— Есть только три причины, из-за которых мужчина не связывает себя обязательствами. Он или рыбак, или молочник, или священник.

Я внимательно на нее посмотрела.

— Поясните.

— Рыбак знает, что в море полно рыбы, поэтому он не хочет всю жизнь питаться одной треской, когда существует тунец и полосатый окунь, которых он еще не попробовал.

Я была не уверена, понимает ли Минни, что ее описание бабника было довольно грубым, но ее точку зрения поняла.

— Не думаю, что проблема Хантера в этом. А может мне просто не хочется верить, что он такой. Но чутье все-таки подсказывает мне, что другие женщины здесь не при чем.

— Ладно. Тогда он, возможно, молочник. Дома у него есть хорошая женщина, но он все равно продолжает делать поставки для ничего не подозревающих домохозяек.

Я рассмеялась.

— Тоже совсем не его случай. Я была у него в гостях и не увидела там ни намека на присутствие женщины. Плюс, если бы он был в отношениях, то об этом знали бы Дерек и Анна.

— Тогда он священник.

Я оторвала пластырь от ленты, заклеила ранку и как можно бережнее разгладила его.

— Хантер уж точно не священник.

— Нет, я не к тому, что ему не нравятся горизонтальные танцы в кровати. Священник — это человек, который жертвует собой ради других, — пояснила Минни. — Он отказывается от собственного счастья, чтобы его прихожане не пострадали.

Хм-м.

— Но от чего он может оберегать меня?

— Он знает историю вашей жизни. Вероятно, он боится вас подвести или считает, что недостоин быть с вами.

На последних словах я нахмурилась.

— У Хантера Делучия в одном только мизинце больше самоуверенности, чем у меня во всем теле.

— Иногда самоуверенность — это всего лишь маска.

— Наверное. Но, думаю... это тоже не про него.

— Возможно, ему разбила сердце предыдущая девушка. У него раньше были серьезные отношения?

— Один раз.

— Он рассказывал, что случилось?

— Нет. Вообще, он дал такой туманный ответ, что я так и не поняла, почему они разбежались.

Минни подняла руку и пошевелила обработанными пальцами.

— Быть может, тут-то и стоит копнуть.

Когда Иззи легла спать, я налила себе чаю и взяла телефон. В Нью-Йорке было почти одиннадцать вечера, а в Калифорнии еще восемь. Я весь день думала о разговоре с Минни и в итоге решила, что обратиться к первоисточнику будет менее продуктивно, чем позвонить лучшей подруге.

— Приветик, — прощебетала Анна. — Это фея-крестная.

Я улыбнулась.

— Знаешь, в детстве я всегда думала, что моя фея-крестная выглядит как Стиви Никс.

— Думаю, из Стиви Никс получилась бы шикарная крестная. Может, мне поменять тебя на нее? Уверена, она живет в Лос-Анджелесе. С другой стороны, ты, может, все же переедешь сюда. Дерек говорит, вы с Хантером друг от друга не отлипаете.

Мои плечи поникли.

— Я бы так не сказала.

— О нет. Что случилось?

— Мы провели два замечательных месяца.

— Так...

— И... и все.

— Думаешь, отношения на расстоянии не для вас?

— Дело не во мне. А в Хантере.

— То есть, это он так считает?

— Понятия не имею. По факту, мы согласились просто на секс. А теперь все кончено.

— Ты хочешь большего?

— Да. Нет. Не знаю.

— Звучит очень уверенно.

— Анна, Хантер мне нравится. Сильно. Сильней, чем хотелось бы.

— Ох, милая. А он знает об этом?

— Я не говорила ему прямо, хотя он знает, что у меня есть к нему чувства. Но он не позволяет себе даже мысли о большем.

— Почему?

— И вот он: вопрос на миллион долларов.

Даже находясь за три тысячи мили от меня, Анна понимала, насколько мне больно. Ее голос смягчился.

— Боже, Нат, мне так жаль. Когда вы познакомились, я сразу сказала тебе, что Хантер непостоянен, но многие мужчины такие. Я думала... ну, знаешь, может он просто еще не встретил ту самую.

Порой невысказанные слова оказываются самыми громкими. Хантер не считал меня той самой женщиной. Это было больно услышать, но еще напомнило мне кое о чем.

— Можно спросить тебя? Ты знаешь, что произошло у Хантера с девушкой, с которой у него были серьезные отношения?

— С Саммер? Только в самых общих чертах. Они познакомились в колледже, но расстались еще до того, как я встретила Дерека. Я знаю только, что после того, как Хантер бросил ее, она часто звонила Дереку. Напивалась и плакала ему в трубку.

— Так это он ее бросил? — Я почему-то сделала вывод, что все было наоборот, и Хантер так осторожничает, потому что однажды обжегся. О, погодите-ка, это скорее описывало меня.

— Да. Хотя из-за чего, я не знаю. Дерек не говорил, а у меня не было причин спрашивать. Но могу попытаться разведать.

— Только так, чтобы он ни о чем не догадался.

Мы пообщались еще полчаса — о Каролине, крестинах, Иззи и жизни в целом. Поговорить с подругой было приятно, пусть потом у меня и осталось по-прежнему больше вопросов, чем ответов.

Иззи подхватила грипп и проболела больше недели.

Поэтому вместо того, чтобы, как планировалось изначально, наслаждаться оставшимся временем, мы занимались вот чем: Хантер зависал у меня на диване и смотрел телевизор, а я каждые пятнадцать минут бегала в комнату Иззи.

Теперь ей наконец-таки стало лучше, и сегодня должно было состояться наше с Хантером свидание. Вечером она собиралась ночевать у подружки на дне рождения, поэтому вся ночь была в нашем распоряжении. К сожалению, даже эта волнующая мысль не помогла мне утром подняться с постели. В теле ныла каждая мышца. Мне было так плохо, что пришлось воспользоваться телефоном и позвонить Иззи из спальни, чтобы узнать, собралась ли она в школу. Одна только мысль о том, чтобы встать и дойти до ее комнаты, выматывала настолько, что ни на какие действия не оставалось сил.

Все еще отрицая подхваченный от падчерицы грипп, я отменила утренние консультации и несколько часов проспала. Мои надежды рухнули в полдень, когда я проснулась и потащила свою задницу в ванную, где измерила температуру. Тридцать восемь и восемь.

Мне нельзя болеть.

У меня сегодня свидание, а Хантер через три дня уезжает.

Я вся покрылась мурашками — но не такого рода, которые возникали обычно при мыслях о Хантере. Честно говоря, у меня даже не хватило энергии на то, чтобы расстроиться. Единственное, что я смогла сделать, это проглотить две таблетки жаропонижающего и снова забраться под одеяло.

У меня получилось заставить себя официально отменить наше свидание только после того, как днем мне написал Хантер.

Хантер: Надень сегодня что-нибудь погорячее.

Меня накрыло волной разочарования. Вот, как все закончится. У нас даже не вышло красиво расстаться.

Пока я набирала ответ, у меня болели даже подушечки пальцев.

Наталия: У меня такая температура, что горячее, кажется, быть уже невозможно. Прости. Видимо, я заразилась от Иззи.

Хантер: Черт. Сочувствую. Тебе что-нибудь нужно?

Наталия: Есть волшебная таблетка, чтобы мне стало лучше?

Хантер: Я сдержусь и не стану говорить, что у меня есть нечто другое, что тоже можно взять в рот и отчего тебе станет лучше.

Я улыбнулась и покачала головой.

Наталия: Да, хорошо, что ты сдержался…

После этого он замолчал. В любой другой день я бы еще долго анализировала нашу переписку, но, к счастью, сегодня на это просто не было сил. Болезнь так вымотала меня, что я снова уснула и спала до тех пор, пока меня не разбудил домофон.

Закутавшись в одеяло, я поплелась к двери.