— Мне пора.

Он задержал ладонь на моей щеке и, пока мы смотрели друг другу в глаза, ласкал ее большим пальцем. Господи, я хотела его буквально до боли. Хотела, чтобы он заключил мое лицо в обе ладони, как делал, когда мы целовались. Это было так интимно, так страстно. Но заявить о своих желаниях вслух мне, как всегда, помешал страх.

Увидев его в моем взгляде, Хантер с печальной улыбкой кивнул.

— Мне определенно пора.

В тишине мы подошли к двери. Когда он открыл ее, меня охватила паника.

— Ты ведь придешь завтра к маме на ужин? Она пригласила тебя?

— Да, но я скажу, что не смогу прийти. Пригласи вместо меня своего ухажера.

Своего ухажера. Я не горела желанием приглашать Маркуса к маме. Да и к нему самому желания не испытывала. А вот к мужчине, который стоял передо мной…

— Мы еще встретимся?

— Я приехал сюда на два месяца. Если тебе что-то понадобится — звони. Плюс я буду следить за тем, как улучшается статистика Иззи. — На этот раз Хантер не поцеловал меня на прощание, а протянул руку. — Просто дружба, без секса?

Это предложение было не настолько заманчивым, как «просто секс, без любви», но в данный момент я могла позволить себе только его. Я пожала Хантеру руку.

— Просто дружба, без секса.

— Выглядишь фантастично. Не оторвать глаз. Мой приятель обидится, что я не смотрю на его картины.

Я очень тщательно подготовилась к свиданию с Маркусом. После ночной бессонницы, причиной которой стала подавленность из-за ухода Хантера, я подумала, что если буду выглядеть хорошо, то, может, это свидание принесет мне больше радости. К сожалению, план не сработал.

Я натянуто улыбнулась.

— Спасибо.

Мы перешли к следующей картине, и я впервые за день искренне улыбнулась. Друг Маркуса был очень талантлив. Большинство его работ были выполнены в жанре сюрреализма, и на них присутствовал какой-нибудь символ из культового кино. Под каждой картиной лежала на полке коробка из-под кассеты с фильмом, который вдохновил автора на ее создание. Конкретно эта работа была вдохновлена культовым фильмом ужасов «Птицы». На коробке испуганную женщину атаковали птицы. На картине же вместо них были изображены сломанные скворечники с торчащими гвоздями, а вместо женщины — испуганный мужчина с царапинами на лице.

— У меня есть знакомый, который придет от этой картины в восторг. Думаешь, художник не будет возражать, если я ее сфотографирую?

— Вовсе нет. На табличке у двери написано, что он ценит обмен впечатлениями, но не копирование.

Я достала из сумочки телефон и сделала несколько фото с намерением позднее отправить их Хантеру. Все это время на моем лице блуждала неосознанная улыбка, но потом Маркус вернул меня с небес на землю.

— У тебя такая заразительная улыбка. Картина о чем-то тебе напоминает?

— У моего друга Х... — Я вовремя осеклась, вспомнив, что Маркус подметил, как я на прошлом и позапрошлом свиданиях часто упоминала о нем. И в итоге сказала: — У моего друга богатый опыт в строительстве скворечников.

После этого я бродила по выставке с поникшими плечами. Стоило признать свое поражение: как я ни старалась, увлечься Маркусом не получилось. Кое-кто разрушил все мои попытки. Плюс Маркус был слишком хорошим, чтобы не уважать его. Поэтому я дождалась конца выставки. Он предложил проводить меня до дома, зная, что я собираюсь на еженедельный ужин к маме.

— Маркус, ты очень хороший… — начала я, и он перестал улыбаться.

— Ой-ой. Как бы сильно это ни напоминало комплимент, на свиданиях такие фразы хорошо не заканчиваются.

Меня терзало чувство неловкости, но я знала, что поступаю правильно.

— Мне жаль. Правда. Ты замечательный парень и заслуживаешь женщину, которая будет рада быть вместе с тобой.

— Но эта женщина не ты?

Я покачала головой.

— Нет. Прости. Но это не я.

— У тебя есть кто-то еще?

По крайней мере, хотя бы тут можно было не врать. Ведь в физическом плане у нас с Хантером ничего не было.

— Нет.

Маркус провел рукой по волосам.

— Ладно. — Он уставился в землю. — Значит, остаемся друзьями?

— Да.

Мы обнялись и попрощались. Погода стояла отличная, поэтому, чтобы проветрить голову, я решила прогуляться пешком. У меня не было секса почти два года, и только что я отвергла потенциального партнера, потому что поняла, что ему нужно от меня нечто большее, чем просто секс. Второго потенциального партнера — Хантера — я отшила из-за страха возжелать это самое большее. То есть, по сути, отказалась от двух шансов удовлетворить свое либидо из-за боязни отношений. Наверное, на данном этапе мне следовало просто отправиться в бар, подцепить там красивого незнакомца и пуститься с ним во все тяжкие, сведя к минимуму разговоры, которые только все портят.

Когда моя мать выходила на след одинокого холостяка, который мог подарить ей еще больше внуков, ее настырность становилось сложно терпеть. Но когда к ней присоединялись и сестры… После воскресного ужина я выскользнула на террасу и села на качели. Мама, что было неудивительно, последовала за мной.

— Эй. Ты сегодня сама на своя.

— Ну, с вами не так уж и легко.

— Мы хотим для тебя только лучшего.

Я глубоко вдохнула и выдохнула.

— Знаю, мам.

Несколько минут мы сидели в тишине.

— Я вот жалею, что не вышла замуж во второй раз, — наконец произнесла она, и голос ее звучал мягче обычного.

Ее слова застали меня врасплох.

— Правда?

Мама кивнула.

— Так почему ты не сделала это?

— Боялась снова кому-то довериться. Знаешь поговорку «Задним умом все крепки»?

— Угу.

— Так вот, это не про меня. Я годами оглядывалась на жизнь с твоим отцом и пыталась найти знаки измены. Но ничего не нашла. То же самое касается моей дружбы с Марджи. Я и сейчас не понимаю, как у нее получалось смотреть мне в лицо и не выдавать, что она спит с моим мужем. Наверное, если бы я смогла разглядеть в прошлом признаки лжи, мне было проще снова научиться доверять. Но я не смогла и потому боялась, что меня опять обведут вокруг пальца.

Я понимала ее. Я сама миллион раз оглядывалась назад в поисках признаков того, что Гаррету нельзя доверять. Не говоря уже о том, что я не заметила происходящее у родителей.

— Сложно жить дальше после ошибки, когда ты даже не знаешь, в чем она заключалась.

Мама покачала головой.

— Во-первых, Наталия, не надо думать, будто ошибку сделала ты. Мне потребовались годы, чтобы избавиться от мысли, что будь я стройнее, ухоженней или раскованнее в постели, то он не стал бы мне изменять. Но знаешь, что?

— Что?

— Это ничего не изменило бы. Потому что дело было не во мне, а в нем. В его собственных недостатках, которые заставили его доказывать что-то самому себе. Я была хорошей женой.

На мою грудь словно легла груда камней.

— Мам, мне ужасно жаль, что он так с тобой обошелся.

Она печально улыбнулась.

— Взаимно. Мне тоже ненавистно, как Гаррет поступил с тобой. Но лучший подарок, который мать может сделать ребенку — это передать свой опыт. Я хочу, чтобы ты училась на моих ошибках, милая. Двигайся вперед. Вот почему я не отстаю от тебя с просьбами начать с кем-то встречаться. Когда слишком часто оглядываешься назад, пытаясь понять, что было не так, то упускаешь шанс двигаться вперед.

— Прямо сейчас я хочу сосредоточиться на Иззи и своей карьере,

Она улыбнулась.

— Как скажешь, милая. Но если тебе интересно мое мнение, с этим у тебя и так все хорошо.

На террасу, успешно положив конец нашему разговору, ворвались мои сестры. Но мама уже дала мне много пищи для размышлений.

Она попала в точку. Я слишком часто оглядывалась назад, пытаясь понять, как умудрилась не разглядеть, что Гаррет не тот человек, за которого я его принимала. Возможно, наступила пора отпустить это и жить дальше.