Как раз в то время я переборол свой страх перед наркотой и начал пробовать некоторые новые вещи. Один из моих друзей продал мне грибы и кислоту, и я попробовал их. Мне понравилось и то, и то, поэтому они вошли в мою рутинную жизнь вместе с алкоголем в течение нескольких месяцев, пока у меня не случился второй случай паники из-за наркотиков. Я выпил грибной чай однажды вечером в квартире друга, и почти сразу же у меня начался мощный наркотический эффект. Там была группа людей в квартире и мне действительно стало казаться, что они все хотят схватить меня. Я побежал к своей тачке, чтобы попытаться уехать домой, но как только я сел в неё, мне стало казаться, что каждый автомобиль, проезжающий по улице, был командой SWAT (прим. ред.: SWAT — американский ОМОН), приехавшей, чтобы схватить меня. Чёрта с два, я им не дамся. Мне слишком страшно. Я лёг на передние сиденья и уставился на свой стерео. Теперь они не видят меня, и всё будет хорошо.

Но была одна проблема: мой стерео начал быстро расти в размерах. Я смотрел и смотрел на него, и чем дольше я на него смотрел, тем больше он становился, пока не начало казаться, что он стал таким же большим как сам автомобиль. В целом, я несколько часов провёл сидя в своей машине, стоящей у тротуара, и всё это время у меня происходили параноидальные галлюцинации. Когда я наконец успокоился, я решил поехать домой. Но снова у меня возникла проблема: местный коп начал ехать за мной.

Это заставило меня затаить дыхание на какое-то время. Я продолжал ехать так спокойно, как только мог, и после нескольких минут, он повернул. Я вздохнул.

Больше никаких наркотиков. Не в течение нескольких лет, а когда-либо вообще. Довольно скоро, Дэнни, Дэвид и я переехали в новое место в центре Huntington, где я жил в переднем кабинете. Я не знаю, действительно ли это планировалось как кабинет в будущем, или только маленький офис. Скорей всего это должно было быть кабинетом, поскольку вы бы не смогли поставить там стол. Это была крошечная комната с окном, и достаточным местом для двойной кровати, моего стерео, моей гитары и маленького комбика. Было примерно фут свободного места вдоль одной стены, которой не касалась кровать.

Также я сделал бамбуковую перегородку снаружи, чтобы иметь немного больше свободного пространства для комнаты, и в этой перегородке, я сделал небольшой дверной проём, чтобы это было похоже на вход. Если бы вы шли в квартиру, то вы бы увидели эту большую бамбуковую перегородку, прямо позади кушетки, с небольшим дверным проёмом, который вёл в мою комнату. Внутри был платяной шкаф, который остался от съехавшей отсюда компании, где я повесил всю свою одежду.

Джеймс жил внизу улицы со своей подругой, Бриджет, и он ездил на вечеринки с нами. К тому времени Реджи женился, поэтому мы видели его только на репетициях группы. После приблизительно года в той квартире с Дэнни и Дэвидом, моя жизнь начала становиться опять такой же рутинной, какой она была, когда я работал тестируя драм-машины: Работа. Слушать как репетируют парни. Вечеринка. Сон.

В 1992-ом, в возрасте двадцати двух лет, я решил покончить с рутинной жизнью.

Опять, я поддался алкоголизму и был в депрессии всё время, и опять я решил вернуться в Bako.

И снова я попросил у своего отца помощи.

— Пап, я больше не хочу так жить. Я должен что-то делать со своей жизнью, и я буду рад, если я смогу работать на одной из твоих станций Chevron и может даже поступлю в институт.

— Хорошо Брайан. Но только если ты подстрижешь свои волосы.

— Хорошо.

Вот настолько я был в отчаянии. Я отращивал свои волосы в течение нескольких лет, и я должен был состричь их, чтобы пойти изучать семейный бизнес. Это выглядело настолько фантастическим для меня. Как Kramer из Seinfeld (прим. ред.: Cosmo Kramer — герой ситкома, ситуационной комедии "Seinfeld", популярной в США в 90-ых годах. В пример, для того, чтобы понять что такое ситком, можно привести такие известные ситкомы как "Друзья", "Семейка Аддамс". В комедии "Seinfeld" Крамер играл роль эксцентричного, странного и сумасшедшего придурка). Жаль что здесь не было Яны (прим. ред.: той самой "неофициальной парикмахерши" всех рокеров Bako). Она сделала бы всё как надо. Я не вернулся в Bakersfield сразу же, я только наметил дату переезда и подготовился к переезду. Но в этот момент случилось кое-что по настоящему сумасшедшее. Всего за четыре дня до того, как я собирался переехать, Дэвид спросил меня, не хотел бы я прослушиваться с Creep перед тем как я уеду.

— Приезжай, поиграй с нами и посмотрим, будет ли круто с двумя гитарами, — сказал он — Может быть это именно то звучание, которое мы бы хотели.

Это застигло врасплох меня сначала. Дэвид не знал, что, но это по секрету, что я хотел этого всё время. Я начинал играть на инструментах с этими парнями, когда мы были моложе, но впоследствии я всерьёз избегал играть с ними. Теперь они снова приглашали меня играть с ними, и я был настолько взволнован, даже не могу передать вам, насколько. Это было великолепное ощущение.

Джеймс, однако, не разделял этого ощущения. Он настолько привык к тому, чтобы быть единственным гитаристом, что он просто не хотел отдавать половину контроля над игрой гитары. Дэвид, в конечном счёте, сказал ему, что если бы это не было к лучшему, то мы бы так не поступили.

Вечером, когда мы, наконец, приехали в их студию для репетиции, я сильно нервничал. Более того, я запустил свою игру на гитаре, потому что не играл долгое время, но я не хотел разочаровать их. Они были единственными моими друзьями, и у меня был страх, что ничего не получиться. Если они откажутся от меня, это полностью разрушит меня.

Список причин моей нервозности продолжал расти: Джеймс играл на семиструнной Ibanez, а я никогда прежде не играл на таких гитарах. Мой единственный опыт состоял в игре на шестиструнной гитаре, которая не подходила для их звука. Я позаимствовал одну из гитар Джеймса для нашей репетиции, и хотя потребовалось какое-то время, чтобы я привык к ней, приспособился я достаточно быстро.

Когда мы, в конечном счёте, сыграли, это было просто дико. Потрясный, просто потрясающий звук, который унёс нас всех далеко. Это было просто невероятно.

И все согласились с этим, даже Джеймс.

Они попросили меня, чтобы я присоединился к группе, и я согласился. Я был взволнован по очень многим причинам. Я играл хорошо, мои друзья были счастливы, я снова играл музыку со своими друзьями — это было просто невероятно. Точно так же, как в хорошие времена в Bako. Все мы чувствовали, что у меня был хороший музыкальный слух, в котором они нуждались, чтобы перейти на следующий музыкальный уровень.

Первая вещь, которую я сделал после этого — это звонок своему отцу. Я сказал ему:

— Спасибо за работу, но я думаю остаться здесь и снова попробовать с музыкой.

Несмотря на неуверенность в своей жизни в Лос-Анджелесе, я знал, что решение остаться было правильным. Во мне была пустота, неудовлетворённость, которая пожирала меня изнутри, но я был уверен, что если я мог бы стать успешным музыкантом, то пустота во мне будет наконец заполнена. Я даже не представлял насколько я был разбитым вплоть до того момента. Музыка была в моём сердце; это было то, чем только я хочу заниматься и жизнь без этой мечты была убийством для меня. Теперь, когда я снова играл со своими друзьями, внезапно у моей жизни снова появился смысл.

За несколько месяцев до того, как я присоединился к Creep, они встретили продюсера Росса Робинсона, который был на нескольких их выступлениях и ему действительно нравилась их музыка. Росс хотел помочь им, потому что он видел в них большой потенциал, поэтому он познакомил их с менеджером по имени Ларри.

Вместе, Росс и Ларри сделали всё, что они смогли, чтобы Creep смогли показать себя, даже заплатили за их демо для рекорд-лейблов. В первый раз, когда они вошли в студию, чтобы записать демо, я ходил по пятам, пил пиво, смотрел, и даже участвовал немного, напевая бэк-вокал на демо. К тому времени, когда я присоединился к группе, Росс и Ларри уже разослали демо нескольким рекорд-лейблам.