— Ты можешь мне сказать более конкретно? В чем ты сомневаешься?

— С Брокманом это что-то другое. Ночами чувство тревоги усиливается, я спать не могу.

— Может, ты, Михаил, перенапрягся? Все-таки уже и возраст не молодой. Мне думается, у тебя нервы расшатались.

— Может быть, может быть. У меня устойчиво складывается отрицательное представление о нем. Пытаясь проникнуть в его подсознание, я как будто бы натыкаюсь на закрытую дверь. Я пытаюсь ее вскрыть, но она не поддается. Присутствует какая-то защита, которая мне неведома, она мне мешает и не дает возможности войти в его подсознание до конца.

— Все-таки, мне кажется, ты переутомился. Я думаю, это плод твоего воспаленного воображения. Ты подумай сам: Брокман нам столько всего порассказал, что за это на его родине ему светит электрический стул. Мы все его сообщения перепроверили через наших людей за границей. Все совпадает до мелочей.

— Возможно, я и переутомился. Я даже не знаю, что мне теперь думать.

— Миша! Собирайся, полетишь с ним в штаты и там по специальной методике с ним поработаешь.

— Для этого потребуется много времени.

— Времени там у тебя будет предостаточно.

— А если это хитро задуманная в «Ленгли» игра?

— Ну, тогда тем более тебе надо лететь. Ведь ты при нем будешь исполнять роль связного. А поэтому для них ты никакого интереса не представляешь.

— Хорошо! Если это требуется для дела, я лечу с Брокманом.

«Калифорниец» возвращался домой без охраны. Было уже поздно. Он давно уже заметил «шестерку», которая неустанно следовала за ним от самого офиса.

«Кто это может быть?» — подумал он.

«Калифорниец» решил домой не ехать, а, свернув в переулок, доехал до ближайшего дома и остановился. Выйдя из автомашины, он стал дожидаться преследователя. «Шестерка» быстро подъехала к нему. Из автомобиля выскочил Андреев и, подойдя к «Калифорнийцу», выхватил пистолет и направил на него:

— Руки за спину, ноги на ширину плеч и не дергаться, а не то яйца отстрелю.

— Ты что грубишь, паренек?

— Я тебе, бандюга, не паренек, а гражданин начальник.

— Ну, а все-таки ты кто?

— Я начальник РУБОП майор Андреев.

— Ах, вот оно что, сыщик, значит. Все-таки выследил. Хорошо работаешь.

— А это не твоего ума дело, как я работаю, гаденыш.

— А грубить нехорошо.

— Ты не только грубости заслуживаешь, а нечто большего.

— Чего именно?

— Там узнаешь.

— Там — это где?

— В следственном изоляторе!

— Нет, братец, вот туда я не собираюсь.

«Калифорниец» неуловимым движением выбил у Андреева пистолет и тут же ребром ладони слегка ударил по шее. Сыщик, не ожидавший такого приема, не успел отреагировать. Он медленно завалился набок. «Калифорниец» не спеша поднял пистолет Андреева, вынул все патроны и положил их в бардачок «шестерки». Потом он слегка связал ему руки. Дождавшись, когда сыщик очнулся, Андрей Северов сказал ему:

— Послушай меня, тезка! Я тебя, конечно, уважаю за напористость. Но скажи мне, что ты прилепился к моей заднице, как банный лист? Неужели кроме меня мало жуликов? Пока ты дров не наломал, лучше ими занимайся.

Майор Андреев удивленно смотрел на «Калифорнийца».

— Извини, тезка! — услышал Андреев.

Сильный удар в челюсть отключил на время его сознание. Когда сыщик очнулся, «Калифорнийца» уже след простыл. Быстро освободившись, Андреев обнаружил записку следующего содержания: «Пистолет с патронами в твоем «бардачке». И прошу тебя, не ходи за мной. С уважением Андрей Северов».

Андрей Андреев в недоумении перечитывал записку, а потом, убедившись, что пистолет и патроны целы, не мог понять логику этого бандита, уже в который раз так лихо сбежавшего от него.

Хитрова находилась в офисе. Ее возмущению не было предела, и только одна мысль без устали сверлила ее прекрасную головку: «Ну, знаете, господа воришки, у меня тоже есть самолюбие и гордость, и я не позволю так со мной поступать. Где Буйнов? Куда этот щенок смотрел?»

Она позвонила дежурному:

— Пригласите ко мне водителя.

Спустя минуту «Клещ» стоял перед ней.

— У меня к тебе важное дело.

«Клещ» пододвинулся ближе. Она на ухо прошептала ему задание. «Клещ» сверкнул глазами и покинул офис. Он подошел к помещению службы безопасности и вызвал Буйнова, который незамедлительно вышел в коридор.

— Хозяйка просила нас с тобой прямо сейчас съездить на задание.

— Почему такая спешка?

— Есть дело, которое не терпит отлагательства.

— Хорошо, я иду, но только предупрежу своих людей.

— Предупреждать не надо. Так будет лучше.

Буйнов неуверенной походкой пошел следом за ним. Они вышли из банка и сели в служебный автомобиль.

«Клещ» вел автомобиль быстро и уверенно. Покрутившись по улицам столицы, автомобиль въехал на территорию заброшенного завода.

Кругом стояли старые, полуразвалившиеся корпуса цехов. Они вышли из автомобиля, и «Клещ» повел Буйнова к ближайшему корпусу. Войдя в здание цеха, «Клещ» с полуоборота резко ударил напарника в челюсть. Буйнов отлетел в сторону и распластался на бетонном полу. Он был ошеломлен и от неожиданности потерял дар речи. Придя в себя, он спросил:

— За что?

— Это я тебя должен спросить: за что ты подставил Татьяну Ивановну?

— О чем это ты?

— О деньгах, конечно. Как же вы лихо это все обтяпали.

— Поверь, я ничего не знаю.

— Ах, ты ничего не знаешь, ну тогда я тебе все объясню.

«Клещ» поднял Буйнова и стал методично избивать его. Бил он его больно и жестоко. Избиение продолжалось с четверть часа. Буйнов пытался защититься, кричал, звал на помощь. Но его никто не слышал, и никто на помощь не приходил. Наконец он не выдержал методичного истязания и сдался.

— Я больше не могу терпеть, у меня нет сил, — шепелявил Буйнов.

— Говори, сука, хуже будет.

— Все скажу, только не бей.

— Ну, говори.

— Это идея Крымова, а Кавыршин — исполнитель, я на подстраховке.

— Где деньги?

— Их уже нет. Сначала они попали на счета в оффшоре, а потом их на другие счета раскидали. Концы уже обрублены. Вам их теперь не найти. И доказать вы не сможете. А я не свидетель, я уже не жилец на этом свете.

— Верно говоришь!

«Клещ» приподнял Буйнова за грудки и стал трясти, приговаривая:

— Где Кавыршин? Где он прячется?

— Не знаю. Но подозреваю, что он уже за бугром.

«Клещ» отбросил в сторону Буйнова и, плюнув в его сторону, сказал:

— Какая же ты мразь!

Он повернулся и ушел. Выйдя из здания, «Клещ» сел в автомобиль и уехал.

Буйнов еле поднялся и медленной походкой вышел из этого мрачного корпуса. Он нанял такси и доехал до своего временного жилища. Набрав уже знакомый номер телефона, он услышал в трубке:

— Одинцов у аппарата.

— Константин Петрович, мне здесь делать больше нечего.

— Хорошо, «Буек»! Возвращайся, для тебя есть новое дело.

Пришла шифрограмма от Джеймса Дрейка в посольство. Брокмана срочно отзывали назад. Он собрал вещи и выехал в аэропорт. Его миссия, похоже, прошла успешно. Проведенная им работа принесла определенные дивиденды и на его счет. Полученный им в России гонорар в десятки раз превышал его зарплату. Он вспомнил вчерашний разговор с «Апостолом».

— Русские не только умны в своем профессионализме, но и щедры, когда касается безопасности их державы. Именно с такими «спецами» интересно сотрудничать. А внутренние политические распри, они везде, в каждой стране, просто на них не нужно обращать внимания, — рассуждал Брокман.

— Слышать профессиональную оценку от моего заокеанского друга — это выше всяческих похвал, — ответил «Апостол», а Брокман продолжал озвучивать свою мысль:

— Я удовлетворен тем, что должно было произойти, и это произошло благодаря моей поездке в Россию. Встреча, по велению Господа однажды произошедшая много лет назад и вновь повторившаяся, перевернула в моем сознании все ценности добра и зла и привела меня к истинной вере — вере в здравый смысл добра и торжество мира на планете. Именно для этого и стоит трудиться, чтобы дети мои и внуки жили в процветающем мире здоровыми и сильными, а не в том мире нравственных уродов, что пытается проповедовать Джеймс Дрейк с помощью своего грозного оружия «Z-999», которое можно назвать чумой будущего столетия. Все силы надо приложить на ликвидацию логова, производящего это опасное оружие.