Как и сказала древняя вампирша, хлопнув массивной дверью, Дамианос появился на пороге и тут же исчез вслед за ней. Подобное поведение вновь напомнило детские игры в салочки, всколыхнув ностальгию по далекому прошлому и беззаботному времени, проведенному с чернокожими сверстниками. Но я здесь не для того чтобы анализировать семейные отношения первоначальных вампиров, и тем более предаваться воспоминаниям. Времени мало, указания поторапливаться даны неспроста, а мне еще предстояло найти пленницу в чужом доме. Однако необходимость в этом отпала, едва я распахнула входную дверь. Буквально в руки мне упала искомая беглянка, и, не мешкая, перекинув ее через плечо, я бросилась бежать в сторону Линкольн-парка и далее, как объяснила Тамарис. Легкая ноша ерзала и недовольно сопела, но особого беспокойства не доставляла, сопротивляться не пыталась, и вскоре мы благополучно выбрались за пределы города.

Путешествие закончилось где-то в пригороде Чикаго. Извернувшись, я разглядела в лунном свете пологие холмы невдалеке, а прямо перед нами посреди поля стоял дом, вернее, его останки. У темного мрачного строения не хватало части крыши и западной стены, стекол и половины ступеней. Вероятно, это развалины бывшей фермы, хотя от хозяйственных построек не осталось и следа. Но изучить более подробно свое новое местоположение не удалось, так как вампирша, поколебавшись мгновение, вошла внутрь.

Хлипкая постройка встретила темнотой и тишиной, нарушаемой лишь скрипом прогнивших половиц, а также запахом сырости, плесени, и сладковатой, тошнотворной вони трупного разложения. Мы будто в могильник попали или в склеп, отчего стало очень не по себе. Резко захотелось оказаться где-то в другом месте, и я пожалела, что по пути не воспользовалась своими силами и не избавилась от похитившей меня. На тот момент, казалось, это благо, подальше бы от всесокрушающей мощи Изначального, а также от расправы Тирона. И вот пришло запоздалое осознание совершенной ошибки.

Тем временем меня, наконец, опустили на ноги, и, полностью дезориентированная, я обратилась в слух и зажмурилась, как учил Тирон, чтобы глаза поскорее привыкли к мраку. Но вскоре выяснилось, что это излишне. Девушка зажгла свечи, во множестве расставленные по комнате, рассеивая тьму, и я получила возможность оценить ситуацию. Мы находились в глубине обветшалого строения, но это просторное помещение неплохо сохранилось. Более того, хозяин жилища позаботился о комфорте и необходимой мебели — довольно дорогой, никак не вяжущейся с внешним видом развалин. Пустые оконные проемы наглухо заколочены, снаружи вряд ли можно понять, что дом обитаем.

Двигалась вампирша неуверенно, из чего я сделала вывод, что она сама здесь впервые, и это не ее пристанище. Зато, пока она разжигала потрескавшийся, но вполне целый камин, я смогла ее рассмотреть, и была немало удивлена новым открытием. Девушка из подворотни! Та самая, первая отпущенная мною жертва, кровопийца с несчастными, испуганными глазами. Просто невероятно.

По комнате поплыло тепло, и только теперь я осознала, что дрожу от холода, ну, и, возможно, от избытка событий, лавиной обрушивающихся сегодня на мою голову.

— Где мы? — обратилась к не обращающей на меня внимания темноволосой незнакомке. Она подняла взгляд, полный затаенной грусти, печали и внутреннего страдания, так и не оставивших ее с нашей встречи в ночи.

— Это пристанище сестры того джентльмена, которого мы только что покинули. Ее зовут Тамарис Ксандрийская, и она… — девушка замялась, сомневаясь, имею ли я понятие о сущности своих похитителей.

— Изначальный вампир, — закончила я за нее, задумавшись.

Удивляло восприятие действительности, я никак не могла разобраться в себе. Совсем недавно я каждой частичкой чувствовала дикий первобытный страх перед другим Ксандрийским леденящий и парализующий. Сейчас же, рядом с одной из его последователей, я четко ощущала, что у этой кровопийцы нет ко мне ни гастрономического интереса, ни злого умысла. И дело вовсе не во внешности, красивом бледном лице, полном отсутствии проявлений агрессии и приятном тихом голосе. И даже не в знании, что я в состоянии справиться с одним обычным кровососом. К тому же, дежурный кол по-прежнему при мне, ни один из похитителей самоуверенно не озаботился моим разоружением. Просто подсознание твердо и уверенно настаивало, что эта представительница ночных созданий не желает мне зла. По крайней мере, умышленного.

— Зачем я понадобилась сестре Дамианоса? — задала я резонный вопрос, отметив, что «охранник» старается держаться со стороны входной двери, предполагая от меня попытку побега, очевидно. Это мне не понравилось. По всему выходило, что попала я из одной клетки в другую, да и, вполне возможно, между молотом и наковальней. Два древних вампира, свалившиеся на мою многострадальную голову, не предвещали ничего хорошего. Девушка молчала отстраненно, это заставляло напрячься, вернулось тревожное чувство. — Ты мне не ответишь?

— Я не знаю, — незнакомка вздохнула, рассеяно поправляя растрепавшиеся от бега волосы. — Извини, если напугала или нарушила твои планы, но у меня был долг перед Тамарис, пришлось выполнить ее просьбу. Она сказала ждать здесь, так что, думаю, вскоре все узнаешь от нее.

Да уж, хороша перспектива, положение мое незавидно. Могущественные вампиры рвут меня друг у друга, как собаки кость, родной брат желает моей смерти, а вампирша, которой помогла по собственному малодушию, застыла на пути к моей свободе.

— Если я решу уйти отсюда, ты не сможешь остановить, — зачем-то сообщила я своему конвоиру.

На ее лице мелькнуло недоумение, сменившееся легкой доброжелательной улыбкой.

— Пожалуйста, не стоит, — вполне искренне попросила она, подыгрывая мне и моей браваде. — Если в курсе про нас, то и о силе представление имеешь. Я не собираюсь причинять тебе вред и не обижу, но лучше, все же, не усложнять ситуацию, а дождаться хозяйку дома, она наверняка ответит на все твои вопросы. Неужели не интересно, зачем понадобилась двум Изначальным?

В ее словах была крупица истины, и я бы согласилась с такими аргументами, если бы не тревожное выражение, сменившее печаль. Скорее всего, она сама не уверена, что эта Тамарис добра мне желает и от бескорыстия вызволила от своего брата. Страх, подобный тому, что обессиливал в присутствии Дамианоса, вновь нахлынул, его подстегивала навязчивая вонь мертвечины, пропитавшая этот дом.

— Вампиры всегда держат тела своих жертв, пока те разлагаются? Вам нравится запах? — насупившись, я уселась поближе к камину, в надежде хотя бы согреться и немного отдохнуть. Только теперь заметила, как подгибаются усталые ноги, а плечи ломит от напряжения.

— Вовсе нет, — воскликнула брюнетка, устраиваясь на диване напротив. — Вообще-то принято уничтожать трупы сразу, — она осеклась, приятные черты исказила болезненная гримаса, словно она задела свою старую ноющую рану, и едва слышно добавила: — Бывают исключения.

На этом разговор исчерпался, каждая погрузилась в свои безрадостные раздумья. Время тянулось очень медленно, я бы, наверное, даже задремала, согретая теплом огня и измученная событиями тяжелого дня. Но тут моя компаньонка, встрепенувшись, встала, а вскоре послышался легкий стук каблуков, к ним добавлялся какой-то шуршащий звук, будто что-то тяжелое тащили по полу. Я напряглась, не представляя, что еще можно ожидать от сегодняшней ночи, но отчетливо осознавая, что на благополучное ее завершение рассчитывать не стоит.

В темном проеме двери возник женский силуэт, Изначальная вампирша грациозно прошествовала в комнату. Замерев, я разглядывала женскую копию Дамианоса. Те же белокурые локоны, небрежно сколотые сзади, пухлые губы, ямочки на щеках, только овал лица намного мягче и фигура изящней. Длинные ноги в высоких сапогах и вызывающий вечерний наряд. И, в отличие от близнеца, глаза ее не горели яростью и не кололи ледяными иглами. Холодные, но пустые, безжизненные, будто пеплом припорошенные. Единственные признаки живых чувств — разочарование и решимость. Тамарис тянула за собой тело, издававшее тот шуршащий звук по доскам пола. Меня передернуло. Сожаление, что вовремя не сбежала отсюда, резко возросло.