После такого мысленного сравнения сон меня покинул окончательно, и я, закутавшись в одеяло, долго еще сидела, нахохлившись, как зяблик на ветке. Потом меня все-таки выключило, но, несмотря на то, что проспала я гораздо больше положенных для сна восьми часов, с утра я была сонная, злая и всех ненавидела. Будильник должен быть тихим, ненавязчивым и громкость набирать плавно, как бы извиняясь за то, что пришло время вставать… А не орать тебе в ухо скаутским горном! Настроение не улучшилось от мысли, что я теперь буду учиться здесь, и, возможно, уже не попаду в свой институт, куда я так старательно поступала, готовилась, к репетитору ездила. Первый курс на одни пятерки в зачетке закончила… Р-р-р-р!

Тимка, тоже заспанный и несчастный, стоял у раковины в ванной и старательно пытался нарисовать холодной водой лицо. Я присоединилась, пользуясь тем, что раковин было две штуки. С трудом, но глазки из щелочек стали более-менее привычного размера. И я, прозрев и выйдя в общий коридор, увидела, что на стене над дверями в комнаты висят часы. Хорошо висят, надежно. А мы их вчера в упор не заметили… Я — точно не заметила.

— Ну дык, они везде и всюду висят, — пожал плечами Тимка в ответ на мой недоумевающе-удивленный кивок. — Я думал, часы и часы. На стрелочки даже внимания не обратил. Кто ж знал, что они тут со странностями.

Странности показывали четыре часа и сколько-то минут… Нет, как их там… Долей! Тьфу на них… Так, в часе их семьдесят две, делим на восемь, получается, что на одно деление приходится девять долей. Минутная… Р-р-р-р! Долевая стрелка на пятерке, значит, умножаем пять на девять, получаем…

— Сейчас четыре часа и сорок пять долей, — уф-ф-ф!

Ура, я осилила местное время…

— Пойдем смотреть на тренировку? — предложил Тимка, усмехнувшись и одобрительно похлопав меня по плечу.

— Надо только Ниммея разбудить, — кивнула я и тут же ойкнула. — Слушай, а меня там не спалят?

— Улет! Ты что, думаешь, после этого трубного гласа кто-то может продолжать спать?! — дракоша стоял в дверях своей комнаты, во вполне себе банальных таких боксерах, очевидно «егомирных», и с распущенными волосами… Ва-а-а-ах!

— Эй, я красавчик, знаю! — заржало это рыже-красное чудо из легенд. — А спалить ты и сама сможешь любого, кто заметит физиологическое несоответствие в процессе облапывания. Так что прикрывайся своим неумением держать магию под контролем.

Я как стояла, так на диван расстроенная и стекла. Похоже, моя половая принадлежность — секрет Полишинеля, может, стоит признаться и ходить везде под опекой Тимки, как вон Агата… Или, вообще, послать всех и… Но я даже не сомневалась, отношение ко мне сразу изменится. И не только у студентов, но и у преподавателей. Насмотрелась вчера, хватит. Для нерадужных выводов более чем достаточно.

— Да ты крылья не опускай, это у драконов дар такой — видеть настоящее, даже сквозь иллюзии. Сейчас тут такой улов челов со странностями, что никто на тебя внимания не обратит. Ведешь ты себя более-менее как парень, ну жмешься временами и на девок не заглядываешься, так и это тут вроде норма. Так что не дрейфь, все путем будет!

Успокоил, черт речистый, а мне все равно страшно. Но, с другой стороны, действительно, скажу, что нервный я, спалю всех к такой-то матери, и все. Поприседаю с ними, поотжимаюсь, побегаю, может. Тренироваться-то все равно надо, опять же приемы неплохо бы повторять. На Тимке хоть… Да, два партнера для спаринга у меня есть. Дракон — вон тоже из огненных, так что вдвоем будем шоу из огненных фейерверков устраивать.

Пока спускались вниз, Ниммей помалкивал, иногда широко зевая. Тимка тоже позевывал, правда не так откровенно. Домовые обычно встают очень рано, чтобы успеть все дела по дому переделать, пока люди спят. Да и я в институт вставала в полседьмого, еще затемно. Но в эту ночь, похоже, не у одной меня была бессонница. Я виновато покосилась на Тима и незаметно погладила его по руке. Все-таки он же из-за меня сюда перенесся, спасал или удержать пытался, уже не важно. Но приятно, что в этом странном мире я оказалась ни одна, а с близким и надежным другом.

— Не боись, хозяюшка, придумаем что-нибудь, — прошептал он мне в ухо, почти прикасаясь мягкими теплыми пухлыми губами. Я даже плечами слегка повела, разгоняя щекочущие мурашки, табуном пробежавшие вдоль позвоночника сверху вниз. Нет, конечно, я прекрасно осознаю, что Тимошка — подрощенный домовенок, да и вообще друг же… Парней вокруг море, а друзей — мало. И, потом, возможно, где-то тут мой суженный-ряженный бродит, надо быть готовой к встрече — скорее всего, придется снова бороться с собой. Никаких примагничиваний я больше не потерплю! И так вляпались дальше некуда. Как теперь выбираться из этой задницы будем — непонятно. Иех… Ладно. Если проблему можно решить, то не стоит о ней беспокоиться, если её решить нельзя, то беспокоиться о ней бесполезно.

— Конечно, придумаем. Если в темный туннель есть вход, значит должен быть и выход, — улыбнулась я Тимке, стараясь не смотреть при этом ему в глаза. Друзьями, тем более в чужом мире, разбрасываться не следует. И не важно, что Тим после увеличения превратился в парня в моем вкусе… Их тут и без него навалом, только головой покрути. Нечего на собственных домовых с утра пораньше заглядываться.

— Интересно, во сколько тут завтрак? — уж перевела мысли, так перевела. Сразу внутри все в узел скрутило от голода.

Ниммей хмыкнул и махнул рукой в сторону пятого корпуса:

— Из столовой уже едой пахнет, так что сейчас разомнемся немного и потом перекусим.

Я тоже принюхалась, но ничего не почувствовала. Да уж, далеко мне до оборотней.

Тренировка проходила во дворах. Добрый Роберто пометил на карте, в какой именно двор нам надо, потому что первые и вторые курсы тренировались отдельно, третьи и четвертые — отдельно, старшекурсники — отдельно, жалкая кучка в человек тридцать «подкидышей» — отдельно, но в том же дворе, что и первокурсники. Наверное, «женский отряд» тоже где-то отдельно гимнастикой занимался. Нас сначала отправили к «подкидышам», но уже в конце разминки, оценив уровень, перебросили к младшекурсникам. Я так поняла, что ротация по степени подготовки тут норма, потому что Ниммея вообще собирались перевести к ребятам постарше, но он попросил оставить его с нами. Я благодарно улыбнулась дракоше и даже «спасибо» сказала. На что он, задрав кверху нос, ответил, что ему просто влом напрягаться, а так подготовка у него круче, чем тут могут себе представить. Поэтому лучше он будет «сачка давить» в хорошей компании, чем мотаться по дворам, «как хвост у ящерицы».

Искать знакомые лица в толпе оказалось довольно сложно — мы то бегали, то прыгали, то приседали, то отжимались, так что я сосредоточилась на самой тренировке. Ничего удивительного на ней не происходило, просто массовый урок физкультуры и все. Зря я боялась и себя накручивала, вспоминая практически ежедневные занятия по карате. Как мне пояснил один из студентов — здесь даже спортивный обучающий процесс происходит по расписанию, со своей группой.

Завалившись в столовую мы наткнулись на огромную очередь к раздаче и обреченно переглянулись.

— Иех, или завтрак, или…

Не хотелось опаздывать на первое занятие в неизвестном мире, где тебя будут учить неизвестно чему. Вряд ли, конечно, что-то, кроме мнения педагогов обо мне, сильно изменится. Но, так как предсказать, какое оно у них будет, я была не в состоянии, лучше уж не ухудшать, хотя бы в первый день.

— Как это или-или? — заволновался вдруг Ниммей. — На голодный желудок никто не учится! Вы как хотите, а я жрать пошел, — и он направился в сторону очереди.

А мы с Тимом, переглянувшись, со вздохом побрели через общежитие магов земли в четвертый корпус. Временно созданный подготовительный факультет располагался там, на первом этаже. Возле двери в набитую до отказа аудиторию домовенок замер, вздохнул и тихо прошептал:

— Учиться не люблю, страсть…