У шамана-провидца есть три помощника, три духа: один хранитель, один посланец, один посредник. Обычно такой шаман работает в темноте или ему завязывают глаза, чтобы обострилось внутреннее зрение. Шаманы-провидцы называют свои предсказания «Большие Сны». В зависимости от того, к какому именно духу обращается шаман, берется и соответствующий бубен. Бубны изготавливаются из разных пород дерева: из вяза, рябины, ивы, черемухи, ореха, корня лиственницы, ясеня, дуба, красного дерева и так далее. Кожа на обтяжку бубна также выбирается по назначению. Используют кожу молодого оленя, кабарги, косули и других животных.

Шаман-провидец, как я уже говорила, обладает вторым внутренним зрением. Он может, находясь в трансе, преодолевать пространство и вторгаться в потусторонний мир. Возвращаться назад из такого «путешествия» очень болезненно. Поэтому шаман-провидец старается не брать в работу несерьезные просьбы типа: где мне найти козленка. Жалко, конечно, животное, но здоровье шамана намного дороже.

Известны случаи, когда шаман не мог вернуться из «путешествия» и погибал, не выходя из транса. В таких случаях говорят, что он не смог открыть обратную дверь мертвого мира.

В последующих книгах я постараюсь разъяснить, в чем схожесть работы шамана-провидца с работой тибетских мастеров и мастеров нашей школы.

У народов Азии и Казахстана шаманы-провидцы украшают бубны кровавым декором. Кровь употребляется как человеческая, так и белого барашка. Раньше (втайне) не щадилась кровь иноверцев.

Если шаман невзлюбит пришедшего с просьбой о предсказании человека, то может сказать совсем не то, что увидел.

Особо точные предсказания удается извлечь через духов в полнолуние.

Не ходят к шаману в дождь и по нечетным числам.

Чтобы вылечить человека или, наоборот, навредить ему, шаман использует проводника – животных или птиц. Так же делают и наши мастера, но обряды и заклинания отличаются друг от друга. Поскольку я пишу о работе шаманов, то и буду говорить о их способах и методах.

Скажем, человек заболел. Что делают в таких случаях? К дереву, которому не менее трех лет, привязывают за веревочку красного цвета курицу. Отходят на некоторое расстояние и бросают в направлении ствола отломленные от этого дерева палочки с заклинаниями, не обращая внимания на то, как шарахается и мечется курица. На курицу смотреть совсем нельзя. Если ваш взгляд хоть раз упадет на нее, считайте, что ритуал загублен и бесполезен. Когда я училась этому, то для меня самым трудным оказалось не смотреть на курицу, которая билась от страха, пытаясь увернуться от палочек. Три или четыре раза у меня ничего не получалось, и бабушка сердилась, поскольку достать черную (обратите внимание – черную) курицу очень трудно, а использовать в работе одну и ту же нельзя. После прочтения заклинания курицу отвязывают, следя за тем, чтобы она вас не поклевала до крови. Кровь также служит помехой в работе. Затем курицу отпускают. Я знаю, что она после этого подыхает, а человек остается жить и быстро выздоравливает. Вот такое заклинание следует читать:

Духи Арак, Ииула, Амба-Ала.

Жертвую вам эту птицу.

Ее крылья черны, ее клюв красен,

у нее желтые, круглые глаза,

у нее теплая, вязкая кровь,

у нее есть печень и сердце.

Возьмите ее вместо (имя больного).

Духи, возьмите ее себе.

У нее сладкая кровь и белое мясо.

Арак, Ииула, Амба-Ала.

Это я (свое имя)

отдаю эту птицу взамен (имя больного).

Я научу вас многим оберегам от колдовства сильных шаманов. Вот один из них. Повесьте пучок перьев на веревочке, прочитайте оберег и сожгите на весу пучок перьев.

Заклинаю и повелеваю

чашей, из которой пьют все духи,

не подходить посланникам духов,

не искать ко мне путей и подступов:

ни через дверь, ни через окно, ни через трубу,

ни по ветру, ни через воду, ни через огонь,

ни через животных, ни через птиц,

ни через землю, ни через небо,

ни через бубен, ни через камланье,

ни через отражение в зеркале и воде.

Ибо я знаю пятую заповедь древних шаманов.

Если вы знаете, что против вас задействован по чьей-то просьбе шаман или вы поссорились с самим шаманом, не отчаивайтесь. Повторяю еще раз: если есть яд, то есть и противоядие. Так и бабушка моя любила говорить. Постепенно мы освоим с вами школу шаманства, а также, я надеюсь, и остальные высшие учения китайских мудрецов, а это очень древняя и уважаемая школа. Познакомимся также со школой Тибета, школой Африки, школой Филиппин, расширим знания по Вуду и так далее. Я ведь многому научилась у бабушки и хочу научить вас, мои дорогие ученики!

Из письма:

«Уважаемая Наталья Ивановна! Я много лет изучаю Ваши удивительные книги. Всегда думала, что я неплохой мастер, но когда узнала о Вашей работе, поняла, что я просто школьница против Вас. Но все же я по мере сил стараюсь помогать людям. Ко мне люди идут, а значит, что-то получается у меня. Ведь как обычно узнают о знахаре? Если кому помогло лечение, адрес передают другому.

А вопрос у меня к Вам вот какой. Как Вы считаете, дорогой мой учитель, строго или ласково следует принимать больных?

Серафима А.».

Уважаемая Серафима А.! Многое зависит от того, какой человек перед вами. Начальник он или рабочий, богатый он или бедный, не имеет никакого значения. А вот состояние нервной системы попытайтесь определить. Некоторые с порога начинают причитать и плакать, остановить их невозможно. В таких случаях нужно строго предупредить, что ангел-хранитель больного должен быть спокоен, иначе вы можете допустить ошибку при диагнозе или при лечении. Обычно это сразу действует, и человек берет себя в руки.

Безусловно, каждого больного жалко, но особенно жалко детей и людей с запущенными формами. Иные уже чуть ли не на ладан дышат. Однако это вовсе не повод, чтобы сюсюкать с ними или разговаривать чересчур ласково. А вдруг человек ошибочно подумает, что вы видите в нем потенциального кандидата в покойники? Жалостливое выражение вашего лицо, и заискивающий голос могут лишить его последней надежды, а значит, и вам будет очень трудно ему помочь. Говорите тоном, не терпящим возражения, но, разумеется, вежливым.

Если люди едут к вам, значит, верят в свое выздоровление, а потому, вне всякого сомнения, должны выполнять прописанное Вами лечение. Не теряйте времени на «охи» и «ахи». Они только повредят Вашей работе.

Не засиживайтесь в бесконечных беседах, грех тратить на это время, лучше употребите его на молитвы о больном, на поездки в церковь и на кладбище.

Моя бабушка, наблюдая за моими первыми приемами, бывало, говорила в сердцах после ухода больного:

– Как же ты можешь, Наташа, столько болтать? Разве у тебя так много свободного времени? Хотя у тебя, может, и найдется, но у твоего пациента его почти не осталось. Бегом бегай, ешь на ходу, пей через раз, а работу делать изволь. Побольше для нее времени находи, а на пустые беседы трать поменьше. Поставила диагноз – и до свидания, приступай к своим обязанностям, молись во благо его же здоровья.

От этих ее слов я опешила, так как надеялась на похвалу: уж больно ласково с человеком поговорила! Видя мое состояние, бабушка сказала:

– Не серчай, Наташа, все ты сделала верно: и болезнь без ошибки определила и советы, какие надо, дала, слова мои запомни на всю жизнь. Прием веди быстро, лишнего не говори. На языке спасение, на языке и погибель. Коль человек не глупый, то поймет. В больнице-то подолгу не разговаривают. Врач поставит диагноз, лекарство пропишет и следующего зовет. А ведь после работы он идет домой отдыхать. А знахарь? Ему не до отдыха. Примет больного – встает на молитвы, едет в церковь или на кладбище или, если нужно, на грязные пороги отправляется. Готовит отвары, сборы. Вот и получается, что у знахаря совсем свободного времени нет, и вести прием подолгу он не может.