— Вау! Это так круто. Честно говоря, я не часто задумываюсь о домах, мимо которых прохожу каждый день. Должно быть, здорово окинуть здание взглядом с осознанием, что его спроектировал ты.

Он кивнул. Самонадеянного Хантера я видела часто, а вот его скромную сторону узрела впервые. И она мне понравилась.

Хотя, если подумать, самонадеянный Хантер мне нравился тоже.

— Тебе не холодно? Может, перед ужином выпьем здесь по бокалу вина?

— Конечно, давай.

Хантер зашел в квартиру и вернулся с двумя бокалами мерло. Встав позади меня, он отдал один бокал мне и положил запястья на перила, заключив меня в плен. Тишина, под которую мы любовались закатом и пили вино, была уютной, хотя близость его тела несколько нервировала меня. Его горячее дыхание опаляло мне шею, и спустя пару минут я задышала глубже и чаще.

— Наталия, повернись.

Голос Хантера был бархатистым и дьявольски соблазнительным. Я думала, он отступит назад, и у меня появится пространство для маневра, но после нескольких тяжелых вдохов поняла, что он не собирается этого делать, и потому развернулась в кольце его рук. Его голубые глаза, кружащий голову запах… все это вызвало мысль, что мне надо выпить еще. Подняв бокал, я осушила его до дна.

Хантер вздернул бровь.

Я покачала опустевшим бокалом. В голове всплыл кусочек нашего разговора в машине. «Я имел в виду, что сегодня я не стану пытаться тебя соблазнить. Однако если ты на меня набросишься, то, разумеется, будешь оттрахана».

Я прикусила губу, и Хантер, словно прочитав мои мысли, забрал у меня бокал и поставил его на пол рядом со своим, полупустым. Когда я непроизвольно провела языком по губам, он вполголоса выругался и впился в них поцелуем.

Вкуса вина на его языке было достаточно, чтобы мне показалось, будто я опустошила всю бутылку одна. Голова закружилась, тело стало покалывать — так и тянуло забраться на этого чертового обольстителя, как на дерево. Он вжался в меня еще сильнее, и я, выгнув спину, запустила в его волосы пальцы и с силой потянула за них.

Он застонал.

— Скорее бы оказаться в тебе. Чувствуешь, как у меня стоит на тебя?

И он толчком бедер продемонстрировал, что не преувеличивает. О боже. Я так изголодалась по сексу, что могла бы, наверное, кончить просто от петтинга с ним. Устоять и не ускорить события было почти непосильной задачей.

Когда поцелуй закончился, Хантер выглядел таким же изумленным нашей химией, как и я. Какое-то время мы просто молча смотрели друг другу в глаза.

— А ты и правда хорош, — наконец промолвила я.

Он, приподняв бровь, игриво мне улыбнулся.

— В чем?

— В поцелуях.

Он наклонился и провел губами по контуру моих губ.

— Я хорошо целую и другие места. Только намекни, и я продемонстрирую свое мастерство.

Я расхохоталась.

— Хантер, а если серьезно, почему у тебя нет девушки? Ты привлекательный, умный мужчина, у тебя отличная работа и замечательный дом, ты прекрасно целуешься и, что немаловажно, умеешь починить раковину. Просто эталонный бойфренд.

Его взгляд стал серьезным, и он чуть-чуть отстранился, хотя так и не выпустил меня из плена своих рук.

— Отношения мне не нужны, — произнес он, пристально разглядывая меня. — Ты мне нравишься. Ты умная и красивая. Нам интересно друг с другом. Но ничего серьезного я не ищу.

Хотя он с самого начала был предельно честен со мной, и я тоже не искала отношений, его слова почему-то задели меня.

— Что именно это значит? Что условно сегодня в твоей постели буду я, а завтра — другая?

— Ни в коем случае. Других не будет. Но учти, того же самого я ожидаю и от тебя. Я рассчитываю, что пока ты со мной, ты не станешь трахаться с кем-то еще.

— Окей... А за пределами спальни мы тоже будем проводить время вместе?

— Естественно. Я же должен буду убедиться, что ты поела, перед тем, как съесть тебя.

Я немного поежилась.

— Получается, разница между серьезными отношениями и нашими будет в...

Наши глаза встретились.

— В ожиданиях.

Раз уж мы выкладывали карты на стол, я решила позволить себе копнуть глубже.

— Ты говорил, что у тебя были серьезные отношения, которые продлились несколько лет.

Хантер кивнул.

— Мои единственные серьезные отношения закончились браком. И катастрофа, которой все обернулось, главная причина того, почему я избегаю партнеров, которым потенциально нужно что-то серьезное. Я вру себе и другим, когда говорю, что не хочу отношений, потому что мне надо сосредоточиться на карьере и Иззи. Отчасти это правда, но если честно, дело еще и в том, что я очень сильно обожглась с Гарретом и до конца еще не оправилась. — Я сделала паузу. — Твое неприятие отношений связано с тем предыдущим опытом?

Он отвел взгляд и какое-то время смотрел на городские огни у меня за плечом. Потом снова посмотрел мне в глаза.

— Да, но не так, как ты, наверное, думаешь.

— Она разбила тебе сердце?

— Она мне, а я ей. — Он откашлялся и на шаг отступил. — Ну что, идем ужинать?

— Хорошо.

Я последовала за Хантером на кухню и предложила помочь, но оказалось, что курица с брокколи и макаронами-фарфалле под соусом песто уже лежит в сковороде, и все это осталось лишь разогреть. Хантер включил плиту и, когда я села на табурет около стойки, налил мне еще вина.

— Ты часто готовишь? — спросила я ему в спину, пока потягивала вино и любовалась его задницей в джинсах.

Он оглянулся и застукал меня за этим занятием. И многозначительно ухмыльнувшись, ответил:

— Только когда хочется есть.

— Не заказываешь доставку?

— Когда я дома, то стараюсь придерживаться здорового питания. Я много путешествую, поэтому иного выбора, кроме как есть в ресторанах, у меня нет. А когда возвращаюсь домой, стараюсь питаться правильно. К тому же я люблю готовить. А ты?

— В основном я готовлю по вечерам — делаю для Иззи что-нибудь сытное и полезное. Утром, перед выходом в школу, она перекусывает батончиком, а возвращается после тренировок не раньше семи. Так что ужин — это моя единственная возможность нормально ее накормить. Плюс... — я улыбнулась, — я тоже люблю готовить.

— Ты очень хорошо с ней справляешься.

Я сделала глоток вина.

— Спасибо. Но это просто иллюзия. Я понятия не имею, как воспитывать подростка.

— И никогда не узнаешь.

— Мама всегда говорила, что хороший родитель должен тратить половину запланированного бюджета и проводить с детьми в два раза больше свободного времени. К счастью для Иззи, я на мели, и у меня нет личной жизни.

Хантер рассмеялся и вернулся к готовке. Он снял сковороду с плиты, ловко встряхнул ее, перемешивая ингредиенты и снова поставил на конфорку, после чего убавил огонь и, прислонившись к столешнице, повернулся с бокалом ко мне.

— Так какие у тебя табу?

Я отпила вина.

— Табу?

— В постели. Что тебе не нравится?

То, с какой небрежностью он задал этот вопрос, застало меня врасплох. Вино попало мне не в то горло, и я закашлялась.

— Ты в порядке?

Я кивнула и, переводя дух, выставила вперед руку, а когда наконец сумела заговорить, в моем голосе зазвучали напряженные нотки.

— Перестань. Ну кто так говорит?

— Не понял?

— Ты спросил о моих сексуальных табу так обыденно, будто предложил выпить воды.

— А как надо?

— Ну не знаю. Как-то более интимно… не так деловито.

Хантер кивнул.

— Хорошо. Думаю, у меня получится. — Он заключил мои ладони в свои. — Душистый горошек, у тебя очень классная задница. Как тебе идея отдать ее на растерзание мне?

Я почувствовала, как мои щеки заливает румянец, и на лице Хантера появилась понимающая ухмылка.

— Ты такой придурок.

— Ну, для тебя же это не новость.

На сковороде что-то зашипело, и Хантер повернулся к плите. Я наблюдала за тем, с какой грацией он двигается по кухне, раскладывает на тарелки еду и нарезает пшеничный хлеб. Хотя на кухне был обеденный стол, мы, не сговариваясь, сели за кухонным островком. Это напоминало скорее дружеские посиделки, а не официальный ужин в столовой. Мне нравилась простота в Хантере. Гаррет никогда бы не стал есть на кухне.