей, видимо, решил, что Яр одумался и собрался вернуться с ним домой – потянул к брату руки. Ну Яр в них и скользнул. Прижался, притянул за ворот Матвееву голову.

Замершее на губах чужое горячее дыхание. Мгновение оглушительной тишины...

Кажется, он всё-таки первым прижался к губам обнявшего его человека. Опередил всего на секунду. Потому что потом плотно сжатые губы, копии его собственных, ожили, поцеловали верхнюю, втянули к себе в рот нижнюю. Язык прошёлся по мягкой нежной коже, слизывая дождевые капли. Во рту стало сухо. Мягко легли на поясницу ладони, коснувшись обнажившегося под футболкой участка кожи, привлекая к себе. Пальцы скользнули за пояс, щекотнули впадинку копчика. Где-то внизу живота предательски рвануло возбуждением.

- В-вау,- тихо, но в абсолютной тишине оглушительно, сказал вода.

- Ик!

Ошалевший Яр мигом протрезвел. Хлопнул ресницами.

- Теперь все счастливы?- холодно осведомился Матвей, сцапал за шкирку что-то вякнувшего Яра и потащил прочь. Барселона трусила следом, неодобрительно посверкивая волчьими глазами.

Поляна за спиной медленно наливалась возбуждённым гулом…

2. Отражение: чёрное и белое

Дождь шёл всё сильнее. Яр споткнулся раз, второй. Оскользнулся на луже, в туфлях противно зачавкало. Матвей скрипнул зубами, поймал Ярову руку, огляделся в поисках укрытия.

- Идём!- и поволок его под пластиковый навес остановки. Грубо толкнул на скамейку.

- Ой, у меня физиономия, как у маньяка, гы-гы-гы,- опять принялся хихикать Яр. Ему безудержно хотелось смеяться. Над всем – над гадкой погодой, над кислым лицом Матвея.

- Тебе так смешно?- неласково уточнил Матвей, нависая над ним. Дёрнул за отворот ветровки, второй рукой подцепил подбородок.- А ты вкусно целуешься.

- Эм, ну да…- Яр попытался отстраниться. Холодные мокрые пальцы больнее сжали челюсть, оставляя на коже красные метки. Веселья как не бывало.

- И долго ты так тренировался?

Ни разу! Настоящий примерный ребёнок, Яр ходил из дома в школу и из школы домой. В школе он только учился, дома запоем рисовал. Регулярные вылазки на природу не в счёт – там он тоже рисовал. Сегодня он просто сорвался. Он впервые был в подобной компании, впервые напился, впервые попробовал дури, впервые ему было действительно весело. А о том, как вести себя завтра, он завтра и подумает.

- Отцепись!- чувствуя, как начинают полыхать уши, взбрыкнул Яр.

Пальцы впились в подбородок. На глаза навернулись слёзы.

- На меня смотри,- властно приказал Матвей.

- Ну что?!

Сердито сузившиеся кошачьи глаза увидели блеснувшие под ресницами слезинки. Матвей раздражённо отстранился.

- Ты вёл себя, как потаскушка.

- Я просто веселился.

- Сейчас тебе будет ещё веселее,- недобро предупредил Матвей, опять сцапал брата за шкирку и выволок под дождь.

- Эй, ты чего?!

- Да не буянь ты…

- Куда ты меня тащишь?

- В кусты!

- Зачем?

- Чтоб тебя вырвало!

- Что?

- Два пальца в рот и дыши медленно, вот что! Ты б себя видал – мятый, бледный. Привидение ночное!!!

- Ха-ха, ты б тоже себя видал – настоящий упырь!

Уголки Матвеевых губ опять тронула улыбка. Он мягко прижал к себе Яра. Того уже отпускал пьяный угар – голова наливалась звоном, ноги отказывались идти.

- Не хочу в кусты,- пробормотал он.- Спать хочу.

И сам положил голову на плечо брата. И уже на грани сна и яви почувствовал, как его тело подняли в воздух, прижали к себе и куда-то понесли.

Первая учебная неделя пролетела незаметно. То, что Яр пришёл после бурной гулянки, мятый, жуткий и действительно как две капли воды похожий на демонического братца, смутило однокашников только вначале. Его общительность быстро сделала своё дело, к тому же оказалось, что ещё до прихода в школу он стал знаменит благодаря своей выходке на поляне. Девчонки ходили за ним толпами и едва ли не просили автограф, парни похихикивали и закидывали скабрезными шутками, но, быстрый на такие же скабрезные ответы, Яр не чувствовал себя оскорблённым – обычное общение.