В толпе, увидел тебя я в толпе,

И мне, ты улыбнулась мне,

Твоей красотой я был очарован,

Твоей красотой я был очарован!

Я стояла в первом ряду, слушая внимательно. Его голос… он проникал в душу, вызывая положительные эмоции.

А я нарисую твой портрет,

И твой лик улыбнётся мне

На миг уловил очей свет,

Словно это было во сне.

И играл, и пел этот мужчина великолепно. Я начала думать, может, пригласить его в нашу группу? Будут они вместе с Мархелем петь, но, будет ли существовать наша группа после окончания Академии? Торн в следующем году заканчивает учиться, а нам два года ещё тусоваться в стенах учебного заведения.

Тут взгляд исполнителя пал на меня. На миг даже играть перестал, но вовремя спохватился:

И день, и ночь отгонял я мысли прочь,

Но тоску не в силах был превозмочь,

И в сердце моём грусть и печаль,

И в сердце моём грусть и печаль!

И сейчас мне казалось, что поёт этот мужчина для меня. Я улыбнулась.

Припев он пропел, глядя на меня. Девушки начали бросать в мою сторону ревнивые взгляды. Хотелось скрыться от них в толпе, но и дослушать было желание.

Эта встреча была не напрасна и скажу я вновь:

«Отыщу тебя в один день прекрасный, моя любовь!»

Когда исполнитель закончил петь и стихла музыка, его забросали цветами, деньгами, побрякушками. Мужчину окружила толпа девушек. А я вспомнила о подруге, которую оставила у прилавка со свитками. На полпути меня окрикнули:

– Девушка! Девушка постойте!

Я повернулась и глазам своим не поверила.

– Еле вас нагнал.

Разговор сам собой завязался. Вампира представился Вильгельмом Муарианом. Имя-то я быстро запомнила, а вот фамилию раза с десятого. Я уже и о подруге позабыла. Меня пригласили на чашку кофе. Согласилась.

Вильгельм обучался в Академии колдовской музыки и его инструмент – гитара. Когда он сказал, что ему семьсот двадцать семь лет я едва напитком не подавилась. Как-то стыдно говорить, что он старше меня на шестьсот девяносто восемь лет. Ведь по меркам Кьяру я в свои двадцать девять лет ещё ребёнок. Однако вампир хмыкнул и сказал, что по манерам не скажет, что мне так мало лет. Дал бы мне лет сто-сто пятьдесят.

Мы гуляли, о многом говорили. До дома меня проводили, но так, чтобы никто не видел. «Никто» – был инрэ Лиотр Хлери. А то ещё завтра за свидание не смогу выбраться. С него станется закидать меня работой. И что потом? Я ж только до койки дойти и смогу! Угу, рухну на неё и мигом отрублюсь.

В дом я не вошла, вплыла! Осторожно, чтобы никто не заметил, я пробралась в свою комнату, где меня ждала Катя. Я тут же принялась извиняться за то, что оставила её одну, а та прервала мой монолог и сказала:

– Стеш, я уже девочка взрослая и знаю, как добраться до дому. Я дико спать хочу, но не усну, пока не расскажу тебе о…

Его зовут Рей тори Мирей. Он тоже оборотень. Его ипостась – волк. Рей принц королевства Рейла. Как только я покинула её, Катерина до встречи с ним купила свиток и амулет. Они столкнулись за углом. Завязался между ними разговор. Подруга позабыла обо мне и весь день провела с оборотнем.

По моему счастливому виду, когда моя эльфийская личность вошла в комнату, Жильцова поняла, что я тоже не с «пустыми руками» вернулась.

Замок манрэ Арнхестов.

Энрита миар Манрех смотрела вдаль, скрестив руки на груди. Время идёт, а дело так и не сдвинулось с мёртвой точки. Порой кажется, что напрасно она всё это затеяла. Договор был заключён, часть его была выполнена Эрдархом, а от самой вампирши ничего, это и злило.

Без стука в спальню герцогини миар Манрех вошёл атлетически сложенный мужчина. Алые глаза жадно скользили по эстетичному телу девушки. Так хотелось обнять красавицу и увлечь в мир любви и страсти.

На нём был расшитый золотыми и серебряными нитями тёмно-серый камзол, светлые волосы собраны в хвост, а чуть удлинённые и заострённые ушки говорили о принадлежности к расе эльфов.

Он бесшумно подкрался к герцогине, обхватив сильными руками её тонкую талию, и прижал к себе. Вампирша улыбнулась, запрокинув голову назад. Мужчина покрывал её шею поцелуями.

– Что ты мне интересного расскажешь, Каринэль? – спросила герцогиня аманта.

– Пока что не нашёл я твоих чернокнижниц, но поиск не прекращаю. Шустрые попались, – водил он перстом по её нежному плечику.

– Мне нужны они.

– Я выполню твоё желание, Энрита.

– Знаю, амиану (на эльфийском языке «возлюбленный»), знаю, но Эрдарх ждать уже не может, – вздохнула девушка.

– Я принёс для него подарок. На время моих поисков демону будет чем занять, а ты немного отдохнёшь.

– Ты меня удивляешь, Каринэль.

– Я готов на многое ради тебя, амиану. Я хочу быть рядом с тобой, любить только тебя, Энрита, но мне не нравится, что ты крутишься вокруг моего злейшего врага Вильгельма.

– Мне нужен этот трон. Я хочу установить свой порядок в Сакрейне, а ты станешь моим королём. Это всё делается ради нас, понимаешь?

– И поэтому ты заключила сделку с Эрдархом? – спросил вампир.

– Да. Его «дети» помогли мне. Все мои враги отправлены в Царство Инт, дорога к трону Сакрейна практически расчищена. Взамен демон получит свободу. Ему давно хотелось по душам поговорить со всеми чернокнижниками Кьяру. Пусть веселится, мне-то что?

Страстный поцелуй затмил разум герцогини. Раз для Эрдарха есть подарок, стоит немного расслабиться.

Вот сижу я на крыльце и удивляюсь, откуда у инрэ Хлери столько ненависти? После обеда попросил мияр заглянуть к нему и как начал на меня бочку катить, мол, Ярослава – мой суккуб. Так-то да, но самому куратору это знать не обязательно, потому-то и вытаращилась на него. Сама Архет присутствовала здесь, она тщательно скрывалась от глаз, но я очень хорошо её чувствовала.

Давай возмущаться: «А чего сразу я? У меня что, штамп на лбу?» Куратор навис надо мной как огромная скала. Ой, злой какой! Порвать как Тузик грелку готов!

– Послушай, Стефания, я не стану никому говорить, что ты чернокнижница.

– Разговор уже был на эту тему, инрэ, – вздохнула я. Все вы так говорите, что не будете афишировать. Ага, конечно! Знаем, проходили. Я не говорю про куратора конкретно, а вообще! – Занятие чернокнижничеством жестоко карается, понимаете? А я жить хочу. Спросите у инрэ Мирнэтты Орнис, как я сдавала её предмет. Студенты ещё с месяц носились с этой историей. Нет, на фиг! Не нужно мне такое «счастье».

Угу, а Яра едва сдерживалась, чтобы не засмеяться во весь голос. Вот зараза!

– Зачем тебе понадобился суккуб? Какие цели преследуешь?

– Инрэ Хлери, сколько раз мне ещё нужно повторить, чтобы вы перестали называть меня чернокнижницей? – терпеливо спросила я.

Мы долго смотрели друг на друга. Затем куратор подошёл к окну и завёл руки за спину. Он явно догадывается о моём тёмном даре. Я не стану сознаваться до тех пор, пока меня не застукают. А с Архет я обязательно поговорю.

– Я нанял одного чернокнижника, и он подтвердил, что Ярослава – твой прислужник. Твоя тайна не будет раскрыта, обещаю.

«Откуда мне знать, что он не блефует?» – призадумалась я.

Он не блефует, хозяйка. Я чувствую, когда лгут.

Угу, а откуда мне знать, что ты, Ярослава, не собирается кинуть меня под паровоз?

Ты что, забыла? Не в моих интересах, чтобы тебя убили. Не для того я проделала длинный путь в мир кьяревцев, чтоб меня потом обратно в Машиху забросили! По-моему, я уже это говорила.

М-да, патовая ситуация. Я отвечала на вопросы куратора кратко. Меньше знает, крепче спит.