Но содержимое ночного горшка, вылитое на голову запоздавшего прохожего, – это, как говорится, были хоть и дурно пахнущие, но «еще цветочки». Вновь обратимся к Ювеналу:

Рим, как и любой большой город, привлекал к себе не только лучшие умы и таланты, но и тех, кто был не прочь поживиться за чужой счет. Среди них бродяги-нищие были самыми безобидными, в целом же римский уголовный мир был очень пестрым как по национальному составу, так и по «специализации». Так что сидеть без дела римской полиции не приходилось, тем более что на нее, помимо собственно ловли преступников, было возложено множество других обязанностей: наблюдение за порядком во время зрелищ, инспекция кабачков и харчевен, а также торговли. Что же касается политики, то в эту сферу римская полиция вмешивалась редко, это была «прерогатива» преторианцев, которые, как мы уже видели, за долгую историю императорского Рима не раз смещали императоров и ставили вместо них новых правителей.

Надо сказать, беззащитным прохожим, пробиравшимся домой по ночному Риму, угрожали не только профессионалы-уголовники, но и «золотая молодежь», для которой игра в преступников с определенных пор стала едва ли не любимым развлечением. Согласно Светонию, очень любил подобные «забавы» Нерон. «Когда становилось темно, он надевал колпак отпущенника или крестьянскую шапку и начинал хождение по харчевням, слонялся по кварталам, и забавы его были опасными. Он нападал на прохожих, возвращавшихся с обеда, и если они сопротивлялись, наносил им раны и бросал в сточные канавы. Он разбивал лавки и грабил их».

Скученность и теснота улиц являлись причиной не только затрудненного движения, но и частых пожаров, которые были одной из самых серьезных проблем Рима. Противопожарная служба существовала еще во времена Республики, но была несовершенной. Серьезная реорганизация службы была проведена Октавианом Августом, который создал целый корпус «бодрствующих», состоявший из 7000 тысяч вольноотпущенников.

О том, какие специальности существовали среди римских пожарных, пишет М. Е. Сергеенко в своей книге «Жизнь Древнего Рима»: «В состав «бодрствующих» входили и рядовые пожарники, и специалисты пожарного дела, обученные технике тушения огня. Они делились на семь категорий (поэтому, надо думать, когорта пожарников и состояла только из семи центурий, а не из десяти, как это было правилом в армии): в каждой сотне были свои специалисты, по которым сотня и называлась: siphonarii – механики, следившие за состоянием помп и ремонтировавшие их; aquarii, обязанные в точности знать, в каком месте их района находится вода, и организовать ее подачу к месту пожара; uncinarii (uncus – «крюк») и falciarii (falx – «серп»), действовавшие крючьями и «серпами» – это были огромные шесты, снабженные на конце крепким серповидным орудием; centonarii, в распоряжении которых находились громадные суконные и войлочные полотнища – их смачивали уксусом и набрасывали на огонь; emitularii – «спасательный отряд», который расстилал у горящего здания толстые матрасы, чтобы людям было безопаснее выбрасываться из горящих этажей; наконец, ballistarii – античные «пушкари», ведавшие камнеметами – баллистами. При каждой когорте обязательно были врачи – не меньше четырех: число значительное, если сравнивать его с количеством врачей в остальной армии».

Интересно, что едва ли не первым римским императором, который предпринял разумные меры по предотвращению пожаров, был не кто иной, как Нерон. Самый взбалмошный, как принято считать, римский император после страшнейшего пожара 64 года издал ряд распоряжений, позволивших хотя бы частично снизить риск возникновения возгораний. Знаменитый древнеримский историк Тацит в своих «Анналах» писал по этому поводу: «…территория города в дальнейшем застроилась не так скученно и беспорядочно, как после сожжения Рима галлами (в начале IV в. до н. э.), а с точно отмеренными кварталами и широкими улицами между ними, причем была ограничена высота зданий, дворы не застраивались и перед фасадами доходных домов возводились скрывавшие их портики.

Эти портики Нерон пообещал соорудить за свой счет, а участки для построек предоставить владельцам расчищенными…

Для свалки мусора он отвел болота близ Остии, повелев, чтобы суда, подвозящие по Тибру зерно, уходили обратно, погрузив мусор; самые здания он приказал возводить до определенной высоты без применения бревен из габийского или альбанского туфа, ибо этот камень огнеупорен; и так как частные лица самочинно перехватывали воду, по его распоряжению были расставлены надзиратели, обязанные следить за тем, чтобы она обильно текла в большом количестве мест и была доступна для всех; домовладельцам было вменено в обязанность иметь наготове у себя во дворе противопожарные средства, и, наконец, было воспрещено сооружать дома с общими стенами, но всякому зданию надлежало быть наглухо отгороженным от соседнего».

Справедливости ради отметим, что многие современники Нерона считали, что пожар возник не случайно, а приказ о поджоге отдал сам император.

Город должен жить не только повседневными заботами и проблемами, город должен развлекаться и отдыхать. Древние римляне с охотой предавались различным развлечениям, без сомнения, они знали в этом толк. Правда, к счастью, некоторые из этих развлечений остались в прошлом и мы знаем о них лишь по памятникам древности и учебникам истории. Но обо всем по порядку.

Первыми развлекательными сооружениями Рима были цирки – места, где проводились скачки и другие состязания. Знаменитый Большой цирк был построен в 320-х годах до н. э. в низине между Палатином и Авентином. Длина продолговатой арены составляла около 500 метров, ширина – порядка 100 м. Зрители располагались на склонах холмов, вместимость цирка, по данным археологов, составляла от 150 до 250 тысяч человек.

Рим – гладиаторы, гладиаторы – Рим… Люди, звери, звон мечей, песок и пыль, смешанные с кровью, ликованье возбужденной толпы, повернутый вниз большой палец прелестной невинной римлянки, который означает смерть для поверженного бойца… Наверное, ассоциация со сражениями людей, название которых произошло от слова gladius, «меч», – одна из самых прочных в том, что касается нравов Вечного города.

Возникновение гладиаторских боев историки связывают с обычаями этрусков. Когда умирал богатый и влиятельный этруск, он не должен был отправляться один в иной мир, у него должны были быть сопровождающие. Собственно говоря, этруски не были единственным народом, практиковавшим человеческие жертвоприношения.

Но они, да простит нас читатель за цинизм, сочетали «приятное с полезным». Обреченных на смерть не просто убивали, а заставляли биться на мечах. Слабый погибал, сильный же оставался жить, по крайней мере, до следующего боя.