— В шею, — Музыкант озадаченно поморгал. — Странное ощущение… Осторожно, не поцарапайся!

Алисса, сжав губы, подцепила ногтями, как пинцетом, маленькое, удивительно твердое жало, вонзившееся Ганконеру под подбородком. Потом выпрямилась и громком сказала, обращаясь ко всем:

— Дуэль окончена. Согласно правилам, победа присуждается Ганконеру.

Желающих возразить не нашлось. Алиссе послышался облегченный вздох Эвины. Брайан, зажимая плечо и не глядя в глаза Ганконеру, прошипел сквозь зубы, что полностью удовлетворен и снимает все претензии. После чего фейри Благого двора быстно покинули Дом-на-Перекрестке. Прибежавшая целительница, наскоро осмотрев Ганконера, заявила, что опасности для жизни нет, но ему необходимо пройти в лазарет для нейтрализации яда. Жало она аккуратно подобрала и спрятала в футляр. Музыкант решительно запротестовал против госпитализации, уверяя, что ему уже совсем хорошо.

— Правда? — широко улыбнулся Джарет. — Тогда пошли ко мне. Погостишь в Лабиринте, пока всё не забудется, — он подбросил на ладони трофейный перстень. — А то вдруг кто-нибудь решит выслужиться перед Брайаном.

— Пожалуй, я еще не настолько хорошо себя чувствую, чтобы прямо сейчас идти в гости, — Ганконер протянул Джарету шпагу и направился в лазарет.

Король гоблинов, всё ещё улыбаясь, к чему-то прислушался.

— Она здесь или нет? — прямо спросила уставшая от тайн Алисса.

— В каком-то смысле, — уклончиво ответил Джарет. — Благодарю тебя за поддержку. Не стесняйся, потребуй с Ганконера полной оплаты за проживание. Он не так беден, как может показаться.

Он поцеловал Алиссе руку и направился к двери.

— Пожалуй, я пройдусь до Подземелья по дороге.

Хранительница с досадой посмотрела ему вслед и пошла проверять, возобновились ли занятия. А когда вернулась в кабинет, там ее уже ждал Ганконер.

— Что ты здесь делаешь? — Алисса с тревогой вгляделась в его глаза. Зрачки были слегка расширены. — Тебе нужно лежать и лечиться!

Он отмахнулся.

— В меня уже что-то влили, хватит. Я хотел сказать, что очень благодарен тебе за помощь, — он положил на стол доверху наполненный золотом замшевый зеленый кошелек. — Вот плата за проживание.

— Это слишком много.

— Тогда пусть будет пожертвование вашему приюту. И еще. Если тебе понадобиться помощь, я приду в любое время.

— Я не сделала ничего, что бы стоило такой благодарности. Удачи тебе, — Хранительница протянула ему руку. Ганконер пожал ее, но не выпустил.

— Алисса, ты…

— Не надо, — она вырвала руку. — Иди уже!

— Ты же не хочешь, чтобы я ушел, — Ганконер бережно взял ее за плечи. — Позволь мне сделать тебя счастливой!

Она отступила, налетела на край стола и чуть не упала. Ганконер подхватил ее и обнял. Его раскосые глаза смотрели с искренней нежностью.

— Алисса…

Было почти невозможно выбраться из этих теплых ласковых рук, но она справилась с собой.

— Уходи. Сюда же войти могут!

Ганконер оглянулся на дверь и усмехнулся.

— Да, действительно.

Он выпустил ее и молча вышел. Алисса несколько минут просидела, уставившись в одну точку. Потом тряхнула головой и занялась делами.

Ближе к вечеру Хранительница заглянула к Элис. Девочка уже меньше стеснялась и даже показала ей свою сказку, сбивчиво поясняя, что делают герои и кто они такие. Алисса посмеялась, наблюдая за приключениями маленьких пушистых существ, потом уложила малышку спать и пошла было к себе, но ноги сами свернули в ставший привычным коридор. Комната Ганконера была открыта и пуста. Алисса вошла, прикрыла за собой дверь. Постояла, вспоминая прошлый вечер. Села на застеленную кровать, погладила подушку. Глупо надеяться, что он останется, если сама сказала «уходи». Но Алисса не ожидала, что будет так горько. Нужно пойти к себе, выплакаться и забыть.

Она встала, решительно распахнула дверь и столкнулась с Ганконером. Он держал в руках большую корзину, из которой неслись такие умопомрачительные запахи, что Алисса моментально вспомнила, что сегодня вообще не ела.

— У вашей столовой всего один недостаток, — весело сказал Музыкант. — Кормят невкусно. Пришлось бегать в ближайший мир.

— У нас правильное здоровое питание, — запротестовала Алисса, стараясь не улыбаться.

Ганконер сноровисто расставлял на столе тарелки с бутербродами и пирожными.

— Иногда полезно питаться не правильно, а вкусно, — он открыл бутылку с вином и разлил его в два бокала. — И отойди уже от двери. Я ее сейчас гвоздями заколочу, чтобы никто не вошел.

Алисса подошла к столу и взяла бокал. Так и есть, он принес вино фейри.

— Всё это прекрасно, — она сделала глоток. — Но…

— Нет никаких «но», Алисса, — Ганконер передвинул стол к кровати. — Есть только мы и наша любовь.

Алисса залпом допила вино. Нет, она точно с ума сошла. Зачем ей это? Только-только от одного наваждения избавилась!

Ганконер поставил свой бокал и плавно, как в танце, увлек Алиссу на кровать. Целовал он ласково и нежно, совсем не как Джарет… Ох, вот о ком сейчас точно вспоминать не надо! Алисса высвободилась и села.

— Что не так, любимая? — Ганконер сзади обнял ее за талию. — Ты же хочешь меня, я чувствую.

— Всё не так, — Алисса вытерла набежавшие слезы. — Да, ты мне нравишься, очень. Но у нас ничего не получится. Я понимаю, что возраст человека и сида сложно сравнивать, но ты выглядишь гораздо моложе, а я…

— Тебя это беспокоит? — изумился Ганконер. — Ну давай я изменюсь. Только не прямо сейчас, хорошо? А то здесь моя магия не работает.

— Я серьезно!

— Я тоже, — Ганконер мягко опрокинул Алиссу на подушку. — Просто забудь обо всем, и ты будешь счастлива. Я обещаю.

Алисса закрыла глаза и обняла его. Да будь что будет, одну ночь она себе позволит!

Лабиринт. То же самое время.

Эвина открыла глаза и улыбнулась. С этой сказкой пришлось повозиться. Алисса чуть всё не испортила. Эвина не понимала, почему Хранительница так упорно не желала смириться со своей влюбленностью. А ведь у всех прежних хранительниц были любовники. И зачастую — из фейри.

Королева Лабиринта выбралась из кресла, и сладко потянулась.

— Не спишь? — Джарет возник на пороге комнаты, помахивая стеком.

Эвина насторожилась.

— А я помню, ты ходил с таким же. Еще до моего воплощения.

— Наконец-то дошли руки сделать новый, — Джарет усмехнулся. — И у меня есть большое желание опробовать его на тебе. В воспитательных целях.

Эвина прикусила губу. Судя по тону, король гоблинов обнаружил одно из ее усовершенствований в Лабиринте. Интересно, какое? Гиблую трясину в северной части или танцующие деревья в южной? Она отгородилась от приближающегося мужа креслом. Джарет махнул стеком. Кресло отлетело в сторону.

— Что ты сделала с болотом?!

Ах вот оно что…

— Но ты же сам предложил мне создать озеро! — Эвина отступала, пока не прижалась к стене.

— И как теперь прикажешь поддерживать дисциплину среди гоблинов?!

— Можно сделать новое болото, — она задумалась, представив себе карту Лабиринта. — Если…

— Не надо! — Джарет выразительно хлопнул стеком по ладони. — Я сам найду место. А лучше снова сделаю всё, как было.

— Нет, не трогай озеро! — забеспокоилась она. — Там русалки.

— Кто?! А почему я их не заметил?

— Они еще мальки, — Эвина улыбнулась. — Вырастут — заметишь. А болото можно сделать вместо гибельной трясины. Она всё равно не удалась.

Глаза у Джарета расширились.

— Скажи честно, осталось в Лабиринте хоть одно место, где ты еще ничего не трогала?

— Конечно, — кивнула Эвина. — Я только начала.

— Ты задалась целью перевернуть весь мой мир? — Джарет с видом художника начал обводить стеком силуэт Эвины.

— Зато тебе больше не будет скучно, — она внимательно следила за его рукой.

— Это, безусловно, радует, — Джарет коварно улыбнулся. — Но не отменяет моего намерения продемонстрировать тебе некоторые возможности этой вещицы.