Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Или так:

Вскипятить воду до крутого кипятка. Когда шаман, с которым вы поссорились, пройдет, вылейте кипяток на дорогу в том месте, где он прошел. Выливая воду, говорите:

У тебя, шаман, духи, а y меня Дух Святой.

Сила за Господом и за мной.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

История, которую я узнала от Ирины П., жуткая, но абсолютно правдивая. И не дай Бог кому-нибудь из вас пережить что-либо подобное.

Росла Ирина у своих родителей единственной и ненаглядной дочерью. Хотя они ее без меры баловали, но это ее нисколько не испортило, а наоборот, подобно саду, за которым есть неустанный и хороший уход, она расцвела так, что прохожие оглядывались на очень красивую девушку. Партии сватались к ней наперебой, и все с образованием и достатком. Но судьбе было угодно, чтобы обратила она свое внимание на Николая. Она не могла знать, что родители у него – коренные староверы. Не больно были улыбчивы, когда она к ним заходила, но она этого не замечала, все больше на Николая смотрела. Мало ведь кто из молодежи думает о том, что, выбирая себе мужа или жену, приобретаешь и родственников того, кого любишь.

После регистрации молодые стали жить у родителей Николая. Ирина еще только свадебное платье снимала, когда в комнату вошла мать Коли. Подперев руки в бока, она коротко бросила:

– Не охорашивайся, а разуй лучше мужа, так по нашей вере положено.

Ирина оглянулась на мужа, но он на нее не смотрел. Молодая попыталась перевести все в шутку, но в ответ услышала:

– Ты своего мужа любишь?

– Конечно, – ответила Ира.

– Тогда разувай или прямо сейчас собирайся и ступай назад к своим родителям, а если решила остаться здесь, то будешь делать по нашей вере.

Чтобы не накалять отношений и не портить праздник, Ирина присела у ног мужа и сняла с него туфли. Постояв, свекровь вышла из комнаты. Ирина стала шепотом выяснять у мужа, что это значит, но он стал ее целовать и дурашливо спрашивать, мол, разве ей неприятно ухаживать за мужем – так всегда было на Руси.

– Если ты меня любишь, то все стерпишь, все будет хорошо, – шептал он.

Но дальше все происходило по написанному свекровью сценарию. Молодой жене объявили, что институт придется оставить, так как семья переезжает в другое место, где живут их родственники. Ирина плакала, разговаривала с мужем. Ей было жалко бросать учебу и родителей, но и без Коли она себе жизнь не представляла.

Сборы были недолги. Зато добирались долго, сначала поездом четыре дня, потом автобусом, потом машиной, а затем на подводах, так как нужно было ехать тайгой.

Место было похоже на деревеньку, но она была огорожена глухим, высоким бревенчатым забором.

– Это что? Скит, что ли? – спросила Ирина мужа.

– Нет, скит – это старое название, а новое – община. Обществом живем, миром. Здесь нет того, что смущает душу человека. Ты не увидишь телевизора, тебя не будут искушать тем, что вредно твоей душе.

Обалдевшая от всего увиденного, Ирина подавленно молчала. Дом их был из дерева, на полу домотканные дорожки, множество сундуков и железная кровать, очень узкая. «Односпальная и то больше», – подумала Ирина и спросила:

– А как мы с тобой на такой узкой кровати спать будем? – И неожиданно услышала ответ, от которого впала в шок:

– Спать ты будешь на полу, а я на кровати. Баловать себя грех, плоть должна быть укрощена. Конечно, нам нужен будет наследник, но при необходимости я тебя буду звать к себе. И давай так: слушаться не будешь – буду бить, а матери будешь перечить – высекут тебя голую при всей общине. У нас здесь не забалуешь.

– Зачем же ты меня от матери взял и сюда в тайгу привез, разве здесь нет невест, которые воспитаны по вашей вере? – спросила Ирина мужа.

– Во-первых, невест действительно не хватает и многие выезжают в города и живут там до тех пор, пока не найдут себе жену, а затем возвращаются назад в общину. Во-вторых, ты красивая, здоровая, а это самое главное для детей, которых ты мне должна родить. Бежать не вздумай, опять же заблудишься, а вообще-то у нас здесь стерегут. Если изловят, живьем в яму зароют и туалет на этом месте поставят, общий нужник. Ты еще живая будешь в яме, а тебе на голову будут гадить, так что помни мои слова. Распорядок дня у нас такой. Утром община старообрядческие молитвы читает, затем едят. Сегодня, например, баня. Это значит, что ты будешь свекра мыть, да не вопи там, помни про выгребную яму, не очень-то сладко в ней сидеть. Если и пощупает тебя отец, с тебя не убудет.

Ирина попыталась возразить и тут же получила удар кулаком в висок.

Дальше была не жизнь, а кошмар. Она действительно парила свекра, и он стащил с нее одежду и там, зажав на лавке, изнасиловал ее. Спала она на полу, вставала раньше всех, работала в огороде, убирала в доме, стирала, готовила. Кроме этого, было еще хозяйство. Со скотиной она никогда раньше не имела дела, и ей всегда доставалось за то, что она делала что-нибудь не так.

Иногда муж звал ее в комнату, но, перед тем как заснуть, отправлял ее на свое место, на пол. А вот свекор стал все чаше приставать к ней, и она, опасаясь побоев, подчинялась их старообрядческому закону, больше уже не сопротивлялась. Свекровь спала также отдельно от своего мужа, как и она. Свекор оставлял Ирину в своей постели на всю ночь, либо она ему приглянулась, либо и правда в нем проснулась к ней любовь, не зря же говорят люди: «Седина в бороду, бес в ребро». Только он действительно сдержал слово, сказанное ей ночью.

Жить ей стало легче, она стала дольше спать. Ей давали сливок и белого хлеба, свекор давал даже сахар к чаю, от которого она уже отвыкла.

Как-то, когда она была у свекра в постели, он стал обиженным тоном говорить, что она его мало ласкает, видимо, не ценит добро и потому он опять сделает ее жизнь суровой. Ирина, испугавшись, стала оправдываться и говорить, что любит его и только его, но просто сильно скучает по своей маме. Результат сказанных слов был полной неожиданностью для нее. Свекор стал ей говорить, что в его власти очень многое, что он не простой человек и владеет тайными знаниями.

– Колдун, что ли? – удивилась вслух Ирина, а про себя подумала: «Да он еще и ненормальный».

Но свекор ответил спокойно и даже с каким-то достоинством:

– Да, я колдун. Если хочешь, могу тебе показать образ твоей матери.

Сказав так, он встал, открыл сундук и достал из него огромную черную книгу, завернутую в головной платок. Затем он зажег свечи, начертил круг и поставил Ирину в этот круг. Сам сел на сундук и велел стоять и молчать. С шепота он перешел на речь, слова были незнакомыми, не вполне внятными. Все быстрее и быстрее говорились какие-то слова, и у Ирины поплыла комната перед глазами, ей показалось, что она двигается и летит. Захотелось на что-нибудь опереться, так как было ощущение, что еще немного – и она упадет откуда-то сверху вниз. Неожиданно она увидела свою мать, та двигалась мимо нее и абсолютно не замечала свою дочь. Затем она пропала так же внезапно, как и появилась. Свекор закрыл книгу и стер круг с пола. Ирина озиралась по сторонам, не находя объяснения тому, что же это было. Она стала спрашивать свекра, но тот стал требовать ласки, обещая после любовных утех ответить на любой ее вопрос. Когда все закончилось, Ирина от свекра узнала следующее: община эта непростая и он в этой общине – глава.

Если даже он велит кому-либо из общины поджечь себя, то все будет сделано немедленно и никто не задумается над приказом. Он вообще может очень многое, а его дед мог даже в скотину обращаться, правда, самому свекру не все передано, да ведь и того, что он знает, хватит за глаза.

– У меня много женщин, и у многих от меня дети. Только вот такой красивой, как ты, у меня еще не было, и ты беременна от меня, хотя сама еще этого не знаешь.

– А муж? Он-то как на это будет смотреть? – спросила Ира.