Директор опрометью бросился обратно вниз на комбинат.
Пробегая мимо здания детского сада, приостановился, распахнул дверь и что есть силы гаркнул:
— Ольга Андреевна! Срочно выводите детей!
Из коридора выбежала женщина в белом халате и недоумением уставилась на директора. Он крикнул:
— Сейчас же! Немедля! Уводите детей наверх, в Дом культуры! Поняли?
— А что стряслось?
— Идет цунами! Не мешкайте!
Перепрыгивая через несколько ступенек, Белых помчался вниз к комбинату.
Он вбежал в свой кабинет, вызвал по селектору напильника флотилии. Затем по громкой радиосвязи распорядился остановить работу конвейеров, потушить котлы, отключить энергию, всем до единого оставить территорию предприятия и отходить наверх, на третий ярус.
Вошедшему начальнику флотилии приказал, чтобы два сейнера и траулер, стоявшие у причала, немедленно покинули бухту и уходили в море.
— Цунами? — спросил Платонов.
— Цунами.
В следующие минуты начальник флотилии уже вызывал по тревоге судовых капитанов с командами.
Директор вызвал командиров спасательных семерок и приказал им взять под контроль эвакуацию людей с предприятия.
Захватив мегафон, Белых вышел во двор комбината, вскочил в кузов грузового кара и велел водителю ехать вдоль протянувшейся по берегу цепочки домов.
Он останавливался около каждого дома и зычно орал в мегафон:
— Внимание! Все до единого уходим наверх! Всем — наверх!
И кар ехал дальше.
Рыбокомбинат опустел. Обезлюдела береговая часть поселку. Жители, словно муравьи, цепочками тянулись по склонам сопки вверх. Воспитательницы провели колонну детей на третий ярус — в Дом культуры. Семеро спутников Каштана во главе с начальником флотилии тащили туда же аварийную радиостанцию. Другая группа несла сейф. Два грузовика везли по серпантину ящики с готовой продукцией комбината.
До Каштана долетали отраженные водой звуки тревоги. Поняв, что происходят какие-то чрезвычайные со-, бытия, он поднялся и медленно зашагал по берегу к поселку.
Над бухтой, над поселком застыла оцепенелая тишина.
С каждой минутой становилось холодней. С неба и с моря наваливалась загустевшая, вязкая стынь.
На окраине поселка Каштану повстречался кар с людьми. Они помогли ему взобраться в кузов. Белых приказал шоферу повернуть к дороге, ведущей на второй ярус.
Единственными людьми, которые не поднимались на сопку, а сбегали вниз по лестнице к пирсу, были моряки, возглавляемые своими капитанами.
С грохотом протопав по настилу пирса, они прыгали на палубы сейнеров. Через некоторое время два сейнера отошли от причала и с рокотом устремились в открытое море. Третье осталось у пирса.
Капитан траулера Виктор Ковалев вместе со своим экипажем тоже спешил на судно.
По по дороге их перехватила заведующая детсадом и слезно попросила моряков помочь: надо было перенести наверх в Дом культуры кроватки и матрасы, а также баки с едой.
Скрипнув зубами, Ковалев распорядился, чтобы его люди помогли эвакуировать детсадовское имущество.
Увидев Виктора в окно амбулатории, Полина сразу поняла, что он — в смятении. Она набросила штормовку и выбежала на улицу. Взяла мужа за руку и мягко сказала:
— Ты не волнуйся, милый. Мы с Леночкой будем отсиживаться в Доме культуры. Она уже там. Ты только не волнуйся. Ладно?
Ковалев кивнул и нервно оглянулся. Его матросы тащили наверх детские кроватки. Капитан подошел к краю обрыва, висящего над пирсом, и с тоской посмотрел на море. Два сейнера были уже далеко.
По серпантину дороги сюда наверх катился с берега кар, в кузове которого стояли люди. Среди них выделялся седоголовый, похожий на полководца, объезжающего войска, Белых.
Махнув директору, Ковалев остановил кар.
Каштан, увидев докторшу, вылез из кузова, подошел к ней, поздоровался и проговорил:
— Я виноват перед вами. Прошу извинить за вчерашнее.
Полина махнула рукой. Ей сейчас было не до Каштана.
Ковалев взволнованно сказал директору:
— Прошу тебя, Степан Кузьмич, поскорей сними моих ребят с эвакуации детсада! Можем не успеть!
Белых удивленно воскликнул:
— Зачем же ты, дурень, дал их? Совсем ошалел! Конечно, сейчас же отпущу! Поехали, Сергей!
Прежде чем кар отъехал, директор мельком глянул на море и вдруг замер. В глазах его вспыхнуло изумление. Он даже слегка приоткрыл рот. Потом проронил:
— Поздно, Виктор… Глянь, что делается!
Все обернулись.
Морс в бухте отступало от берега невероятным отливом, и так стремительно, будто где-то за горизонтом внезапно образовалась гигантская дыра и вода выливается в нее. На десятки метров вдаль уже открылось дно с поникшими лугами водорослей, замшелыми валунами и скоплениями разноцветных ракушек.
Потрясенный этой фантасмагорией, Каштан почувствовал, как у него зашевелились волосы на голове и озноб прошел по спине.
Люди огорошенно. смотрели на уходящее море и молчали. Наконец Белых опомнился и рявкнул:
— Всё, братцы! Скоро шибанет!.. А ну, поехали. Надо всех поднять на третий ярус.
— Ну уж сюда-то никакое цунами не доберется!
— Береженого бог бережет! Поехали!
Директор обернулся к Ковалевым и Каштану:
— Поднимайтесь к Дому культуры! Живо!
Кар умчался на другой конец поселка. У обрыва над лестницей, ведущей к пирсу, остались лишь Ковалевы и Каштан. У капитана от ярости желваки ходили ходуном. Полина цепко держала мужа за руку и с болью смотрела на него.
Море отхлынуло из бухты не меньше чем на километр.
Ковалев не отрывал взгляда от своего судна, пришвартованного к самому дальнему концу пустого пирса. Траулер повис на канатах и царапал килем обнаженное каменистое дно.
Внезапно капитан рванулся к лестнице. Рука жены так и осталась висеть в воздухе.
— Подожди здесь! — бросил на ходу Ковалев.
Полина крикнула вслед:
— Куда ты, Витя? Зачем?
Сбегая по ступенькам вниз, он что-то ответил ей. Она разобрала только слова «надо успеть».
Полина испуганно следила за тем, как Виктор бежит сначала по берегу, потом по пирсу к дальней его оконечности. Вот он уже у своего траулера, прыгает на его палубу, куда-то исчезает.
И в этот момент Полина и Каштан увидели, что море возвращается обратно. Оно вспухло громадным пенным валом, который стремительно и грозно несся к берегу.
Гигантский гребень, в облаке водяной пыли, надвигался с бешеной скоростью на поселок. Слева у комбината он стукнул по штабелям бочек и ящиков, сокрушил их, нанес удар по стене засольного цеха, и здание мгновенно кувыркнулось.
Огромный бурун, несущий обломки домов и льдин, с ревом и грохотом мчался к причалу.
Полина замерла. Обхватив ладонью горло, впилась взглядом в траулер мужа. Ковалев вновь появился на палубе недалеко от борта. Но стена кипящей воды могуче шибанула по траулеру. Судно подскочило вверх, тросы лопнули, один из них с силой ударил Виктора в спину и сбросил в волну. В какой-то миг мелькнули в воздухе его ноги в сапогах и исчезли в пенном водовороте.
Каштан обомлел. Все случилось с непостижимой и страшной быстротой, и он не сразу осознал, что на его глазах произошла трагедия.
Глаза у Полины стали безумными. Крикнув «Витя!», она рванулась к лестнице. Но Каштан успел схватить ее за капюшон штормовки.
— Пусти! — отчаянно крикнула она.
Но Каштан, напрягаясь изо всех сил, продолжал ее удерживать.
На берег с неистовым гулом надвигался новый вал. От его удара содрогнулся пирс. Подбросив траулер, упругая волна понесла его на гребне к правому берегу бухты и там что есть мочи долбанула о базальтовую стену. Судно рассыпалось.
Юрий чувствовал, как Полину колотит дрожь. Однако лицо ее словно окаменело.
Каштан увидел, что новая волна грохнула по баракам, смяла их в гармошку и понесла к откосу, сорвала несколько домов и потом мощно ударила по склону сопки, почти достигнув яруса, на котором стояли они с Полиной. Их обдало холодными брызгами.