„В этом случае я был бы счастлив получить знак ваших милостей, как доказательство, что я их заслуживаю", — пишет он в письме к Мариньи.

В 1753 году Фальконе принял участие в конкурсе по реконструкции и украшению церкви св. Роха. Скульптору пришлось считаться с требованиями и условиями заказчика — кюре Жана Батиста Мардюэля. Церковный совет одобрил проект, поручив автору руководство всеми работами. Фальконе привлек к сотрудничеству известного архитектора Буле и первого живописца герцога Орлеанского Пьера.

Перед скульптором стояла сложная задача. Но, опираясь на опыт великих мастеров итальянского барокко, он достиг единства внутреннего убранства церкви с архитектурными формами, умело используя эффекты освещения и общую перспективу. Статуи располагались с учетом постепенного нарастания эмоционального воздействия. В центре, но не закрывая перспективу, помещалась группа „Благовещение" — две фигуры в сиянии золотых лучей. Разделяющий их просвет уводил в глубину пространства— к завершающей ансамбль композиции „Распятие" с фигурой Магдалины, рыдающей у подножия креста. Она четко вырисовывалась на фоне росписи — синего неба с облаками. Скрытый источник дневного света усиливал эмоциональное воздействие этой сцены. Фальконе выполнил здесь восемь монументальных произведений, но их постигла печальная участь: статуи были разрушены во время французской революции. „Моление о чаше" — это единственная фигура, которая сохранилась от всего ансамбля.

4. Музыка

Работа в церкви св. Роха продолжалась в течение десяти лет, до 1766 года — почти до самого отъезда Фальконе в Россию. Новая декорировка большей частью публики была встречена восторженно, но в то же время многие подвергли ее резкой критике. В числе последних находился и Дени Дидро. Пышное оформление уже не было созвучно времени. Французская бур жуазия в борьбе против монархии выдвигала новые идеалы в искусстве, выражением которых в дальнейшем станет революционный классицизм.

Огромный диапазон таланта Фальконе позволил ему одновременно работать в церкви св. Роха и на Севрской мануфактуре, куда он поступил в 1757 году. Здесь скульптор занимал должность директора модельерной мастерской и сотрудничал с Буше, сначала выполняя модели по его рисункам, а в дальнейшем работая самостоятельно. Острое чувство материала помогло скульптору выявить особые художественные свойства французского фарфора, так называемого бисквита, и использовать в творчестве его богатые возможности. При этом мастер должен был постоянно учитывать вкусы и пожелания мадам Помпадур, опекавшей знаменитую мануфактуру.

На одну и ту же тему Фальконе создавал многочисленные варианты моделей. Он обладал даром сочетать правдивость и простоту замысла с внешней элегантностью, никогда не переходящей в жеманство, с той целомудренной чистотой, которая свойственна образам его Венер и Амуров. Ему удалось воплотить в них тонкие нюансы мыслей и чувств, без чего даже внешне прекрасный образ оставляет зрителя равнодушным и холодным.

Влияние Фальконе на скульптуру Севра было необычайно велико. В его собственных изделиях из бисквита гораздо больше благородства и сдержанности, чем в пасторальных сценах, выполненных по рисункам Буше. Десятилетие пребывания скульптора в мастерской Севра современники называли „периодом Фальконе в мануфактуре". После отъезда мастера в Россию созданные им модели еще долго использовались в производстве. В манере Фальконе продолжали работать его ученики и заменивший скульптора Симон Луи Буазо.

Участие Фальконе в Салоне 1757 года принесло ему небывалый успех. Там были представлены две мраморные статуи: „Грозящий Амур"[9], а также „Купальщица" (илл. 8). Критики,

захлебываясь от восторга, описывали их достоинства. Не зная, которой отдать предпочтение, публика восхищалась обеими, оживленно их обсуждая.

Миф об Амуре лежит в основе многих сюжетов, привлекавших внимание художников на протяжении нескольких столетий. Трактовка их менялась в соответствии со вкусами и устремлениями общества. В XVIII веке Амур — это маленький бог, игривый, веселый, который, летая повсюду со своим луком и колчаном, наполненным любовными стрелами, властно управляет сердцами людей. Сама тема, легкость и изящество ее воплощения говорят о вкусах и требованиях эпохи.

Многие скульпторы, современники Фальконе, использовали эти сюжеты. Так Бушардон изобразил Амура в образе юноши, вырезающего лук из палицы Геркулеса. У скульптора Сали — это ребенок, пробующий пальцем острие стрелы. Слодтц также создал статую Амура. Однако ни один из художников не имел такого успеха, как Фальконе. Его Амур — это шаловливый, жизнерадостный ребенок. Улыбаясь и как бы грозя или предостерегая, он собирается совершить очередную шалость — пустить стрелу в намеченную жертву. Силою своего дарования Фальконе превратил холодный мрамор в живую пластическую форму, наполненную дыханием жизни. Искренней радостью и непосредственностью веет от всего облика Амура. Мягкий наклон головы, хитроватый взгляд, лукавая улыбка, пальчик, приложенный к губам, — все это тонко подмечено в жизни. Выразительными пластическими средствами передана нежность тела, его естественная грация, крылья, перышки которых кажутся трепещущими, — все доведено до совершенства, во всем ощущается большое мастерство. Кажущаяся простота и та легкость, с которой решается композиционная задача, говорят о совершенном владении формой. Острая наблюдательность и исключительная жизненная правдивость — характерные черты большого дарования Фальконе. На пьедестале этой статуи было помещено двустишие, написанное в связи с ее появлением знаменитым французским философом — просветителем и критиком Франсуа — Мари Вольтером:

Статуя Амура была исполнена для парижского особняка маркизы Помпадур. Произведение имело большой успех у современников и многократно повторялось в самых различных материалах, воспроизводилось в картинах и гравюрах. Для Севра Фальконе выполнил Амура (илл. 7) в фарфоре и парную к нему статуэтку „Психея" (илл. 6). Скульптор изобразил Психею хрупкой, грациозной, кокетливой девочкой — подростком, прячущей лук Амура. На подставке имеется надпись, как бы ответ на двустишие к Амуру:

5. Амур (мрамор).

6 Психея.

Большой успех выпал и на долю „Купальщицы"[10] (илл. 8). Плавны и текучи линии стройной фигуры девушки, движения ее полны грации. Она стоит, опираясь о высокий пень, естественным, изящным жестом слегка придерживая легкую ткань у бедра и пробуя воду кончиками пальцев ноги. Голова купальщицы чуть наклонена, что красиво подчеркивает гибкую линию шеи, лицо с несколько удлиненным овалом сохраняет детскую округлость — самые простые мотивы под резцом Фальконе становятся убедительными и поэтически выразительными.

7. Амур (бисквит).

К этому же периоду творчества относится маленькая статуэтка богини весны Флоры (илл. 9) — сидящей молодой девушки, у ног которой лежат розы и наполненный ими колчан. Ритмичные контуры стройного тела, мягкие, почти детские черты ее юного лица, изящное движение создают образ, исполненный благородной простоты.