— Вспомнил! — Ганконер уставился на профиль Арака и хлопнул себя по лбу. — Я видел портрет в Галерее Владык — совсем старый, из тех времен, когда дворы были едины. Жаль, я подпись не разобрал. Но очень похож.

— Я из древнего рода фейри? — оживился Арак и с торжеством посмотрел на Лекку. Та фыркнула.

— Весьма вероятно, — Джарет потрепал его по щеке. — Но это мы выясним потом. А сейчас гораздо важнее решить, как нам всем, не внушая подозрений, попасть на твою яхту.

— Я уже всё придумал! Мне только что сказали, что завтра у нас гости. Приезжает Аниала — вдова лана из рода Золотой лилии, — Арак презрительно хмыкнул. — Лан меня уже предупредил, что брачный договор с ней весьма желателен для рода. Ну пусть порадуются напоследок, я слова не скажу против. Кстати, у Золотой лилии владения дальше по берегу. И фейри у них точно есть, их покойный лан занимался селекцией. У нас принято совершать ответные визиты. Если я возьму вас с собой, это никого не удивит. Подумают, что… — он смешался и неловко закончил: — ну, вы поняли.

Джарет одобрительно кивнул, но Ганконер нахмурился.

— Допустим, но как объяснить присутствие Лекки?

— На продажу, — Арак злорадно улыбнулся.

— Ха! — она демонстративно взяла Джарета под руку. — Может, я уже беременна? Крастас не позволит меня продать.

У Арака так вытянулось лицо, что Ганконер прикусил губу, чтобы не рассмеяться.

— Яхта охраняется? — Джарет поднял Лекку на руки и вручил Ганконеру.

— Нет, — Арак снова повеселел. — Точно, Лекка, ты проберешься туда ночью. Вплавь. Поднимешься по якорной цепи и будешь нас ждать.

— Да запросто! — Лекка поерзала, поудобнее устраиваясь на коленях Ганконера.

Веселье в глазах Арака сменилось глухой завистью.

— Ладно, раз мы всё решили, я пошел спать. Завтра придется рано вставать, — он украдкой глянул на Джарета, вздохнул и вышел, тихо прикрыв дверь.

— Между прочим, Аниала тоже из наших, — Лекка с надеждой посмотрела на Ганконера.

Джарет застонал.

— Лекка, я ценю твою верность своему народу, но яхта не резиновая! И волшебного горшочка каши у нас нет.

— Но вы хотя бы посмотрите на нее!

— Посмотрим, — неопределенно ответил Ганконер. — Джарет, почему бы тебе не последовать примеру Арака, и не пойти спать?

— Ой, погоди! — Лекка нырнула под кровать и вытащила корзинку. — Джарет, это тебе второй ужин.

— Какая же ты умница! — он поцеловал ей руку. — Этот вертопрах тебя недостоин. Может, передумаешь?

Лекка польщенно зарделась.

— Не передумает, — Ганконер рывком открыл перед Джаретом дверь. — Спокойной ночи.

Джарет засмеялся и ушел, на ходу распаковывая корзину. И только прикончив последний бутерброд, задумался о сходстве Арака с портретом из Галереи Владык.

«А ведь твое появление может спутать все устоявшиеся расклады, Арак, — Джарет стряхнул с одеяла крошки и улегся поудобнее, закинув руки за голову. — На джокера ты не тянешь, но козырной валет из тебя получится. И эта карта будет в моей руке».

Впервые с тех пор, как он оказался в этом мире, Джарет заснул, улыбаясь.

Губы прикасаются друг к другу легко и быстро, как крылья мотылька. Блестящая пыльца танцует у самых глаз, надо бы сдуть ее в сторону, но жаль отвлекаться, и он только щурится. Пыльца оседает на ресницах, на кончиках волос. Он всё-таки дует, и она смеется, почти беззвучно, а потом запрокидывает ему голову, целуя уже всерьез. И в глубине ее фиолетовых глаз сгущается тьма.

Джарет проснулся и долго лежал в ранних рассветных сумерках, обдумывая свой сон.

Чьи это были воспоминания? Сиды бессмертны, но если они гибнут, их души возвращаются в круговорот жизни. Однако память о прошлых воплощениях просыпается крайне редко. С ним такого не случалось еще никогда.

Лицо приснившейся ему женщины Джарет не запомнил. Но глаза были в точности, как у Арака.

— Это становится действительно интересно, — пробормотал Джарет. Как бы половчее спросить Ганконера? Он в таких вопросах разбирается лучше.

Джарет повернул голову. Кровать Ганконера пустовала. Джарет завистливо вздохнул. Повезло кузену. А он сам уже боится на себя в зеркало смотреть. Джарет поднял руку. Ему срочно требуются перчатки — пальцы исхудали до полного безобразия. И есть опять хочется. Зря он вчера не оставил ничего про запас. Может у Лекки найдется пара яблок? Всё равно пора будить Ганконера. Джарет потянулся за одеждой.

Дверь резко распахнулась.

— Они хотят, чтобы я подарил Ганконера Аниале! — Арак, задыхаясь, ворвался в комнату. — О господи, боже мой, что же делать?!

— Для начала успокойся, — Джарет сел и принялся одеваться. Арак зарделся, но не отвел глаз. — Что это за странный обычай — дарить невесте раба?

— Подарок должен быть ценным и необычным, а что можно найти необычнее вас?

— Проклятье! А ничего равноценного в твоем имуществе нет?

— Кратос уже обещал ей! А меня даже не спросили! — Арак ударил кулаком по стене.

— Не шуми, — Джарет отодвинул Арака от двери и выглянул в коридор. — Сейчас я разбужу Ганконера и Лекку. Она вроде бы знает твою невесту.

Через пять минут заговорщики собрались в полном составе. Побледневшая от новостей Лекка рассказала всё, что слышала об Аниале. Вдова оказалась примечательной фигурой. Десять лет назад ее привез из Содружества ныне покойный лан Золотой орхидеи и ввел в свой род, как законную жену. А вскоре она вскружила головы всем мужчинам в окрестностях. И делая вид, что помогает мужу в его работе по селекции рабов, потихоньку помогала бежать в Содружество тем, кто томился в плену.

— Она и нас с мамой хотела вызволить, — Лекка потрогала под туникой маленький медальон. — Но что-то случилось. Ходили мерзкие слухи: якобы Растиан застал ее с любовником, и тот его убил. Это случилось полгода назад, с тех пор Аниала нигде не показывалась. Детей у Растиана не было, так что владения Золотой лилии после траура, то есть через год, по закону должны перейти к новому мужу Аниалы.

Лекка замолчала, покосилась на задумчивого Ганконера и торопливо добавила:

— Она может нам помочь. Но лучше отправить к ней Джарета.

— Нет! — Арак побледнел еще сильнее Лекки. — Ни за что!

— Но почему? — Лекка посмотрела на него с искренним недоумением.

— Потому что я не хочу! И вообще Кратос обещал Ганконера!

— Я говорила, что мы еще настрадаемся с капризами этого молокососа! — Лекка топнула ногой.

— Да я старше тебя, соплячка!

— Ну вот что, мне это надоело! — Ганконер подскочил к Араку и тряхнул его так, что у того зубы щелкнули. — Извинись немедленно и с этого момента следи за языком!

— Конни, ты забываешься, — с холодной угрозой сказал Джарет на языке сидов. — Этот мальчик мой. Посмеешь еще раз дотронуться до него, руку сломаю. Уведи Лекку в ее комнату и объясни, что к чему.

Ганконер резко выдохнул, отпустил Арака, молча взял недоумевающую Лекку за руку и вывел в коридор.

— Тебе придется научиться следить за своими словами, Арак, — Джарет сурово сдвинул брови. — Без меня постарайся не задевать Лекку и слушайся Ганконера.

— Нет, я тебя не отдам!

От отчаянного взгляда фиалковых глаз Джарет вздрогнул. «Кем же мы с тобой были, детка? И когда?»

— Похоже, пора тебе кое-что объяснить о сидах. Только сначала сядь, а то у меня от твоих метаний уже в глазах рябит.

Арак сел на кровать и уткнулся в плечо Джарета.

— Я всё понимаю, — простонал он. — Ганконер не сможет очаровать Аниалу, потому что влюблен в Лекку. А ты… Но я просто не смогу… Боже мой, ну почему, почему мы с тобой оба мужчины?! — он сглотнул. — Мне сегодня странный сон приснился. Как будто когда-то, давным-давно, мы были вместе. Или это были наши предки?

«Всё страньше и страньше». По спине Джарета пробежали бодрящие мурашки.

— Даже если так, я не смогу в тебя влюбиться, Ари.

— Я понимаю, — Арак отодвинулся. — Я знаю, что это неправильно и мерзко, но ничего не могу с собой поделать… Ганконер рассказывал, что там, в вашем мире, ты умеешь превращать. А ты сможешь превратить меня?