Левченко увидел их первым. Он быстро отъехал в сторону и спрятался за деревьями. Автомашины проехали мимо. Поняв, что опоздал, Левченко решил возвращаться. Дернув за уздечку, он выехал из-за укрытия. Ударив кнутом по крупу лошади, сыщик поскакал следом за бандитами. Кобыла бежала рысью по проселочной дороге, когда Левченко услышал выстрелы, доносившиеся со стороны заимки. Оттуда долетели автоматные очереди вперемешку с пистолетными одиночными выстрелами. Он понимал, что положение очень сложное, им никто не может помочь, и необходимо было незамедлительно предпринимать экстренные меры вмешательства, чтобы помочь другу в беде. Подъехав к заимке, он увидел трех человек, которые стояли к нему спиной и стреляли в сторону дома. Приняв решение, он несколько раз выстрелил с короткого расстояния, и сраженные пулей бандиты упали. Подбежав ближе, он поднял автомат и открыл стрельбу по остальным. Бандиты не ожидали такого внезапного огня у себя в тылу, опешили и отступили, потеряв при этом еще одного. В это время Левченко увидел в окнах домика пламя, языки которого вырывались наружу, облизывая ставни. И вот из этого огня выпрыгнуло что-то странное, объятое пламенем. Очутившись на земле, этот некто отбросил горящий тулуп и кинулся под защиту ближайших деревьев. Выстрелы раздались с двух сторон, отсекая его отход к лесу. Поняв, в чем дело, Левченко короткими очередями стал прикрывать друга, за что Андреев мысленно благодарил Левченко. В это время пламя уже полностью пожирало дом и перенеслось на прилегающие к дому строения. Вместе с огнем к небу взметнулись клубы черного дыма, сигнализируя о несчастье, которое случилось на лесной заимке. Отчаянная стрельба вдруг прекратилась, так как раздался оглушительный взрыв автомашины ГАЗ-66, которую успел поджечь Левченко. Поняв это, бандиты вновь открыли шквальный огонь по сотрудникам милиции. Оба легкораненые благополучно скрылись в лесу, где их ждала лошадь. Уже спустя четверть часа кобыла легкой рысью понесла оперативников дальше от этого злополучного для них места.

Вот уже несколько дней «Калифорниец» наблюдал за офисом по адресу Тверская, 19а. Своему помощнику, толстяку, он поручил другое дело, используя его втемную. А сам сейчас ходил кругами вокруг этого здания, изучая режим работы охраны, пытаясь запомнить сотрудников этого учреждения, а также водителей и служебные автомашины. Андрей профессионально работал с фотоаппаратом, истратив на это дело не одну пленку. Фотокарточки ему быстро делали в частной фотомастерской. Вечерами в уютной комнате квартиры, которую он снимал у одинокой старушки, он внимательно изучал фотографии и анализировал каждый пройденный день своей работы. Он уже придумал, что ему следует делать дальше. «Калифорниец» выделил две фотографии, с которых на него смотрели красивые женщины. Именно через них он решил действовать впредь. Торопиться он не хотел и поэтому решил терпеливо и тщательно подготовиться, и тогда судьба подарит ему тот единственный момент, который и решит исход дела. Для этого ему нужны были сведения именно от сотрудников фирмы. Без этой информации решение проблемы практически невыполнимо.

«Калифорниец» с нетерпением посматривал на часы. Ровно через два часа у него состоится встреча с одной из этих женщин. Вечер они проведут в одном уютном ресторане, который он присмотрел заранее и где уже заказал отдельную кабинку. Ну а после ужина он надеялся продолжить более интимное знакомство. По опыту «Калифорниец» знал, что именно интимная связь сближает женщину с мужчиной, создает условия для откровенного общения, отбросив все недомолвки. Именно после интимных отношений женщина раскрывается полностью, если беседу умело направить в нужное русло. Располагать к откровению слабый пол «Калифорниец» умел. Он был мастер перевоплощения. Искусно владея техникой общения, он всегда добивался успехов. «Калифорниец» старался работать с подстраховкой, поэтому ему необходима была вторая женщина. Вот с этой второй встреча у него состоится только завтра. Ну а сегодня? «Калифорниец», еще раз взглянув на часы, произнес:

— Пора!

Поднявшись с кресла, он быстро переоделся и вышел на улицу.

Огни вечерней Москвы придавали ему хорошее настроение. Он шел по бульвару, глазея по сторонам и разглядывая рекламные афиши. Погода была весенняя. Мимо то и дело прохаживались молодые влюбленные, беседуя на темы, только им известные. Он подошел к скверику. Этот тихий скверик был по-своему красив. Скульптурные фигуры, которые виднелись повсюду, вызывали чувство ностальгии по прошлым советским временам, подчеркивали мастерство безызвестных мастеров эпохи Хрущева и Брежнева. «Калифорниец» посмотрел на статую «Женщина с веслом» и улыбнулся.

Он вспомнил детские годы, пионерские лагеря. Его знакомство в «Артеке» с девочкой из далекого штата в США под названием Калифорния, куда потом он так мечтал попасть, чтобы вновь увидеть ее в городе Сакраменто. Но, увы, его мечтам не суждено было сбыться, его ждала суровая и полная опасностей жизнь. Именно тогда он избрал себе погоняло «Калифорниец». Его мысли перенеслись в колонию строгого режима. Сама среда изоляции заставила его быть сильным, легко преодолевать все невзгоды лагерной жизни. Он вспомнил, как ему каждодневно приходилось утверждаться среди блатных и «беспредельщиков». Свое право на существование он отстаивал не только кулаком, но и умом. Он был лидером. Любил справедливые взаимоотношения и придерживался старых правил воровского мира в той среде криминальных отбросов, куда однажды его окунула судьба, заставляя есть баланду из общего котла. Три раза ему пришлось прошагать в «зону», чтобы получить высокое положение в воровской среде, статус «положенца». Заслуженный авторитет, который он получил в преступном мире, давал ему право входить в любые двери воровской среды и быть принятым с уважением. Только об этом не знал Крымов, приняв его ошибочно за другого, но об этом хорошо знал «вор в законе» «Туз», который с подачи «вора России» «Варяга» и разыграл эту хитроумную комбинацию по внедрению «Калифорнийца» в доверие к Крымову. Однако истинных замыслов «Калифорнийца» в криминальном мире никто не знал, даже «Туз», и поэтому ему необходимы были эти встречи.

Приятный женский голос, прозвучавший рядом, неожиданно прервал его размышления. «Калифорниец» повернул голову, и грустные глаза его встретились с улыбающейся молодой женщиной. Он вдруг вспомнил свою роль Дон — Жуана, улыбнулся ей и, взяв ее под руку, повел навстречу весне решать неразгаданные загадки.

Автомобиль «Вольво», забрызганный дорожной грязью, въехал на территорию усадьбы Одинцова. Подъехав к главному входу, он остановился. Водитель, высокий мужчина с резкими чертами лица, вышел из машины и, подойдя к правой задней дверце, услужливо открыл ее. Из нее вышла модно одетая, с виду интеллигентная молодая женщина приятной внешности. Она легкой походкой проследовала в дом. Холл, куда она вошла, был со вкусом обставлен импортной мебелью. Пройдя по китайскому ковру искусной работы, она вошла в другую, очень большую, роскошную комнату.

Гость, впервые входящий в такое помещение, невольно залюбовался бы его необычной красотой. Потолок был мастерски отделан витражным стеклом, который разными цветами отражал свет, исходящий от огромной хрустальной люстры. Большие картины известных художников, которым место было только в Эрмитаже, украшали стены этой сказочной комнаты. Камин с мозаичной отделкой удачно вписывался в роскошь, к которой здесь уже привыкли, демонстрируя и пугая гостей богатством, а значит, и величием хозяина этого дома. Около камина уютно расположились два массивных пухлых кресла, напоминающих собой их владельца. В одном из таких кресел расположился хозяин дома, тучный пожилой мужчина. В левой руке он держал курительную трубку и попыхивал табачным дымом, который сизым туманом расстилался вокруг, другой рукой он держал газету. Через очки в золотой оправе Одинцов внимательно разглядывал фотоснимок, изображенный рядом со статьей, которая его заинтересовала. Он не заметил, как в комнату, словно птичка, легко впорхнула особа, которая вела себя уверенно, и можно было заключить, что она была здесь на правах хозяйки. Она, как кошка, тихо подкралась к креслу и ладошками прикрыла мужчине очки. Одинцов от неожиданности вздрогнул, но потом, поняв, в чем дело, сказал: