— Ну возьми хотя бы волован с икрой. Это полезно.

— Возьму. — Аня подняла бокал, глядя в светлые глаза мужа. — Прости, я не узнаю себя — нервы, воображение, мнительность — весь набор отрицательных симптомов. Говорят, через месяц это пройдет, и я снова стану абсолютно счастлива. Без примеси сомнительной тяги к кислятине и низкопробным шоу… Люблю тебя!

— Девочка моя! — Михаил склонился и поцеловал жену. — Ты сказочно хороша. Все джентльмены свернули шеи. С каким бы удовольствием я… Михаил запнулся, демонстративно зажав рот ладонью..

— Что? Свернул бы им шею собственными руками? Здесь есть твои противники? — Догадалась Аня, хохоча. — Противник — от слова «противный»!

— Противно, противно… — Пробормотал Михаил. — Зависть и вражда носятся в воздухе. Но я хотел сказать, что с восторгом принял твою новость. Безмерно счастлив! — Поднявшись с бокалом в руке, Михаил заключил её в объятия. Аня напряглась и отпрянула. Поющая «испанка» стояла рядом, посылая комически-огненные взгляды смутившейся паре. Луч прожектора выхватывал из полумрака комическую сценку.

Финал песни вызвал аплодисменты. «Испанка» раскланялась, прожектор вернулся на сцену, чтобы ухватить в светящееся кольцо явившегося из кулис полуобнаженного факира.

— Приветствую вас, друзья. Песню под названием «Любовь для нас двоих» я спел в вашу честь. — Карлос улыбался алым ртом.

— Сколько это стоит? Стольника тебе хватит? — Михаил достал зелененькую купюру.

— Подарок! — торжественно объявила «певица». — Меня зовут Лара. Шоу практически держится на мне. Приходится танцевать и даже изображать стриптиз. Такой кайф!

— Поздравляю. Потрясающая творческая карьера. Прощай. — Михаил демонстративно вернулся к ужину, не обращая внимания на «испанку».

— Я бы присела на пару минут. Кажется, меня пригласили? — Пальцы с перстнями щелкнули — официант тут же принес стул.

— Что-нибудь выпьешь… — неуверенно предложила Аня. — Говорят, у вас экстравагантный постановщик. Все эти штучки… Мне они, честно говоря, не очень нравятся.

— Шоу-бизнес, милая. Все на продажу. Даже фальшивки. — Лара налила себе немного шампанского. — Я ведь не перешился. Не изменил ориентацию. Даже сохранил кое-какие представления о порядочности. Как ни странно это покажется такому ценителю внутренней и внешней гармонии, как господин Лешковский..

— Не комплексуй… Все давно уже привыкли к подобным штучкам. Просто так неожиданно было увидеть тебя… — Аня смутилась.

— Карлос, не действуй на нервы моей жене. Ей сейчас не стоит волноваться. — Впервые посмотрев на «испанку» с неприязнью и открытой брезгливостью, Михаил сообщил: — Анна ждет ребенка.

— Ах так?! Поздравляю! — Лара изящно чмокнула Аню в щеку. — Вытри помаду, детка. Обожаю малышей! — просюсюкала «она».

— У тебя здорово получается. Такая кокетливая, но гордая южанка. Карменсита в фарсовом варианте. — Попыталась разрядить обстановку Аня.

— Мне всегда нравились Кертис и Лемон, — ну, те парни, что играют с Мэрилин в комедии «В джазе только девушки». Эта неотвязная страсть к перевоплощениям, куда она только меня ни заводила! В какое дерьмо ни толкала… Пардон, тема не к столу. — Карлос значительно улыбнулся Михаилу. — Но ведь ты понимаешь меня, Майкл?

— Довольно паясничать. Шутка затянулась. Мы собирались провести вечер вдвоем. Убирайся. — Михаил взглядом подозвал метрдотеля.

— Увы, больше задержаться не могу — опаздываю к следующему выходу. Буэнос ночес! — Лара грациозно поднялась и виляя бедрами направилась к выходу. Михаил заказал горячее и поднял тяжелый взгляд на жену.

— У тебя странные друзья, детка.

— Карлос считался ближайшим приятелем Южного, ты же знаешь… Мы были партнеры… — Покраснев, она окончательно смешалась.

— Для Дениса идиотические закидоны юности остались в прошлом. Для тебя они, увы, часть настоящего.

— Миша! Умоляю… Мне самой было так жутко… Не стоило обижать его… Карлос очень порядочный и целеустремленный человек. Немного странный, ищущий…

— Доискался! Хм! Замечательная идея — превратить себя в бабу, в шлюху… — Михаил вспыхнул, но тут же спохватился. — Прости… Забудем. Не хочу, чтобы этот вечер был испорчен.

— К тому же у меня разгулялся аппетит. Захотелось чего-нибудь мясного, сочного. Но без премудростей. — Живо перевела разговор Аня, хотя еда не вызывала у неё ни капельки энтузиазма.

— Правильное решение, девочка. Утопим маленькие неприятности в больших кулинарных удовольствиях.

Ане пришлось наигрывать аппетит — она преувеличенно смаковала принесенные блюда, но смогла проглотить лишь совсем немного. Впервые ей пришлось лукавить с мужем. А что, в сущности, произошло? Отчего Михаил так реагирует на Карлоса? Ну, это понятно — бывший любовник жены, да не какой-нибудь уважаемый деятель, а ресторанный гей. Денис не зря обмолвился, что Майкл не любит голубых… Но что-то было еще… что-то ещё — неуловимо проскользнувшее между слов, — настораживающее, опасное…

— Ты задумалась, детка? Вид затравленный, кутаешься в меха, словно обнаженная рабыня на невольничьем рынке.

— Не знаю, чего-то боюсь. Все время боюсь за тебя. За нас. А теперь ещё — за нашего ребенка.

— Пора отвлечься в азартной схватке с рулеткой. И можешь не беспокоиться за мой кошелек.

— Уговорил. Пойду припудрю носик и буду как новенькая.

В зеркально-мраморной дамской комнате никого не было. Аня рванулась в кабинку, повесила меха на изящный крючок и скорчилась над унитазом. Мучительный спазм — и ресторанные изыски последовали в канализацию. Из глаз брызнули слезы. Рвота не украшает существование будущей матери. Но стало легче. Умывальные столы привлекали чистотой — склонясь, Аня ополоснула лицо холодной водой. Еще и ещё раз. Потом смочила бумажное полотенце и зажмурившись от наслаждения, обтерла шею и плечи. Тошнота отступила…

— Это ваш палантин, мадам? Скажите спасибо, что я случайно зашла в ту же кабинку. — Протягивая меха, Лара улыбалась. Но Карлос, прятавшийся под разукрашенной маской, смотрел тревожно и очень серьезно. В его руке мелькнуло что-то белое и легло на мраморную плиту рядом с бисерным кисетом Ани.

— Мой телефон, — сказал он одними губами. — Спрячь и ни слова мужу.

Она машинально спрятала кусок салфетки с цифрами. Зыркнув по сторонам, «испанка» на полную мощь открыла кран в соседней раковине и зашептала:

— Он заблокировал меня. Не могу тебе дозвониться. Карменсита, это очень серьезно. Я очень боюсь за тебя.

В комнату вошли две дамы и покосились на «испанку», которая со знанием дела поправляла перед зеркалом свой макияж. Накинув палантин, Аня вышла и тут же столкнулась с Михаилом.

— Боялся пропустить тебя.

— Поняла, — за бриллианты трясешься. — Натянуто пошутила Аня и с облегчением оперлась на его локоть.

— Ты — моя главная ценность. Теперь — вдвойне. — Серьезно заверил Михаил.

«Я в опасности! — Хотелось крикнуть Ане. — Меня предупредил друг, он не пьян и не станет так глупо шутить». Но она промолчала. В сумочке прятался телефон — завтра же она позвонит Карлосу и все выяснит. Не стоит по пустяку пугать Михаила.

— Давненько я не играла в рулетку, — сказала Аня, изобразив удовольствие.

— А не рано ли малыша втягивать в азартные игры? — Улыбнулся Михаил, но ей показалось: он тоже что-то скрывает, наигрывая спокойствие и добродушие.

В воскресное утро все страхи и подозрения показались бредом. Уставший, поглощенный своими мыслями Михаил в эту ночь расслабился — они любили друг друга пылко и безудержно, как в роскошной спальне отеля «Резиденция» или на песчаном берегу под смешными, лохматыми пальмами.

— У нас все хорошо, правда? — спросил муж открывшую глаза Аню.

— Оч-чень. Я люблю тебя. Люблю все, что связано с тобой, что ты подарил мне… Даже этот малахитовый бархат, зеркала, картины, духи на столике — все люблю. Это наш с тобой мир, в нем я по-настоящему счастлива. Я глупая?

— Ты замечательная… Если не возражаешь, мы отложим прогулку по лесу до вечера. После завтрака мне надо поработаю в своем кабинете.