— Очень вкусно, — похвалила я. — Ты сам приготовил сливочный соус?

— Да. Спасибо.

Пока Хантер ел, я не могла отвести глаз от его горла. Движения кадыка гипнотизировали. Что же будет, когда я увижу Хантера обнаженным, если меня заводил один только вид его шеи?

За едой я мысленно взвесила, что сказать Хантеру. Секс с ним обещал быть потрясающим — я в этом не сомневалась — и мог стать еще лучше, если я буду с ним столь же откровенна, как и он со мной. Поэтому, отбросив смущение, я решила признаться:

— У меня никогда не было анального секса.

Губы Хантера медленно растянулись в улыбке. Он разломил кусок хлеба пополам и обмакнул его в соус.

— Ты против него?

— Не думаю, что «против» — это правильный термин. Больше подходит «боюсь».

Он усмехнулся.

— Хорошо. Понял. Вернемся к этому вопросу, когда ты начнешь доверять мне в постели. Оральные ласки?

Мне не верилось, что я принимаю участие в подобной беседе.

— Дарить или получать?

— И дарить, и получать.

— Нравится и то, и другое.

В его глазах вспыхнул огонь.

— А как насчет связывания?

Боже, как же мало мы с Гарретом экспериментировали.

— Не пробовала. Но не против.

— Отлично. Игрушки?

Меня бросило в жар.

— Ну… у меня есть вибратор.

— Не против поиграть с ним при мне?

Мой рот распахнулся. Я еще никогда ни перед кем не мастурбировала.

— Даже не знаю.

Его взгляд опустился на мою грудь с проступившими под тканью сосками и снова поднялся к глазам.

— Будем считать, что не против. Фетиши?

— У меня? Нет. А у тебя?

— В целом нет. Но если я скажу, что мечтаю отшлепать тебя, ты испугаешься?

Я сглотнула и прошептала:

— Как ни странно, но нет.

— А если потом я поставлю тебя на четвереньки и возьму сзади?

Боже правый. Я не ответила, но не потому что идея мне не понравилась. Просто я не могла заставить свой язык шевелиться. Видимо, Хантер понял, что в моем молчании нет ничего плохого, поскольку его распутный язык продолжил вводить меня в краску.

— А затем кончу на твою спину и задницу.

— Господи, Хантер.

— Когда Иззи в следующий раз остается у бабушки? Хочу, чтобы в моем распоряжении была целая ночь, когда я впервые возьму тебя.

В данный момент я не могла вспомнить не только, когда моя падчерица отправляется к бабушке, но и какой сегодня день. В не особенно элегантной манере я отхлебнула вина и честно ответила:

— Недостаточно скоро.

Каким-то чудом нам удалось не посрывать после этого разговора с друг друга одежду. Закончив ужинать, мы вместе убрали посуду, а потом сели в гостиной и долго болтали. Мы разговаривали обо всем на свете — начиная с работы до мест, где хотели бы побывать, — и Хантер был откровенен во всем, за исключением тех своих единственных отношений. Я, как никто другой, могла понять его желание забыть ошибки прошлого.

Уходить не хотелось, но в одиннадцать я все же попросила Хантера отвезти меня домой. Он проводил меня до двери, и мы попрощались, разделив еще один изумительный поцелуй.

— Я позвоню. — Хантер поцеловал меня в лоб. И мне почему-то очень это нравилось.

— Завтра я вряд ли смогу ответить. День посещений. Я повезу Иззи к отцу, а это четыре часа туда и четыре обратно, плюс время самого посещения.

Я заметила, что у Хантера заиграли желваки, но он только кивнул.

— Во вторник я улетаю на несколько дней в Калифорнию. Надо обговорить с клиентом последние изменения в чертежах. Изучи свое расписание и сообщи, свободна ли в следующие выходные.

— Хорошо.

Дома я проверила спящую Иззи и приняла быстрый душ. Для сна я была еще слишком бодра, поэтому, забравшись в кровать, включила ноутбук и открыла свой календарь в гугле. На следующих выходных стояла пометка о ежемесячном визите Иззи к бабушке. Как правило, она уезжала в пятницу, и, если у нее не было субботней игры, я забирала ее в воскресенье. Я открыла вкладку со спортивным расписанием ее школы. К моему удивлению, единственная игра на следующей неделе была назначена на четверг. В субботу игр не было.

Решив, что Хантер, наверное, уже добрался до дома, я потянулась за телефоном и написала ему.

Наталия: Иззи уедет на выходные к бабушке на следующей неделе.

На экране запрыгали точки.

Хантер: Когда ты отвозишь ее?

Наталия: После пятничной тренировки. Примерно в семь. А заберу в воскресенье перед маминым ужином.

Хантер: Тогда я заеду за тобой в пятницу в восемь. Захвати с собой вещи. Ты останешься на все выходные.

Мое сердечко зашлось в бешенном ритме. Прежде чем я успела ответить, пришла еще одна смс.

Хантер: Хотя ничего не бери. Одежда тебе не понадобится, а зубную щетку я тебе дам.

Наталия: Ха-ха. Я все равно возьму сменную одежду. На случай, если начнется пожар, и мне придется выбегать из дома.

Хантер: Хорошая мысль. Не хотелось бы, чтобы соседи увидели твою задницу, поскольку на следующие два месяца она переходит в мое личное пользование.

Я хихикнула как подросток. Его последние слова мне понравились. Очень. Но где-то в глубине подсознания прозвучало тихое предупреждение.

Но убедись, Нат, что подаришь ему только свою задницу, а не сердце.

Одиннадцать лет назад

Чувства не остыли.

Даже после восьми месяцев разлуки.

К этому времени мне уже следовало выбросить Саммер из головы. У меня были и другие девушки — возможно, даже чересчур много в попытке забыть ее, — и все-таки, когда наши пути снова пересеклись, я понял, что моя тяга к ней никуда не исчезла.

Это была вечеринка в доме наших дяди и тети в честь выпуска Джейса из универа. Я пил пиво в гостиной, и вдруг туда вошла Саммер. Наши взгляды встретились, и, клянусь, мне показалось, что мое сердце впервые за долгое время забилось.

Проклятье. Как же она великолепна.

Я смотрел, как она идет к Джейсу и его девушке, с которой тот встречался последние два месяца. Крепко обняв его, Саммер что-то сказала им, и они рассмеялись, а потом подошла к дивану и села рядом со мной. Не поворачивая головы, она забрала у меня пиво и поднесла бутылку к губам.

И перед тем, как сделать глоток, спросила:

— Правда или действие?

Я усмехнулся.

— Правда.

После приличного глотка Саммер вернула бутылку мне.

— Ты удалил с телефона то мое полуголое фото, которое я как-то прислала тебе?

Я повернулся к ней и, дождавшись, она на меня посмотрит, ответил:

— Нет.

В ее глазах засверкали искорки.

— Как часто ты на нее смотришь?

— Опять сказать правду?

Саммер кивнула.

— Каждый божий день.

Мы снова по очереди приложились к бутылке.

— Ты встречаешься с кем-нибудь? — спросила она.

— Встречаюсь. Периодически.

— Иначе говоря, трахаешься?

Уголки моих губ дрогнули.

— Я пытался быть джентльменом. А ты? Встречаешься с кем-нибудь?

Она ответила мне в той же уклончивой манере.

— Да. Тоже периодически.

Я путался с другими девушками и не общался с ней восемь месяцев (с той вечеринки, с которой ушел, когда понял, что именно по ней сохнет мой брат), но у меня все равно появилось желание оторвать голову тому безликому, безымянному типу, с которым она спала.

Я встал с дивана.

— Пойду возьму еще пиво. Тебе принести, или ты планируешь и дальше угощаться моим?

Она озорно улыбнулась.

— Планирую угощаться твоим. Если ты, конечно, не против.

— Нет, без проблем.

Перед тем, как вернуться к дивану, я взял пятимянутную передышку, чтобы навести в мыслях порядок. Я оглянулся на брата. Он стоял в обнимку с Эмили и выглядел счастливым. После той вечеринки он вздыхал по Саммер шесть месяцев. Теперь вроде бы двинулся дальше, но сняло ли это запрет? Он понятия не имел, что у нас с ней что-то было — пусть и немногое. Не будет ли подло влюбиться в девушку, по которой однажды сходил с ума твой родной брат, хотя та и не отвечала на его чувства взаимностью? Я не был уверен, что мой моральный компас всегда указывал в правильном направлении.