- Извини, колы нет.

- Ничего, - Элейн первый раз за вечер улыбнулась, - это не страшно.

- А! - Клайв вдруг снова встал. – Я сейчас!

Он снова вышел из комнаты, а спустя несколько секунд вернулся, неся початую бутылку апельсинового сока.

- Уже неделю стоит, - сказал он, взбалтывая содержимое, - думаю, еще не испортился.

Налив сок в обычную чашку, он поставил ее перед Элейн и протянул ей стакан с виски :

- Давай, а то через пару часов у тебя пройдет шок и начнется истерика. Я знаю, поверь.

- Ты еще и доктор? – Элейн снова улыбнулась и, взяв стакан, залпом осушила его.

- На, скорее, - Клайв торопливо подал ей сок, видя, как девушка, не привыкшая к подобным напиткам, схватилась рукой за рот.

Затем он одним духом выпил свой виски и ещё несколько минут оба сидели молча, с удовольствием ощущая, как по всему организму медленно расползается мягкое тепло.

- Что ему от тебя надо? – вдруг спросила она.

Клайв не ожидал сейчас именно этого вопроса, но ответил сразу – он и сам думал только об этом:

- Он хочет, чтобы ему мешали, хочет борьбы.

- Зачем ему это? Он и так, по-моему, может всё.

- Он сказал, что для него это обязательно, таково условие.

- Какое условие?

- Он не получит новой жизни без сопротивления. Кажется, только первых шестерых ему можно убить просто так, хотя может, я и не всё понял. А всего ему нужно пятьдесят человек.

- Кто же ему поставил такое условие?

- Известно кто – Сатана!

Клайв вкратце рассказал ей про манускрипт и про всё остальное.

- Налей еще, пожалуйста, - попросила она, после того, как он закончил.

Клайв налил ей треть стакана, в то время как свой наполнил почти до краев.

- Я очень боюсь, - сказала Элейн, глядя в янтарную влагу, - я не хочу умирать.

- И я не хочу, - усмехнулся Берри. – Я сделаю всё, что смогу, обещаю.

- Ты меня не бросишь?

- Что ты имеешь ввиду?

- Получается, что на мне теперь есть клеймо – я ведь тоже твоя знакомая. Значит, он может убить меня, когда захочет.

Клайв ничего не ответил. Вместо этого он выпил виски и надолго замолчал.

- Элейн, - наконец сказал он, - я чувствую себя ответственным за твою жизнь. Ведь именно я выпустил на волю этого демона, и именно мне придется бороться со злом. Оно само выбрало меня на эту роль, и я ничего не могу поделать кроме одного – победить это проклятье.

Элейн поставила на столик пустой стакан, и хрустнув печеньем, спросила, внимательно глядя Клайву Берри в глаза :

- Он действительно демон?

- Скорее вампир, - ответил он, припоминая слова старика Грайера. – Только не такой, как их изображают в кино, а вампир особого уровня. Он питается кровью и мозгом людей, с их помощью возрождая свое тело. Когда он говорил со мной в первый раз, я почти ничего не понял – фразы были коротки и отрывисты, а теперь его речь стала вполне внятной. Да и выглядеть он стал намного лучше.

- А что ты говорил про время?

- Когда?

- Когда мы бежали из дома. Я спросила, почему полиция приехала так поздно?

- Помнишь, я лазил на чердак? Джордж тогда еще открывал его потом, когда я стрелял. Так вот, время для меня текло совсем иначе, чем для остальных. Десять минут на чердаке оказались десятью секундами вне его.

- Ты хочешь сказать, мы были вне времени? – Элейн широко открыла глаза.

Виски уже начало действовать и страх стал уступать место интересу.

- Получается, что так. А что ты почувствовала, когда он направил на тебя руку?

- Ничего. Стало темно и тихо, а потом я сразу очнулась. А ч-что?

- Ты потеряла сознание и была совершенно бледной.

- Ты и-испугался за меня?

-Да, - признался Клайв, - я чувствую ответственность за тебя. Ты не хочешь спать? Я пойду постелю тебе в маленькой комнате, у меня там есть прекрасный мягкий диванчик.

- Я н-не пьяная. Налей мне еще.

Клайв качнул головой:

- Только немножко, а то назавтра плохо будет.

Налив ей четверть стакана и наполнив свой до половины, он хотел закрыть почти опустевшую бутылку, но затем, несколько помедлив, долил себе до полного. Они молча выпили, Клайв почти насильно заставил Элейн допить остатки сока и откинулся в кресле, чувствуя теперь, что и сам порядочно захмелел. Некоторое время Элейн сидела молча, а потом он увидел, как на её лице появляется несчастное выражение, и через минуту она уже заливалась слезами.

- Бедные мистер и миссис Адамс, - всхлипывала она, - бедная Роза. За что это все им, за что это нам? Они были такие хорошие, я их так любила, а теперь….Что нам делать, мистер Берри?

- Опять «мистер Берри»! Зови меня Клайв. А про них….знаешь, ничего уже не вернуть и не изменить. Но я буду бороться изо всех сил, и постараюсь отомстить за них. Хотя… мстить этому чудовищу – это как мстить гадюке, укусившей любимого человека. Она всё равно ничего не поймёт, потому что движима только своими инстинктами, и, тем не менее зло, равно как и добро, не должно оставаться безнаказанным. Если именно мне выпало остановить гадину, то я это должен сделать! – Берри с силой хлопнул кулаком правой руки по открытой ладони левой, давя воображаемого противника.

- Ты х-храбрый, - язык Элейн заплетался все сильнее, - и я верю тебе…а кому мне еще верить и на кого н-надеяться?!

- Ну вот и хорошо, - Клайв поднялся с дивана. – Сейчас я пойду тебе постелю, а утром со свежей головой будем думать, как быть дальше… Что значит «нет»?! – вырвалось у него, когда Элейн энергично замотала головой.

- Я боюсь оставаться одна. Можно, я лягу вместе с тобой? Если ты положишь меня в другую комнату, то ночью я всё равно приду сюда и лягу на пол рядом с твоим диваном. Пусть так, но только не быть одной, у меня внутри все до сих пор дрожит, и виски надолго не помогут.

Клайв внимательно посмотрел на нее :

- Я не железный, Элейн, и не готов поручиться за себя, если рядом будет лежать молодая девушка, которая, к тому же, мне нравится. У тебя есть друг?

- Никого нет. Со своим прежним бойфрендом я рассталась почти полгода назад. Я тебе правда нравлюсь?

Клайв улыбнулся:

- Да, правда.

- Тогда не бросай меня. Пожалуйста!

Берри несколько секунд помолчал, а потом подошел к ней. Элейн встала навстречу и прижалась к нему всем своим худеньким телом. Клайв обнял её одной рукой, а другой потушил свет…

Спали они очень долго. Тяжелый и невероятный вечер измотал обоих, а последовавший вслед за этим бурный ночной секс только довершил дело. Несколько раз утром их будил телефон, но добился он только того, что Клайв просто вытащил провод и они снова заснули, тесно прижавшись друг к другу.

Первой проснулась Элейн, и еще долго, боясь лишний раз пошевельнуться, смотрела на своего спасителя, который так неожиданно стал её любовником. Прошедшие сутки казались ей ужасным сном, и только Клайв Берри, ставший единственным светлым пятном в череде страшных событий, являлся прямым доказательством обратного. Она осторожно гладила его тело и тихо молилась, чтобы он, так неожиданно появившийся в её жизни, долго-долго не покидал её. Про себя она поклялась, что будет готова сделать всё, лишь бы он был счастлив. Он, такой сильный и умный, полностью занимал сейчас все мысли Элейн, и потому, когда наконец проснувшийся Клайв нежно привлёк ее к себе, сильно прижав затем к кровати, она была совершенно счастлива. Оба действительно доставляли друг другу море удовольствия, и когда через пятнадцать минут, тяжело дыша, они все же смогли разъединиться, мысли у них протекали в одном направлении. Клайв повернул к ней голову, и они долго смотрели друг другу в глаза, которые говорили сейчас лучше любых слов, и этих взглядов было достаточно, чтобы всё встало на свои места. Клайв понял, что лучше этой девушки ему никого не найти, а с его немалым донжуанским опытом он вполне отдавал себе отчет в подобных случаях, в то время как Элейн для себя и так все уже решила. Разговаривали они в то утро не так много - взгляды и прикосновения говорили сами за себя, и когда, позавтракав, встали из-за стола, то чувствовали себя совершенно родными людьми.