Вскочивший было Пирс опять взгромоздился на кресло. Из-за толстенной папки, которую он положил на стол, была видна только его голова с хищным носом. Он повел головой влево-вправо, как гриф, достал из клапана пиджака все торчащие там ручки и довольно шумно высыпал их на стол. Но никто из присутствующих и не подумал улыбнуться — все знали острый ум и въедливый характер старика. Если ему что-нибудь поручалось, то можно было быть уверенным, что он выжмет из темы, из работающих с ним коллег и просто случайно оказавшихся в круге его внимания людей все до последней капли. Правда, работал он уже не так споро, как раньше — все-таки возраст… Тем не менее и теперь докладчиком был он.

«Ну и хорошо, ну и правильно. По крайней мере, можно быть уверенным в том, что имеющаяся в распоряжении КОНОКОМа информация, будет обработана на все сто процентов», — подумал Ричард и приготовился слушать Дуга.

— Господа, что мы имеем с вами из результатов поиска следов внеземельной разумной жизни на сегодняшний день? Несколько подозрительных артефактов, не больше двух десятков, которые только с большой натяжкой можно принять как искусственно созданные. Среди них я бы хотел перечислить и показать те, появление и существование которых действительно не может быть удовлетворительно объяснено естественными причинами.

— Первое: «Зальцбургский параллелепипед». Найден в 1885 году в куске бурого угля. Доктор А. Гурльдт, первый исследователь артефакта, был уверен, что перед ним метеорит — голосидерит, просто поразительно правильной формы. Метеорит к тому же покрыт характерными чашечками — регмаглиптами. Но проведенный в 1966 году количественный анализ артефакта полностью опроверг теорию метеоритного происхождения параллелепипеда. В нем отсутствовал никель, тогда как в метеоритах его не менее четырех процентов. Возраст пласта бурого угля, в котором был найден артефакт, датируется 50 миллионами лет.

В центре стола возникло цветное объемное изображение диковины.

— Второе: «Молоток в камне». Найден в угольном разрезе внутри породы. Возраст породы — около 300 миллионов лет.

Опять объемное изображение в центре стола. На самом деле, скорее не молоток, а кирка шахтера, но сомнений в искусственном происхождении предмета нет никаких.

— Третье: «След» — отпечаток подошвы ботинка в породе. Найден в 1922 году в Неваде. Видны правильный геометрический рисунок и даже стежки, скрепляющие рант обуви с подошвой. Порода, в которой найден «След», датируется Триасовым периодом, то есть отпечаток был оставлен более 200 миллионов лет назад!

В центре стола опять появилось изображение. В случае со «Следом», сомнений тоже никаких не было — реальный след реального ботинка! Но пока Дуг ничего нового для присутствующих не сообщил. Вообще-то это было в его стиле — долго идти к сути, подробно разжевывая предысторию. Торопить его было бесполезно.

— Четвертое: так называемая «Свеча зажигания», найденная в 1961 году в Калифорнии. Практически не вызывает сомнения, что этот артефакт действительно является приспособлением для зажигания горючей смеси в двигателе внутреннего сгорания. Трудно оспорить или подвергнуть сомнению результаты анализов (радиоуглеродных и других), которые свидетельствуют о том, что артефакту по крайней мере более миллиона лет. Благодаря тому, что Свеча была герметически «запакована» в породу, артефакт сохранился довольно хорошо.

Гологравизор спроецировал в центре стола объемное изображение артефакта. Непосвященному человеку было бы очень трудно понять, что перед ним не каприз природы, а механизм, приспособление, созданное искусственно. Честь и хвала энтузиастам, нашедшим это и не выкинувшим, как обычный камень.

— Пятое: «Кутубова колонна», или, как ее еще называют, «Железная колонна», стоящая в Индии. Этот артефакт привлек внимание ученых тем, что металл, отлитый более полутора тысяч лет назад, предположительно из переплавленного железного метеорита, совершенно не подвержен коррозии. Но секрет ее устойчивости к коррозии был открыт в 2025 году. Дело в том, что в сердцевину колонны на высоте трех метров впаяна решетка из обогащенного полония, что не может быть делом рук индусских кузнецов, как вы, наверное, догадываетесь…

Ричард устал слушать общеизвестные вещи. Ему все больше и больше хотелось отключиться на то время, пока Дуг перечисляет всем им известные истины. К тому же и спать изрядно хотелось. Но вдруг в голове всплыли воспоминания, связанные с его первым опытом космопроходческой деятельности во внеземелье, о которых он, скорее, хотел бы забыть…

Разбитый, беспомощный суперфлаер и раскатанный в фольгу гиперфлайт давно скрылись за поросшими низким колючим кустарником холмами. Все чаще стали попадаться сначала совсем невысокие, черные, всего три-пять метров высотой, выходы скальных пород. Но по мере продвижения Ричарда на юг они становились заметно выше. Он задержался передохнуть у одной из таких скал, посмотрел на вершину и оценил ее высоту в двадцать пять — тридцать метров. Вывихнутая лодыжка давала себя знать все больше. Хорошо, что отправляясь от флаера, он прихватил с собой кусок титанового поручня. Сейчас он ему очень помогал при ходьбе. А пройти ему предстояло более ста пятидесяти километров по практически незнакомой, неизученной и ставшей в одночасье опасной местности.

Десять дней назад, вынырнув из подпространства в районе Эты Кассиопеи примерно в шести световых годах от Земли, большой галактический разведчик (БГР) «Тукан» оказался в непосредственной близости от желтой двойной звезды Ахрид и ее планетной системы, состоящей из трех космических тел — двух планет и тускло светящегося красного карлика. Перспективной выглядела планета № 2 — масса чуть меньше земной, наличие кислорода, куцей, но все же растительности, немного воды и приемлемый температурный диапазон от +50° Цельсия на экваторе до +25° в высоких широтах и -20° на полюсах. Планета практически не имела наклона оси, и ожидать заметных сезонных погодных колебаний не приходилось. Сутки были равны 32 часам. Ночью поверхность планеты слегка отливала багровым, благодаря восходу красного карликового спутника, который назвали Малым Ахридом. Впрочем, светил он не ярче, чем ночная Луна. А вот сам Ахрид был хоть и далеко от планеты — в 2,8 астрономические единицы — светил так, что днем и даже в вечерние часы приходилось ходить в темных очках.

Было принято решение оборудовать на планете в средних широтах форпост. На борту «Тукана» имелось для этого все необходимое. Буквально за двое суток ремонтные роботы выгрузили и собрали станцию передового базирования «Гелиос-8», рассчитанную на проживание и работу от одного до восьми человек. Станция представляла собой три положенных на бок цилиндра и одного цилиндра, поставленного вертикально, соединенных между собой герметичными переходами. В трех горизонтальных цилиндрах располагались жилая зона, научные лаборатории и ангар с большим шлюзовым тамбуром для гиперфлайта класса «Стриж», суперфлаера класса «Стрекоза», дроидов, скафандров различной степени защиты и прочего оборудования, необходимого для исследования планеты. В вертикальном цилиндре разместились станция субкосмической связи, небольшая обсерватория и главный компьютер.

Спустя еще сутки Ричард и его темнокожая спутница биофизик Бо Кене попрощались с экипажем «Тукана». Звездолет плавно оторвался от земли, свалился на левое крыло, задрав нос, и с виражом быстро ушел в желтоватое яркое небо. Теперь до прилета смены пройдет минимум месяц. Ричард и Бо постояли немного, глядя в опустевшее небо, посмотрели друг на друга и направились к станции.

Первые несколько дней прошли в обычной, часто бестолковой суете. Они еще не обвыклись на станции и постоянно что-то искали, теряли, находили и опять куда-то засовывали… Но постепенно жизнь стала входить в нормальное, монотонное русло. То Ричард, то Бо вылетали на суперфлаере для обследования прилегающих территорий. Пока результаты анализов и исследований были столь же стандартны, как и дни, которые следовали однообразной чередой. Посыпавший на пятый день мелкий дождик был возведен ими в категорию событий огромного значения. Нарушив строжайшее предписание инструкции ни при каких обстоятельствах не покидать станцию вдвоем, они вышли в легких фильтрующих масках из шлюза и с удовольствием помокли под моросящим дождиком. Вечером за ужином Ричард выслушал целую лекцию о тропических ливнях на родине Бо, какими они были до того, как люди научились серьезно подправлять погоду.