-Постой, постой, - нетерпеливо прервал я его нескончаемые "и", - помедленнее давай. Ты сказал, что нас помолвили, когда мне было восемь, но почему так поздно? Обычно старшие сговариваются о будущем родстве гораздо раньше.

-Не знаю, господин, - медленно водя пальчиком по моей обнажившейся груди, продолжил Ильвар, - я что-то слышал, что у вас был до меня другой нареченный, но произошло несчастье, и сговор был расторгнут. А вы сами этого разве не помните?

О, точно, так оно и было, и сын министра был мне наречен не с самого начала! Но как я мог забыть об этом? И почему расторгли первый сговор? Такие договоренности не разрывают просто так, без веской причины. И почему именно сынок первого министра стал моим вторым женихом?

-Нет... Я не помню, да и какая разница, кто был назначен мне в супруги, ты или кто-то другой? Это решают старшие, а мы должны повиноваться, - лениво сказал я, делая равнодушный вид. Закрыл глаза, позволив молодому супругу делать со мной все, что он считал нужным. Прикосновения его не были мне как-то уж особенно неприятны, но и возбуждения пока не вызывали. Приложив некоторые усилия, я попробовал представить себя со вчерашним омежкой из бордели, который был так трогательно нежен, что я оттрахал его за ночь целых три раза. Полностью обмануть свои ощущения мне не удалось, но дело пошло гораздо лучше, особенно когда Ильвар добрался до моего детородного органа и принялся довольно активно, хотя и не совсем умело, ласкать его своими длинными хрупкими пальчиками. Балансируя на тонкой грани: никак и терпимо, я продолжал лежать неподвижно и думать о так неожиданно заинтриговавшей меня загадке, о которой я совсем не знал, благополучно забыв этот эпизод в моей жизни, как, впрочем, и многое другое.

Но зачем сейчас мне вспоминать об этом? Прошлого не изменишь, да я и не стремился к этому. Тогда почему так засели в голове эти мысли? Неужели многозначительные переглядывания отца с тестем имели под собой реальную почву? Я вдруг впервые в полной мере осознал свое происхождение, высокий титул и место в правящей иерархии. Ведь если по каким-то причинам нынешний Король не сможет оставаться на троне, если по каким-то причинам его единственный сын тоже сойдет с политической арены, тогда следующим кандидатом в монархи станет... мой отец, а вместе с ним и я, получив статус наследника, а это значит, что и мой супруг поднимется вместе со мной на порядок выше, возвысив не только себя, но и всю семью, а если у нас еще и родится ребенок-альфа, то его род станет отныне правящей королевской династией!

Не поэтому ли расторгли мою первую помолвку? Что стало с тем отверженным ребенком? Отец не скажет, да я и не так безрассуден, чтобы спрашивать его об этом, тем более на следующий день после свадьбы. Но как же мне узнать? Мой старый воспитатель! Вот кто мне нужен! Он все расскажет мне, и я доверяю ему всецело, гораздо больше, чем родителю. Неужели властолюбивый первый министр шел к цели так издалека, придумав столь хитроумный ход с помолвкой сына? Тогда не он ли сыграл роковую роль в отставке и дальнейшей судьбе моего первого жениха?

Все эти безумные мысли настолько сильно потрясли меня, что я резко вскочил с постели, отбросив от себя молодого супруга...

-Я причинил вам неудобства, мой господин? - робко спросил омега. - Простите, если был неосторожен, но судя по состоянию вашего тела, вы все-таки отреагировали на мои прикосновения...

-Нет, нет, ты не доставил мне неприятных минут, - опомнившись, я глянул вниз на свое тело. Хоть то, что я увидел, и нельзя было назвать сильной эрекцией, но все же он сумел меня завести, пусть и наполовину. - Напротив, ты хорошо постарался, мой драгоценный, так что не будем медлить, повернись-ка попкой вверх и потерпи немного...

Должно быть, знатных омег на выданье и в самом деле учат в пансионе не только рукоделию, по крайней мере Ильвар точно знал, что от него требуется. Точным движением руки он выудил откуда-то темный флакон с оливковым маслом, ловко запустил туда два пальца и обильно смазал свою дырочку, после чего послушно улегся лицом вниз, расставил ножки и приготовился к священному таинству первого раза.

Впервые секс не принес мне ни малейшего удовольствия, хотя благодаря смазке проникновение прошло довольно гладко. Ильвар не произнес ни звука, и думаю, что ему все-таки было больно, но это меня мало заботило, хотя обычно я не вел себя с омегами столь равнодушно. Вяло кончив, я с облегчением вышел из его тощего костлявого тела и откатился назад, радуясь, что на сегодня все закончилось, и больше не надо насиловать ни себя, ни своего партнера.

-Простите, господин, что я не смог понравиться вам, - завел супруг прежнюю песню.

-Ты не виноват, мой милый, - устало зевнул я, - как бы там ни было, но мы исполнили то, что от нас требовалось, и теперь со спокойной совестью можем отдохнуть.

-Возможно, в следующий раз вы будете ко мне более ласковы, - с надеждой в голосе сказал он. - Я очень постараюсь быть для вас приятным.

-Ты лучше постарайся поскорее забеременеть, тогда нам не придется мучиться друг с другом, - не удержался от иронии я, - тебе будет чем занять свои дни, да и мне тоже. Раз уж нас поженили, то нам придется как-то общаться с тобой, хотя на мой взгляд, чем реже это будет происходить, тем лучше, - я отвернулся к стене и сделал вид, что засыпаю. Собственно, так оно и было, предыдущая бурная ночь с выпивкой и сексом, изнурительные свадебные торжества утомили и тело, и душу, и мне требовался немедленный полноценный отдых.

Утром явился лекарь, осмотрел и обнюхал омегу, после чего подал радостный сигнал ожидающим за дверью родственникам, и они ввалились к нам в спальню оживленной веселой толпой. Вошли отцы, и альфы, и омеги, все шумно поздравили нас с успешно проведенной брачной ночью, и после завтрака и обязательного визита к могилам предков я получил, наконец, относительную свободу.

***

Мой старый воспитатель дядя Илиас жил на окраине столицы в небольшом домике с садом, который подарил ему мой отец за верную многолетнюю службу. Бывший солдат, он прошел всю последнюю войну от начала и до конца, и по окончании военных действий мой отец решился поручить ему воспитание единственного сына. Мне было тогда всего лишь два года, так что сколько я себя помню, этот храбрый человек всегда находился рядом. Он многому научил меня, в том числе верховой езде и стрельбе из лука, владению мечом и основам боевого искусства. Вместо сказок я слушал на ночь рассказы о храбрых воинах и кровавых сражениях, и когда вырос, то не случайно выбрал изо всех прочих наук военную тактику, освоил правила ведения боев и даже проявил себя в нескольких вооруженных стычках на границе как грамотный толковый стратег, чем заслужил скупую похвалу своего родителя.

Год назад дядя Илиас окончательно отошел от дел и доживал свои дни в подаренном ему домике, выращивая овощи и зелень к столу знати. Я не видел его давно и изрядно соскучился, и по стариковскому ворчанию, и по длинным нескончаемым рассказам про боевую молодость, которыми он каждый раз потчевал меня при наших встречах. Но сегодня я шел услышать от него совсем другую историю...

-О, ваша Светлость, что привело вас в мою скромную лачугу? - несколько картинно склонившись в низком поклоне, приветствовал меня старый воспитатель.

-Мы здесь одни, дядюшка, - вежливо поднимая его, сказал я, - так что давайте по-прежнему.

-Хорошо, Рени, - согласно кивнул он, приглашая пройти в дом. Так называл меня только один он, когда мы были с ним вдвоем, и о такой фамильярности не знал никто, даже мой отец. - Я очень скучал по тебе. Слышал о твоей свадьбе. Не поздравляю, правильно? Ты ведь пришел сегодня не за этим.

-От вас ничего не скроешь, дядя, - после обмена вежливыми вопросами о здоровье и урожае, я приступил к интересующей меня теме. - Скажите мне, кто был моим первым нареченным, и почему расторгли ту помолвку? Вчера на свадебном пиру мне в голову закралось подозрение, и я должен выяснить его причину. Пожалуйста, дядя Илиас, для меня это очень важно!