Однако признать, что я держу людей на расстоянии из страха, что они не причинят мне боль тем же орудием, что и Гаррет, было проще, чем признать свой страх перед тем, что мне просто сделают больно.

Хантер Делучия.

Вот, что было указано в строчке отправителя на посылке, на которую я неотрывно смотрела с момента, как ее принес почтальон. От одного только вида его имени, написанного размашистым, угловатым почерком, мне стало радостнее, чем за все прошедшие десять дней.

Хантер сдержал слово и не связывался со мной, передав право на следующий ход мне. Но я пока что им не воспользовалась, хотя вспоминала о Хантере гораздо чаще пары раз в день.

Я сидела за столом у себя в кабинете и печатала заметки о Минни Фальк, пациентке с тяжелым обсессивно-компульсивным расстройством, которое проявлялось в навязчивом счете определенных действий. У нее, в отличие от других пациентов, отсутствовал страх перед последствиями незавершенного акта, однако ее все равно терзало сильное чувство неудовлетворенности, если она четырежды не повторяла свой ритуал.

С посылкой в руках я откинулась в кресле и сделала долгий вдох. Мой страх перед Хантером мало отличался от страхов Минни. Ежедневно меня преследовали навязчивые мысли об этом мужчине и изводило глубокое чувство незавершенности, поскольку я подавляла желание поговорить с ним.

Какой совет я дала Минни на этой неделе?

Мы пытались прервать паттерн ее поведения. Несколько лет назад Минни бросила курить, но после смерти сестры опять начала. Хоть мне и хотелось, чтобы она окончательно отказалась от сигарет, в первую очередь нужно было работать с ее нервозом, поэтому я сосредоточилась на ее привычке выкуривать четыре сигареты подряд. Сегодня мы пытались внести изменения в ее модель поведения, что послужило бы первым шагом к изменению компульсии. Я велела ей делать минутный перерыв между сигаретами и не выкуривать все четыре раковые палочки сразу, а после третьей — чем-нибудь перекусывать, хотя бы кусочком сыра, чтобы еще немного нарушить эту модель поведения.

Возможно, этот контакт в виде посылки мог облегчить мое душевное беспокойство, развившееся в последнее время, но сохранив дистанцию между мною и Хантером. Стремясь побыстрее обрести покой, я разорвала упаковку, ощущая себя ребенком в Рождество.

Внутри лежало нечто, похожее на черный напульсник. «Кинг врэп стреп». Под названием было описание. Комфортно фиксирует запястье и большой палец во избежание неправильной траектории броска. Еще там нашелся листок с логотипом «Хайл Джерджин» — фирмы, где работал Хантер. Почерк был под стать ему самому: крупным, резким и очень мужественным. Нормально ли возбуждаться от почерка? Записка на листке была короткой и милой, но своим содержанием попадала прямо в яблочко.

Теперь у тебя есть причина подумать обо мне .

Я заулыбалась, как идиотка. С его стороны было так мило отправить Иззи фиксатор, о котором они говорили. Вообще, Хантер со дня нашего знакомства был очень милым. А еще, конечно, излишне настырным, прямолинейным и грубым, но даже это было по-своему мило.

Рабочий настрой исчез напрочь. Порываясь ему позвонить, я раз десять брала и откладывала телефон.

Надо все-таки поблагодарить его.

Нет, позвонить должна Иззи.

Но не позвонить ему будет невежливо с моей стороны. Как-никак, посылка была отправлена мне.

Однако ее содержимое предназначается Иззи.

Все, я звоню ему.

Я взяла телефон… и опять положила.

Бред. Где мои манеры? Я обязана позвонить.

В итоге после получасовых дебатов с собой я отправила простое сообщение:

Наталия: Только что получила посылку. Иззи будет в восторге. Очень мило с твоей стороны. Возможно, вечером меня даже одарят улыбкой.

Почти сразу замигали три точки. Мое сердце затрепетало от предвкушения.

Хантер: Отлично. А часто ли в последнее время улыбается ее мачеха?

Я понятия не имела, как на это ответить. Говоря по правде, мне действительно не хватало его компании. Пока я сидела за столом и, пожевывая губу, придумывала ответ, пришло еще одно сообщение:

Хантер: Хватит ломать голову. Просто будь честной.

Наталия: В последнее время у меня была масса дел.

Хантер. Наталия, это не ответ на мой вопрос.

Наталия: Я порвала с Маркусом.

Я не знала, зачем отправила это.

Ответ пришел моментально.

Хантер: Давай вместе поужинаем?

Наталия: Только поужинаем?

Хантер: Ну, я бы предпочел съесть тебя. Но если этого в меню нет, удовлетворюсь и обычной едой.

Знакомое тепло разлилось внизу живота. Он был таким прямолинейным и таким не похожим на всех, с кем я встречалась.

Наталия: Когда?

Хантер: Завтра вечером. Я заберу тебя в семь.

Наталия: Окей. Но это ведь не свидание, а просто дружеский ужин, да?

Хантер: Называй как тебе нравится, душистый горошек. Но надень что-нибудь сексуальное.

— Пахнешь охеренно…

Я чуть не всхлипнула, услышав около уха его хриплый голос. Верный себе, Хантер обнял меня в ту же секунду, как я открыла ему, и крепко стиснул, щекоча своим горячим дыханием шею.

Боже мой. Минни, выкури свои четыре сигареты подряд, если от них тебе полегчает так же, как сейчас мне.

— Спасибо, — пискнула я и откашлялась. — Заходи. Ты рано. Иззи еще не пришла. Если у меня получается, я дожидаюсь ее, чтобы она не возвращалась в пустую квартиру, но обычно она не опаздывает. Думаю, она скоро придет.

Я закрыла за ним и, нуждаясь в небольшой передышке, пошла в кухню. Оглянувшись, чтобы спросить, не хочет ли Хантер вина, я заметила, что его взгляд прикован к моему заду.

Когда его глаза наконец поднялись к моим, я вопросительно выгнула бровь, и Хантер вместо того, чтобы сделать вид, что ничего не было, поступил в своем стиле:

— Отличная задница, — произнес он.

— Знаешь, дружеский ужин начинается не с таких заявлений. Ты пробыл здесь тридцать секунд, но уже успел сказал, как охеренно я пахну, облапать меня и отвесить комплимент моей заднице.

— Дружеским этот ужин назвала ты, а не я, — пожал он плечами. — А еще ты надушилась и надела сексуальное платье. Следовательно, собралась на свидание.

Я закатила глаза.

— Короче. Ты будешь вино или нет?

— Конечно.

Он тоже зашел за кухню, встал около холодильника и прислонился к столешнице, прямо-таки излучая самодовольство.

— Как труба? — Он указал подбородком на раковину. — Никаких протечек?

Я откупорила бутылку вина, которую открыла еще вчера, и налила нам по бокалу.

— Нет. Все хорошо.

Когда я протянула ему бокал, он заглянул мне в глаза.

— Дэймон больше не беспокоил тебя?

— Нет. Мне кажется, ты его здорово испугал.

— Отлично.

Я сделала глоток вина.

— Так куда мы пойдем?

— В «Шаг по суше, два по морю».

— На Барроу-стрит?

— Да.

— Я часто прохожу мимо, потому что рядом живет мой клиент. — Я прищурилась. — На вид очень романтичное место.

— Видел обзор на этот ресторан в «Архитектурном дайджесте». Все хотел сходить, но не было случая.

— Я думала, ты часто летаешь в Нью-Йорк.

— Так и есть. Я имел в виду, что мне было некого туда отвести.

Боже, ему даже не надо стараться, чтобы быть милым.