К концу нашего чаепития нас уговорили перейти к ним жить. Поскольку плата за проживание в их доме выходила гораздо ниже, чем в снятой нами гостинице, а также представлялась удивительная возможность пожить среди бесчисленного количества роз, мы, естественно, согласились.

Примерно через пару часов мы переехали из гостиницы в земной рай Ренаты А. Комнат в их доме было очень много, и нам предложили выбирать то, что мы захотим.

Наташа выбрала себе место на третьем этаже, а я на первом. Я всегда считала себя зажиточным человеком, но скажу прямо, что впервые попала в дом, полный всякого великолепия.

Из рассказа хозяйки я поняла, что в их роду был богатый князь. Честно говоря, я не поверила хозяйке об их голубых кровях. Для себя я решила, что их богатство создано тем, что милостливая природа их климата позволила им снимать урожай и пускать зажиточных приезжих отдыхающих. Вот и вся княжеская роскошь.

На следующий день к хозяйке пришел ее брат. Он остался ночевать и больше уже никуда не уходил. Нам он как бы не мешал, места было много, да и дом был их, а не наш. Рената готовила вкусные национальные блюда, и мы ели все вместе за одним столом. Потом я стала замечать, что ее пожилой брат (ему 65 лет) более чем пристально наблюдает за моей шестнадцатилетней дочерью. В конце концов меня это стало раздражать, и я мягко сказала об этом хозяйке. Но та спокойно ответила, что во взглядах ее брата нет ничего обидного, он человек холостой и вправе приглядываться к девицам, чтобы иметь возможность выбрать для себя жену. Выслушав ее, я опешила, думая, что Рената просто пошутила. Но она, будто услыхав мои мысли, добавила:

– Зря ты так волнуешься. Мой брат может осчастливить твою дочь. Он обладает не только богатством княжеского рода, но и тайными знаниями. Поэтому никто и никогда не посмеет обидеть твою дочь. Все ей будут только завидовать и угождать. Не думай о его возрасте, это для женщин возраст, а мужчина в 65 лет может произвести потомство. У тебя будут внуки, если захочешь и если пожелает мой брат.

В голове у меня мелькнула мысль, что нужно съезжать из этого дома, но только я об этом подумала, как Рената тут же вслух сказала:

– Не думаю, что ты сможешь увезти свою дочь из этого дома. Неужели ты не поняла, что я и мой брат способны совершить все, что захотим. Даже скажу тебе больше. Я ведь пошла на берег не просто так, а потому что знала, где искать невесту своему брату. Нам духи говорят часто то, что мы хотим знать.

После ее слов я хотела вскочить со стула и криком позвать Наташу, чтобы тут же покинуть этот дом с двумя ненормальными людьми. Но подумать-то я подумала, а вот встать со стула не смогла. Все мое тело стало как будто каменным. Я осязала, слышала, видела, думала. Но все, что было ниже моей шеи, мне не подчинялось. Голову я могла повернуть, но не более. Со стороны, наверное, казалось, что за столом, уставленным фруктами и едой, сидит отдыхающая женщина. И вряд ли кто мог при этом подумать, что все мое тело было порабощено невидимой силой. Повернув голову, я видела, как по ступенькам спускались моя дочь и старик. Он держал ее за талию и что-то шептал на ухо. Моя дочь светилась довольством и негой, как будто кошка, которая выгибает угодливо спину, подставляя ее под руку своего хозяина.

Они прошли мимо меня, и я поняла, что Наташе абсолютно все равно, вижу я ухаживания старика или нет. Главное было, чтоб это нравилось ему. Мозг мой осознавал, что она находится в его колдовской власти. И что она пребывает в какой-то прострации. Они сели за стол напротив меня. Он спросил ее вслух, но не очень громко:

– Ты хочешь быть моей женой? И Наташа ответила:

– Да, я хочу быть только твоей женой. Тогда старик поднял на меня глаза и спросил:

– А ты, мать, благословляешь нас на брачный союз?

И я ответила:

– Благословляю!

– Тогда надень брачные одежды на свою дочь, и мы приступим к брачному обеду.

После этих слов Рената внесла в комнату, видимо, заранее приготовленную ими одежду для невесты. Я могу поклясться хоть чем, что в тот момент я искренне радовалась за свою дочь. Все во мне ликовало и переполняло меня счастьем. Я помню все до мельчайших подробностей, все, что происходило в тот момент. Видимо, силы, которые подчинялись моему будущему зятю и его сестре, подчинили себе меня и мою дочь.

Я подошла к ней, раздела ее догола и переодела во все белое и новое. Наконец я надела на нее фату. Моя дочь всегда отличалась редкой красотой. Об этом говорили все мои знакомые, это видела и я. У нее удивительно белая и нежная кожа, о какой можно только мечтать. Волосы у нее густые, но легкие, они вились от природы. Фигурка у нее выточенная, как у фарфоровой статуэтки. Все в ней дивно прекрасно. А в наряде невесты она была и вовсе похожа на ангела.

Я автоматически поднимала бокал, пила, ела, желала молодоженам счастья и детей.

Если бы мне кто-нибудь раньше сказал, что такое возможно, вряд ли я поверила бы. Раньше я видела фильмы, которые, видимо, были основаны на подобных фактах. Например, если вы помните, раньше был фильм про Аладдина, там на свадьбе вместо жениха был колдун в черной одежде и у них были на столах кости. Вот что-то подобное происходило и со мной, только стол был уставлен хорошей и вкусной едой.

Не знаю, сколько прошло времени, старик встал из-за стола, тут же, следом за ним, поднялась и моя дочь. Всю ночь мне снился один и тот же сон: я убегала по вязкому болоту, ноги мои с трудом отрывались от трясины. На руках я держала Наташу. Она была маленькой и беспомощной девочкой. Проснулась я поздно, но подняться не могла. Так же, как тогда за столом, тело мне совершенно не подчинялось. Я решила, что меня парализовало. Иногда в комнату заходила Рената. Она кормила меня с ложки и давала пить.

На мой вопрос, где моя дочь, ответ был всегда один и тот же:

– Она уехала с мужем, а куда – не знаю.

Несколько раз я пыталась кричать, звать по имени дочь, но вместо крика из горла доносились хрип и шипение. Не знаю, сколько прошло времени – я потеряла всякое представление о нем. Почти всегда мой мозг работал вяло, мысли путались и обрывались. Но были дни, когда моя голова была светлая, и я все четко понимала. Тогда я старалась побольше расспросить Ренату о дочери. Я всячески пыталась ей понравиться, чтобы вызвать к себе хоть какое-то доверие и расположение. Я делала вид, что абсолютно счастлива тем, что моя дочь в их доме. Говорила, что нам крупно повезло в жизни, что Бог послал такого хорошего зятя и его достойную сестру. Я умилялась ее глазами и делала ей всяческие комплименты. При этом я помнила, что нужно сосредоточиться на сказанных мною фразах, не допуская иные мысли, которые могут быть ею прочтены. Надо было постараться, чтобы она не поняла моего притворства. Не знаю, или мне это действительно удавалось, или же Рената скучала без собеседника, только она перестала меня столбить (как она это называла). Другими словами, она не применяла ко мне колдовство, которое прежде отнимало у меня силу. Мы стали спускаться с ней в сад и, как истинные родственники, разговаривали, поливали розы и варили варенье из их лепестков.

Я стала видеть свою дочь каждый день. Мне было ясно, что она все еще находится под властью своего мужа. Она была все так же хороша, каждый день я видела на ней новые наряды и дорогие украшения. Словно дорогая игрушка была моя дочь в руках опытного колдуна. Иногда он говорил ей, чтобы она станцевала, и она начинала плавно скользить, красиво поднимала руки, как обычно танцуют женщины их национальности. Не знаю, когда он успел ее обучить этому. Сердце мое буквально выскакивало из груди от жалости к ней, но я улыбалась и хлопала в такт музыке в ладоши, изо всех сил стараясь не впускать плохие мысли в голову, чтобы они не смогли обнаружить мое истинное отношение к ним.

Рената привыкла к моему присутствию. Думаю, ей было веселей со мною, чем если бы она снова была одна. Как-то мой зять вошел в мою комнату, лицо его сияло, и он сказал мне, что хочет сделать мне подарок, так его жена и моя дочь беременна. Я взяла из его рук дорогое кольцо и затем стала просить разрешения поговорить с ним. Он благосклонно кивнул и обещал в честь такого радостного события исполнить любую мою прихоть. Изо всех сил стараясь изображать счастливую мать, гордую за зятя и все происходящее, я ему сказала: