В один из таких нерадостных для Жигана дней поиска работы и жилья он в четырнадцать часов зашел в кафе, расположенное на городском рынке. В кафе женщина-продавец, шустрая, глазастая пройдоха, — так охарактеризовал ее Жиган, — продавала на разлив кислое, терпкое виноградное вино. Допивая второй стакан вина и собираясь уже уходить из кафе, Жиган увидел двух мужчин его возраста, которые подошли к нему. В одном из них он узкал своего старого знакомого по кличке Макс.

Макс, узнав Жигана, приближался к нему с широкой, доброжелательной улыбкой, раскинув в стороны руки для предстоящего объятия. Дружески облапив Жигана, Макс добродушно пробурчал:

— Сколько лет, сколько зим мы с тобой не виделись? Чего кисляком в этой тошниловке травишься?

Приподняв шапку, показав ему на своей голове короткие волосы, Жиган пояснил:

— Четыре года чалился у «хозяина», откуда у меня могут быть бабки на путевое пойло, когда и шамать-то не на что?

Ответ Жигана удовлетворил Макса. Здороваясь с Жиганом за руку, его товарищ назвал себя:

— Фиксатый!

— Ну что, Фиксатый, возьмем с собой сегодня Жигана бухарить? — улыбаясь, поинтересовался у своего приятеля Макс.

— Он твой друг, тебе виднее, — осторожно ответил ему Фиксатый.

— Жиган имеет больше нас ходок к «хозяину», и ты его можешь не остерегаться, — развеял тревогу Фиксатого Макс.

— Тогда я не против того, чтобы пригласить его в нашу компанию, — повеселев, пробормотал Фиксатый.

— Что это у тебя друг такой осторожный? — заметив скованность Фиксатого, поинтересовался у Макса Жиган.

— Нам с Фиксатым недавно здорово подфартило. В одном деле мы с ним сняли приличный куш. Вот он и осторожничает с тобой. Поэтому мы можем тебя прилично угостить. Как ты смотришь на такое мероприятие? — раскрыл перед ним свой план на текущий день Макс.

— Я не против, а где вы намерены гужевать?

— Ты мой давний товарищ, а поэтому нашу встречу в этой тошниловке отмечать не будем. По такому случаю можно и в ресторане кутнуть. Как ты считаешь? — вновь обратился Макс за поддержкой к Фиксатому.

— Я не против, — заверил его тот.

Жиган понимал необходимость данной полемики между Максом и Фиксатым, которые скоро будут тратить свои общие деньги на его угощение. У воров был и есть неписаный закон: обязательно угощать спиртным своего дружка, который «отчалил» в тюрьме срок и подчистую вышел на свободу.

Первые дни нахождения такого вора на свободе были как бы приездом в гости домой к какому-либо родственнику, в обязанности которого входило не только угощение гостя, но и постоянное проявление к нему внимания.

Они на такси приехали к ресторану с лирическим названием «Синий туман», раздевшись в гардеробе, прошли в зал. За столом Макс, посмотрев на костюм Жигана, не удержавшись, удовлетворенно заметил:

— Я вижу, ты уже начинаешь обзаводиться приличными шмотками?

— Надо же зековскую шкуру менять, а то из-за нее меня и на работу нигде не берут…

Подошедшей к ним официантке Макс заказал три бутылки водки, три порции лангета, завтрак туриста, салата, три бутылки лимонада. Выслушав его, официантка — миловидная брюнетка лет двадцати двух — поинтересовалась у него:

— Больше ничего не будете заказывать?

— Еще что заказать? — спросил Макс у Жигана.

— Разве только сигареты со спичками, — подсказал ему тот.

— Какие у вас есть сигареты? — обратился Макс к официантке.

— «Лира», «Самсун», «БАМ», «Стюардесса»…

— Можешь дальше не перечислять, принеси нам три пачки «БАМа», — попросил он ее напоследок.

Часы на стене показывали начало семнадцатого часа, было еще рабочее время, а поэтому в ресторане, кроме компании Жигана, были посетители еще лишь за двумя столами. За одним сидели два парня лет двадцати пяти — тридцати. Они, тихо переговариваясь, пили коньяк. За другим столом сидела компания из восьми парней двадцатилетнего возраста, которые громко что-то обсуждали, иногда заглушая музыку, льющуюся из магнитофона.

Из сведений, полученных от официантки, Жиган знал, что эстрадный оркестр в ресторане начинал работать только с девятнадцати часов. К месту будет сказано, он в нем сейчас не очень-то и нуждался.

Находясь в тепле, выпив по нескольку рюмок водки, плотно пообедав, Макс с ожившим вдруг Фиксатым повели теплую, задушевную беседу с Жиганом, предварительно предупредив его, чтобы данный разговор остался между ними и не получил огласки. Получив такое заверение Жигана, Макс решился раскрыть ему кое-какие свои секреты, поделился своими соображениями на будущее:

— Нам недавно с Фиксатым подфартило в одном деле.

Могло бы получиться гораздо лучше, но вдвоем, без тачки и водителя, на горбу много не унесешь. Хорошо, что мы тогда на выручку в магазине наткнулись, а то вообще никакого понта не было тот огород городить. Как ты смотришь на то, чтобы спеться с нами? Я тебе почему предлагаю подписаться с нами на дело? Потому, что хорошо тебя знаю и доверяю.

Подумав над его предложением, допив из своей рюмки водку, Жиган не спеша ответил ему:

— Ты знаешь, такой вопрос наскоком не решишь, его надо хорошо обмозговать. Если я в течение недели не найду себе путевую работу и приличную крышу над головой или не подвалю к какой-нибудь богатой вдовушке, то можешь считать, что мое согласие тебе уже дано. Только учти: я домушником никогда не был и не хочу быть, принципы не позволяют, а городушником стать, вспомнить молодость, возможно, и не откажусь.

— Так мы тоже специализируемся только на магазинах, — признался ему Фиксатый.

— Конечно, гонку гнать в таком деле нечего, поэтому недельку с твоим ответом мы подождем, — согласился с решением Жигана Макс.

— Если ты к нам подвалишь, то в обиде не будешь. Мы с наскока не работаем. Найдем для тебя тачку. Все, на что днем положим глаз в магазине, ночью вывезем и сбагрим в причал, — развивал свою мысль перед Жиганом Макс.

— Спасибо, мужики, за доверие. Давайте выпьем за нашу встречу и за наш предварительный сговор, — предложил Жиган своим «шефам», наливая в рюмки новые порции спиртного. Чокнувшись и опорожнив рюмки, они с аппетитом здоровых людей стали закусывать.

От шумной компании веселящихся парней отделился один и развязной походкой направился к ним. Он беспечно поворачивал голову из стороны в сторону, рассматривая настенную чеканку. Подойдя, парень без приглашения опустился на свободный стул, присев за стол.

— Ну что, мужики, не угостите ли меня рюмкой водки? — пьяно улыбнувшись, беспечно спросил он у них.

— С какой стати? — отказывая ему в угощении, удивленный наглостью незваного гостя, пробурчал Макс.

— Да просто так, как земляка, — продолжая наглеть, ответил ему парень.

Пока незваный гость говорил с Максом, Жиган цепким взглядом изучал его. Он увидел у парня на левой руке у основания безымянного пальца наколку в виде креста, означавшую одну ходку в места лишения свободы; рядом с крестом находилась одна жирная точка синего цвета, говорящая о том, что им ранее был совершен побег из мест лишения свободы. На этом же палце имелась татуировка в виде перстня синебелого цвета, имеющего форму ромба. Это сказало Жигану: перед ним сидит «отрицала» — злой и жестокий зек. Другие наколки на руках парня не имели воровской символики, а поэтому их Жиган не стал ни рассматривать, ни изучать. Они для него не представляли ни какого интереса. Жиган тоже мог похвастаться своими «наградами», нанесенными искусными художниками в ИТК на его тело, но позволять разговаривать с молодым вором на равных или попытаться начать доказывать ему свое главенствующее положение в воровской иерархии, когда «сундук» проявил к нему такое неуважение, было ниже его достоинства.

— Послушай, парень, ты что, нас за рогатиков принимаешь? Или ты думаешь, что у меня одна ходка к «хозяину» и один побег, как у тебя? Я не думал, что ты окажешься таким «сундуком»…

Такая отповедь Жигана удивила парня, но он, не растерявшись, сердито спросил его:

— А чего это ты меня вдруг сразу начал тянуть?