Маленькой Даре исполнилось уже полтора года, и весь мир Лабиринта крутился вокруг нее. Джарет ей пел, укачивал, подхватывал на руки при малейшем выражении недовольства. Белокурая и голубоглазая Дара очень походила на отца, что еще усиливало его любовь. Праздник, который устроил король гоблинов по случаю рождения принцессы, до сих пор вспоминали по всему Подземелью и за его пределами.

Эвина решительно забрала у Джарета девочку и поставила на пол. Малышка тут же уверенно затопала к выходу из зала. Вокруг нее радостно заклубились гоблины. Играть с принцессой они обожали. Джарет спустился с трона, наблюдая за Дарой с таким вниманием, словно она шла по узкой горной тропе, а не по ровному полу. И тут дверь в зал распахнулась, и вошел Ганконер. Гвардейцы давно уже признали Музыканта за своего и даже не докладывали о его появлении. Он весело помахал рукой Джарету, поцеловал Эвину в щеку, подхватил и подбросил в воздух радостно завопившую Дару.

— Как ты выросла!

Джарет фыркнул.

— Ты бы еще полгода не появлялся. Чем обязан?

— Просто заглянул по дороге. Ты уже в курсе, что натворил Мордред?

Джарет нахмурился.

— Опять объявил кому-то войну?

— Нет, убедил Эдрика начать Дикую охоту. Между прочим, в ваших с Брайаном владениях.

— Ах вот как… — тон Джарета не предвещал сыну Морганы ничего хорошего. — Ну пусть только попробуют. Я ведь тоже могу вспомнить старое недоброе время.

— Чем бы дитя не тешилось, лишь бы демонов не вызывало, — Ганконер вернул Дару в компанию гоблинов и резко посерьезнел. — Он единственный, кто сейчас способен сотворить такое безумство. А Моргана не в состоянии повлиять на сына. Кто-то должен за ним приглядывать.

— Да, ты прав, — Эвина тревожно глянула на Джарета, — Об этой возможности я не подумала.

— Не драматизируйте, — поморщился он. — На такой вызов у Мордреда сил не хватит. Стена надежна, мы ее в этом году уже проверяли.

— Ну тогда я дважды спокоен, — Ганконер улыбнулся кузену. — Не возражаешь, если я воспользуюсь твоим порталом на Перекресток?

— Другими словами, не соизволю ли я его тебе открыть? — хмыкнул Джарет. — Ладно, пошли.

Заметив, что отец уходит, Дара тут же демонстративно шлепнулась и издала пронзительный вопль. Джарет крутнулся от двери, но Эвина щелкнула пальцами. Неподалеку от малышки возник в воздухе банан. Дара тут же замолкла, кряхтя, поднялась на ноги и потянулась за угощением.

— Вот так-то, — подмигнул кузену Ганконер, — Уходим, пока ее отвлекли.

Они вышли из замка и не спеша двинулись по дороге через Гоблин-сити.

— Ты избалуешь Дару еще сильнее, чем в свое время избаловали тебя, — Музыкант искоса глянул на короля гоблинов. — Говори уже, что тебя гложет?

Джарет дернул плечом.

— Это так заметно?

— Для меня — да.

Джарет сшиб стеком лист особо крупной фееловки, неосторожно потянувшейся к нему.

— Эвина скоро уйдет.

— С чего ты взял? — Ганконер споткнулся на ровном месте.

— Она вошла в полную силу, — Джарет свернул на неприметную тропу, которая явно вела не к выходу из Лабиринта, но Ганконер не обратил на это внимание. — Ей тесно в Подземелье, Музыкант. И я ничего не могу с этим поделать.

Джарет еще раз свернул, и они оказались на берегу небольшого озера. Сели на каменную скамью.

— Да, Эвина изменилась, это заметно, — осторожно произнес Ганконер. — Но она любит дочку и едва ли захочет ее оставить.

— Она и не оставит — по-своему, — Джарет горько усмехнулся. — Я поймал себя в свою же ловушку.

— Ты сделал всё, как нужно. Никто бы не справился лучше. Переходный возраст у богини… Великий Хаос, как ты только выдержал такое!

— Меня больше беспокоит, как я выдержу ее уход.

— У тебя останется Дара.

— Да, конечно, это отчасти утешает. Но сегодня я поймал себя на дикой мысли, что сам готов вызвать демонов, лишь бы задержать Эвину.

— Однажды ты хотел сделать что-то подобное, — вспомнил Ганконер. — Правда невсерьез. Когда выбирал между Сарой и Алиссой.

— Красивое могло выйти представление, — невесело усмехнулся Джарет. — Кстати, возьми для Алиссы, — он покрутил правой рукой. На ладони возникло яблоко.

— Первый урожай? — обрадовался Ганконер. — А Моргана не верила, что у вас получится вырастить саженец.

— Как ты можешь встречаться с любимой женщиной только время от времени?

Ганконер улыбнулся.

— Я — это я, мой опыт тебе не поможет. Ты своих либо всеми силами держишь при себе, либо отбрасываешь. Хельга, конечно, исключение.

— Подтверждающее правило, — Джарет содрогнулся. — Я не хочу проходить через подобное еще раз.

Ганконер прислушался к шороху в прибрежных зарослях.

— А кто живет в озере?

— Русалки. Ты их разве еще не видел?

— Не довелось, — Музыкант встал и осторожно развел стебли камыша. Пару минут понаблюдал за открывшейся картиной. — М-да… Вот если бы они обитали в Лабиринте в то время, когда я пытался его пройти, я бы пожалуй, не возражал задержаться.

Он вернулся на скамью. Помолчал, собираясь с мыслями.

— Джар, ты ведь знаешь ее имя, значит сможешь удержать.

— Всё не так просто. Останется только часть ее. А я не согласен довольствоваться аватаром.

— А может без нее тебе будет лучше? Ты же сам бесился, когда она переделывала твой Лабиринт?

— Я готов отдать ей Лабиринт целиком и полностью. Я себя ей готов отдать!

Ганконер мрачно кивнул. Этого он и боялся. Джарет опять влюбился, как одержимый. Третий раз в жизни. И прошлый опыт подсказывал, что ничем хорошим это не закончится.

— А если намекнуть, что у тебя завелась любовница? Ревность богов в поговорку вошла. Наверняка она передумает уходить.

Джарет покачал головой.

— Не поверит.

— А это смотря как подать, — Ганконер усмехнулся. — Есть у меня одна идея…

Дом-на-Перекрестке. Неделю спустя.

— Где Джарет?!

Явление на ночь глядя разгневанной богини — не то событие, которое можно проигнорировать. Хранительница поторопилась встать из-за стола.

— Не знаю. А почему ты у меня спрашиваешь?

— Потому что я его не нахожу, значит он на Перекрестке.

— Он был здесь вчера вечером с Ганконером, — вспомнила Алисса.

— А зачем они приходили? — подозрительно прищурилась Эвина.

Хранительница посмотрела на нее с тревогой.

— Действительно, зачем? Странно, они ведь и позавчера были, и третьего дня… Но я даже не спросила, что они искали. Или кого?

— Та-ак… — глаза богини начали наливаться зеленым светом. — Если встретишь Джарета, скажи, пусть эмигрирует в Запределье. Скорее его Джодок простит, чем я!

Эвина исчезла так же внезапно, как появилась. Алисса села, ее сотрясала дрожь. Что происходит? Неужели король гоблинов сошел с ума и завел себе любовницу в Доме? Если Ганконер в этом замешан, она его сама убьет!

Хранительница включила зеркало. Поиск Музыканта увенчался успехом довольно быстро. Он оказался в своем новом доме, и его зеркало тут же восприняло вызов.

— Соскучилась? — Музыкант ярко улыбнулся.

— Где Джарет? — требовательно осведомилась Алисса.

— Эвина уже была у тебя? — оживился Ганконер. — Быстро она среагировала.

— Что вы задумали? В такой ярости я ее еще не видела, — Хранительница тревожилась всё больше. — Джарет хоть понимает, как рискует? Если он не появится в Лабиринте в ближайшие часы, ему некуда будет возвращаться!

— Даже так? — улыбка Ганконера исчезла. — Хорошо, я постараюсь прийти как можно скорее.

Связь вдруг резко оборвалась. Алисса попыталась ее восстановить, но безуспешно. Разумеется, магический фон на дорогах мог резко меняться и тем самым вызывать помехи, но Хранительница заподозрила, что причина в другом. Алисса сосредоточилась. То, что она задумала, требовало всех ее умений, как дверницы. Она медленно начертила в воздухе силуэт двери. Толкнула со всей силой и вошла в дом Ганконера. То есть, там должен был находиться его дом, но Алисса оказалась в эпицентре бури. Как она умудрилась удержать дверь открытой и втянуть в нее Музыканта, Алисса и сама не поняла. Несколько минут они судорожно пытались отдышаться.