Стал изучать стенки ямы. В последний раз вынырнул, держа в руке заржавленный, по­крытый скользкой зеленью автомат. Бросил его на камни под ноги комиссара,

— Все! Больше там нет ничего.

Стуча зубами, стал одеваться. Нога никак не попадала в штанину.

Комиссар вертел в руках автомат, в серд­цах бросил его в воду. Выругался. С нена­вистью посмотрел на сверкающий под солн­цем водопад. И вдруг вскрикнул:

— Смотри! Смотри! Вон там — видишь?

— Ничего не вижу!— крикнул Сергей. Вол­нение спутника передалось ему.

— Да вон же — стрела! Видишь?! Наконец Сергей увидел. На голой скале,

справа от водопада, темнело пятно буро-зеле­ного мха. Конфигурация пятна напоминала из­дали толстую стрелку, указатель которой смот­рел в сторону водопада.

...Они добрались до зеленого указателя на скале и остановились в том месте, куда ука­зывала стрелка.

Вода здесь падала совершенно отвесно — стеной. Но падала она, не касаясь скалы, скальный уступ образовал в этом месте как бы навес. Между стеной воды и скалой шла узкая полочка-тропа, на которой при желании можно было стоять и даже двигаться вдоль каменного монолита.

Сергей обвязался веревкой — другой ее ко­нец был в руках спутника — и смело шагнул сквозь тонкую водную занавеску. Теперь он оказался между скалой и плотной стеной па­дающей воды, которая почти касалась его пле­ча. Скала и узкий опоясок под ней обросли ярко-зеленым очень скользким мхом.

Не сразу заметил Сергей маленькую про­ржавевшую дверь в скале. Дверь была закрыта на прочный засов, в петлю вставлен замок.

Подошел, пригибаясь, комиссар, встал ря­дом. Вынул из кобуры пистолет, выстрелил. Замок повис на дужке. Сергей с трудом ото­двинул тяжелый засов, толкнул от себя дверь. Она со скрипом отворилась.

Это была небольшая естественная пещера с низкими сводами. В глубину она чуть вытя­гивалась, стены кверху сужались в узкий ко­лодец, оттуда, из щели, падал рассеянный свет.

Комиссар достал фонарик, луч его прошел­ся по стенам и упал... на фигуру человека, сидящего у стены. Сергей вздрогнул. Это был скелет, одетый в японскую форму старого образца. На коленях у него лежал заржавлен­ный рожковый автомат. Поодаль застыли в нелепых позах еще два скелета. Какая-то страшная трагедия разыгралась тут много лет назад.

Луч фонарика осветил несколько ящиков защитного цвета, сложенных у стены. Комис­сар жестом показал Сергею, чтобы он открыл их. Крышка откинулась. Тускло блеснуло зо­лото в слитках. Сергей открыл еще ящик — снова слитки золота.

— Нам не унести это,— тихо сказал комис­сар.— Придется сделать две ходки.

В следующем ящике хранились золотые мо­неты и драгоценности. Поверх них лежал пожелтевший листок бумаги. На листке корявы­ми английскими буквами было написано: «1 сентября 1939 года. Я, Сурьяварман Вонг, завещаю все золото и драгоценности, находя­щиеся в этих ящиках, своей жене, Юлии Вонг, если она переживет меня, а также детям, ко­торые пойдут от нашего брака. Любого дру­гого, кто прикоснется к моим сокровищам, ждет смерть. Это заявляю я, Сурьяварман Вонг, чье слово хорошо известно».

— Вы смелый человек, фон Крумофф!— обернулся Сергей к комиссару.

— Не волнуйтесь, мой мальчик! - Автора записки давно уже нет в живых. Вонга убили его же люди в сорок шестом году.

— А наследница? Комиссар мрачно усмехнулся:

— Вам лучше знать.

Сергей внимательно посмотрел на него:

— Так это была она?

— Да.

Сергей помолчал.

— Сказать по совести, мне бы не хотелось участвовать в этой игре.

— Вы что же считаете, что эти сокровища принадлежат ей по праву?— Комиссар накло­нился над ящиками, открыл еще один, повер­нул к Сергею возбужденное лицо: — Так вот, мой друг. На совести Вонга сотни застреленных и зарезанных людей. Смотрите, как рас­правился он с этими тремя свидетелями! Он был самый кровожадный бандит за всю исто­рию пиратства в Юго-Восточной Азии! Сергей молчал.

— Я прожил длинную жизнь,— продолжал комиссар,— и никогда не поклонялся золото­му тельцу. И вот итог: на склоне лет я попал в ситуацию, когда мне не могут помочь ни закон, ни полиция. Только деньги! Много де­нег, не меньше, чем у моих врагов. Империю, которая держится на золоте, можно разру­шить, только отняв у нее это золото! Вот так. Вы молоды и не верите этому. А когда пойме­те, будет поздно. Половина всего, что здесь, ваша! Берите ее и не раздумывайте!

— Но... Я не хочу умирать за это!— Сер­гей показал пальцем на ящики.

Они помолчали, стоя друг против друга.

— Давайте вынесем это наружу— произнес комиссар.

Они натянули страховочную веревку от две­ри до края водопада. Сергей выносил ящики из-под водопада, а комиссар, уже на сухом, принимал их из рук Сергея и складывал на траву.

Один раз комиссар оступился, потерял рав­новесие и выпустил из рук ящик. Замок лоп­нул, и тяжелый слиток выпал на камни. Без­злобно чертыхаясь, комиссар спустился за ним, поднял слиток, с удовольствием почувст­вовал вес золота в руках. На слитке было что-то написано. Он усмехнулся и протянул слиток Сергею:

— Кажется, это по вашей части...

На тусклой поверхности золотого бруска виднелось нечеткое изображение двуглавого орла — герба Российской империи. Под ним стояла надпись: Русско-Азиатский Дальне­восточный Банк. Сергей перевернул золотой брусок — на обратной стороне были выбиты цифры: год изготовления, вес...

Сергей открыл другой ящик и вытащил из него золотой кирпич. На нем тоже было изо­бражение двуглавого орла.

— Выходит, это русское золото!—он удивленно посмотрел на компаньона.— Вы знали об этом? 

— Нет, конечно. Я был тогда ребенком. Но мне знакомо это дело. Газеты писали о нем, как об «ограблении века». Уже тогда подо­зревали, что это сделали люди Вонга. Спасся матрос с потопленной русской шхуны. Он успел что-то рассказать, но на другой день бесследно исчез...— Комиссар положил руку на плечо Сергею:— Так что, мой друг, половина этого золота по праву принадлежит вам. 

Сергей сумрачно взглянул на него:

— В таком случае — почему же только по- ловина?

Комиссар опустился на ящик и уставился на Сергея:. 

— Вы шутите, мой друг? 

— Нет, не шучу.

— Вы шутите... 

— Это золото принадлежит моему государ­ству. И было бы справедливо вернуть ценно­сти ему. 

Комиссар засмеялся, закашлялся. Уняв кашель, он сказал с грустью:

— Все люди одинаковы. При виде золота у них меняется психология. Только что вы отказывались от своей половины, а сейчас ни­чего не хотите дагь мне.

— Лично мне не нужно ничего. Я говорю о законном владельце этих сокровищ.

—Здесь нет ни закона, ни справедливо­сти,— комиссар обвел рукой горы, обступавшие их.— Нет их и там, в цивилизованном мире. Это говорю вам я, представитель закона. Со­ветую подумать не о государстве, а о себе. Мы сделали полдела. И главная опасность нас ждет впереди. Я чувствую ее приближение, я слышу ее запах...

Он встал. Сергей молчал, упрямо опустив голову.

— Так вот, повторяю. Половина всего, что тут есть — ваша. Если вы согласны, вот моя рука и поспешим покинуть это небезопасное место. Если нет — вы свободны. Идите туда!— он показал рукой на север.— Остров обитаем. На той стороне его есть несколько филиппин­ских селений, у них должна быть связь с пор­тами Архипелага.

Сергей молчал.

— Там остался еще один ящик,— сказал комиссар.

Сергей молча пошел к пещере. Держась за веревочные перила, он пересек водяной зана­вес и ступил на узкую полочку.

Комиссар волновался. На лбу у него высту­пил пот, глаза блестели. Вдруг он тоже шаг­нул под водопад и пошел по узкой полочке к двери. Сергей уже скрылся в пещере. Комис­сар протянул руку и потянул на себя дверь. Трясущимися руками задвинул тяжелый засов. Он прислонился спиной к скале, не в силах двинуться с места. Его била дрожь, ноги слов­но приросли к земле.

В дверь ударили изнутри. Звука не было слышно, его перекрывал шум водопада. Но мох на двери затрясся — в дверь колотили. Комиссар медленно, боком отходил от двери. Широкий шаг — и он пересек водяную завесу. Стена воды скрыла вход в пещеру. Трясущей­ся рукой он перекрестился...