25 мая 1940 было принято решение о создании школы танковых войск в Александрии, Луизиана. Документ подписали генерал Чаффи, полковник Элвин К, Джиллем, полковник (пока!) Джордж Паттон и генерал Фрэнк Эндрюс (член Военного Департамента Генерального Штаба). Вскоре после этого, 10 июля 1940 по приказу Военного Департамента были созданы Танковые Войска США. Танковая школа и центр обучения личного состава были созданы 25 октября. Так была разорвана пехотная давка на горле танкистов. Командующих танковыми силами был назначен бригадный генерал Эдна Р. Чаффи. Через неделю началось формирование 1 танкового корпуса в составе 1 и 2 танковых дивизий. Это был первый гибрид танков и механизированной кавалерии в американской армии. 1 танковая дивизия была сформирована на основе Временной Танковой Бригады, в которую были сведены танки из взводов поддержки пехотных батальонов. В танковые войска снова начали призывать бывших танковых командиров первой Мировой воны, вроде полковника Джорджа С. Паттона, который с 1920 служил в кавалерии. В 1940 он был переведен во 2 танковую дивизию в Форт-Беннинг в качестве командира бронетанковой бригады по приказу генерала Джорджа К. Маршалла, который пытался осовременить американскую армию. Через месяц, 19 апреля 1940, Паттон был назначен командиром дивизии. Он получил прозвище «Старый потрошитель», благодаря одному газетному репортеру, который подслушал привычное выражение Паттона «Кровь и потроха». На это Паттон заявил, что танковой дивизии не требуются «кровь и потроха», зато очень нужны «кровь и мозги». Паттон, получив новое назначение, сумел отличиться буквально во всем. Он даже спроектировал свою собственную форму, в которую входили золоченый шлем, зеленые брюки с черными кантами и зеленая кожаная куртка. Этот наряд принес ему другую кличку — «Зеленый шершень».

30 ноября 1939 Россия вторглась в Финляндию силами 5 крупных армий, которые насчитывали 800000 человек, 1500 танков, 1000 самолетов. Русским противостояла крошечная финская армия (всего 150000 человек), которой помогали глубокие снега и густые леса. Финны сражались отважно, нанося противнику тяжелые потери в людях, и уничтожив много русских танков. Когда началась война, полковник Эрнст Рубен Лагус служил в штабе Карельской армии, которая приняла на себя основную тяжесть русской атаки. Она должна была удержать фронт на главном направлении — Карельском перешейке. Несмотря на всю отвагу, финны были вынуждены в марте 1940 запросить мира. Они передали территории России, хотя Финляндия и сумела сохранить независимость. После войны Лагус был назначен командиром Jaakariprikaati, частично моторизованной бригады легкой пехоты. Позднее она была развернута в Группу Лагус, в состав которой вошел единственный финский танковый батальон. Вполне понятно, что желание вернуть утраченные территории подтолкнуло финнов к тесному сотрудничеству с Гитлером, и 26 июня они объявили войну России. В ходе последующих боев Лагус получил известность сначала как командир Группы Лагус, а потом и как командир единственной финской танковой дивизии (Panssaridivisioona). Она принимала участие в тяжелых боях с Советами на Карельском перешейке летом 1944. Лагус, несомненно, был лучшим финским танковым командиром и стал самым первым солдатом, награжденным 22 июля 1941 Крестом Маннергейма. Он ушел в отставку в 1947, скончался в 1959 в возрасте 63 лет и похоронен в Хельсинки.

Россия имела своих героев-танкистов, прославившихся в Зимнюю войну. Генерал Дмитрий Данилович Лелюшенко, который командовал 39 танковой бригадой, стал Героем Советского Союза 7 апреля 1940. Он проявил большую храбрость, и бригада под его командованием добилась значительных успехов. Лелюшенко поступил в Красную Армию в 1919 и в КПСС — в 1924. В годы Великой Отечественной войны он командовал 4 танковой армией. После форсирования реки Одер, он в апреле 1945 получил вторую Золотую Звезду. Лелюшенко продолжал служить после войны и скончался 20 июля 1987. Его бронзовый бюст установлен в Ростове-на-Дону.

В период с октября 1939 по май 1940 между воюющими сторонами в Западной Европе существовало негласное «перемирие». Этот период, названный «Странной войной» давал Англии и Франции время лучше организовать свои танковые войска, чтобы приготовиться к неизбежным атакам в стиле блицкрига, которые показали себя такими эффективными в Польше. Однако ни Англия, ни Франция ничего не сделали, чтобы изменить свою оборонительную стратегию. Конечно, им мешало то, что Бельгия и Голландия оставались нейтральными, поэтому войска союзников не могли занять линию Диль в Бельгии или подготовиться каким-либо иным способом. Считалось, что линия Мажино, расположенная вдоль франко-германской границы, обеспечит достаточную защиту. Танки будут разделены на мелкие группы, а их главной задачей станет поддержка пехоты. В то время французские танковые войска были многочисленнее и лучше оснащены, чем немецкие. Однако им не хватало тренировок, их организация совершенно не отвечала требованиям современной войны. Французские генералы тоже оказались совершенно не подготовлены к динамичной, стремительно развивающейся кампании. Вместо того, чтобы находиться в войсках, они предпочитали отсиживаться в глубоком тылу, совершенно отрезанные от событий. Телефоны и связные офицеры были ненадежным средством общения с войсками. Использование радиостанция для передачи приказов войскам во французской армии было просто немыслимо.

Зиму войска провели, окапываясь. Однако во многих случаях окопы и укрепления сооружались в совершенно неправильных местах и в последующих боях не принесли никакой пользы. Проводились какие-то тренировки, в основном французских рекрутов, которые оказались совершенно разложенными морально. Вдоль всей границы немцы лихорадочно накапливали войска. Их успехи в Польше подняли дух солдат на неслыханную высоту.

Британский Экспедиционный Корпус (БЭК), который умело и быстро был переправлен через Ла Манш Королевским Флотом в сентябре 1939, был самой механизированной армией, которую когда-либо собирала Британия. Однако он имел очень мало танков. По сравнению с 10 танковыми дивизиями Вермахта — немцы после завершения Польской кампании превратили 4 механизированные дивизии в танковые — БЭК сначала имел всего 2 легкие бронетанковые разведывательные бригады, вооруженные разведывательными броневиками и легкими танками, а также 1 армейскую танковую бригады (4 и 7 танковые полки), вооруженную более тяжелыми танками «Матильда Mk I» и II. Это были единственные танки британской армии, способные сражаться с танками противника. 1 бронетанковая дивизия, единственная английская танковая дивизия, была готова к отправке во Францию в мае 1940. Она успела поучаствовать в некоторых боях и, как мы увидим, совершенно бессмысленно потеряла большинство своих танков, так как командование БЭК просто не знало, что ему делать со своими танками. В результате, оно растратило их по мелочам. «Лично я никогда не видел ни одного танка за время зимы или в ходе активным операций в мае. А ведь именно наша страна изобрела танки и впервые применила их на поле боя в 1916. К нашему стыду следует признаться, что мы отправили нашу армию в самую современную войну с техникой и вооружением совершенно устаревшими», — писал в своих мемуарах один из выдающихся британских военачальников Второй Мировой войны. Это был фельдмаршал Бернард Монтгомери, командовавший 3 пехотной дивизией в составе БЭК. Его слова характеризуют годы пренебрежения танками и танковой войной, за которые англичанам предстояло заплатить кровью.

БЭК не хватало опытных танковых командиров, так как они просто не имели танков. Бригадный генерал Джон Крокер был единственным танкистом довоенного периода, который командовал танковым подразделением. Линдсей, который был перед войной отправлен в Индию, ушел в отставку. Броуд тоже был отправлен в Индию на пост главнокомандующего Восточного Командования и оставался там до самой отставки. Хобарт был уволен от службы и тоже подал в отставку. Но, к счастью, он еще успел повоевать. Крокер, которому предстояло занять высшие посты в армейском командовании, хотя бы командовал танковой бригадой в составе 1 бронетанковой дивизии. Позднее он стал командиром 6 бронетанковой дивизии, а в 1943 был назначен командиром 9 корпуса. Остальные опытные и способные командиры БЭК тоже остались не у дел. Типичным примером является судьба генерала сэра Фредерика Пайла. Он командовал Подвижной Группой в составе Экспериментального Механизированного Соединения. Но в июле 1939 его назначили главнокомандующим Командования ПВО, хотя на этом посту он действовал просто блестяще в течение всей войны. Однако, как правильно заметил Лиддел-Гарт в своей истории Королевского Танкового Корпуса: «Мы совершили грубейшую ошибку. Имея в виду расширение танковых сил, мы убрали в сторону всех их командиров. Это оказалось весьма печально для Корпуса, плохо для армии и ужасно для всей страны».