Ну что ему на это сказать?

— А сумела бы я противостоять тебе? Неужели он не понимает, что ее чувства к Джералду, если они и были, поблекли перед безотчетным восхищением Максом, перед любовью, которую она ощущала каждую минуту?

— Я... я знакома с Джераддом несколько лет. Он мой друг. Он хотел стать для меня чем-то большим, но...

— Ты никак не могла решиться?

— Считай так, если тебе нравится. — Она устало поднялась с постели. Надо собрать с пола остальное. — Это адрес моей мамы, — торопливо пояснила она, — на случай, если со мной...

— Я думал... — с явным изумлением протянул Макс, разглядывая изнанку фотографии. — По-моему, ты говорила, что его зовут Джералд?

— Да. Так оно и есть. А в чем дело? — Внезапно она вспомнила и попыталась выхватить злосчастную карточку у него из рук.

— «Дерек У.», — прочел Макс. — Еще один друг, кажется, пополнил твой список?

О Боже, безмолвно простонала Салли, все погибло! Неужели ее страшная тайна раскрыта? Кажется, она однажды упомянула о Дереке Уинтертоне в своей статье для «Стар энд джорнал».

— Может быть, — ответила она с нервным смешком, а сердце забилось так громко, что он, наверное, услышал. — Если у меня целый список поклонников, то, по-видимому, все они для меня мало что значат. — Кроме тебя, хотела добавить она.

Телефонный звонок нарушил нависшее молчание. Макс оказался ближе и взял трубку:

— Слушаю.

— Это номер Сары Дирлав? Салли здесь? — Громкий и настойчивый голос вторгся в комнату сквозь тысячи миль, и Салли едва не потеряла сознание. — Прошу вас, передайте ей, что это Д... гм... О Боже!

Салли в панике выхватила у Макса трубку.

— Как вы узнали, где я нахожусь? — звенящим от напряжения голосом осведомилась она.

— У меня есть контакт с «Ивнинг рокет». Я все понял, немедленно отключаюсь. — Гудки в трубке чуть не оглушили ее.

Салли постаралась улыбнуться, но губы у нее дрожали.

— Вероятно, ему стало нехорошо, — пояснила она.

— Джералду? Из-за того, что он обнаружил в твоем номере мужчину? — с ехидной усмешкой спросил Макс. — Или это был Дерек?

— В-в-возможно, это был Дерек, — чуть слышно согласилась она.

Разумеется, это был Дерек. Он сразу понял, кто подошел к телефону, и решил временно «залечь на дно».

Макс помедлил у двери.

— Какое место, — по-прежнему иронически усмехаясь, сказал он, — я займу в списке твоих любовников? Где-нибудь в самом конце?

— В самом начале, Макс, — искренне ответила она, откинув взъерошенные волосы и чувствуя, как отпускает ее смертельный ужас. От облегчения у нее над бровями даже выступили капельки пота.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Через три дня Макс сказал ей:

— Моя программа перенасыщена.

Они проводили время в напряженной работе, чередуя ее с осмотром окрестностей. Он постоянно куда-нибудь вывозил Салли, давая ей возможность поглядеть на скалы и утесы, от которых поднимались клубы тумана, на пенистые водопады, на пар, расстилавшийся над горячими источниками и озерами.

— Ты сделал мою жизнь такой интересной! — призналась ему Салли однажды, после нескольких волнующих часов прогулки по термическому уголку чудес невдалеке от отеля.

Он показал ей холодные озера и немало горячих и даже кипящих, над которыми нависал пар различных оттенков — желтого, оранжевого, зеленого и черного. Иные меняли цвет, пока Макс и Салли наблюдали за ними. Опираясь на руку Макса, Салли с изумлением следила за дымящимися черными кратерами. Один из них назывался Инферно, и его глубины бьши полны зловеще бурлящей грязью.

Рядом находился кратер под названием Шампанское, потому что он постоянно пенился, и еще один — Палитра Художника, тона которого беспрестанно менялись.

— Макс, — она подняла на него глаза, — я так счастлива, что попала в твою страну! Мне в ней очень нравится, я еще не видела ничего подобного. — Во всяком случае, подумала она, потому что ты со мной.

— Ты часто произносишь эту фразу: «Я еще не видела ничего подобного», — прошептал он, прижав ее к груди и поцеловав. — А между тем впереди нас ждет еще очень многое, например Южный остров с его бескрайними зелеными полями, отгороженными для овец. Я уже не говорю о Южных Альпах и заснеженных горных вершинах, о глетчерах, дождевых лесах и мангровых болотах. Однако, — он отвел ее подальше от края и сам немного отодвинулся, — вряд ли ты их скоро увидишь. Я позвонил в офис в Окленд и отменил пару лекций, заодно и раздачу экземпляров с подписями.

— Куда же мы поедем в таком случае? — И какова ее роль в его новом расписании, если вообще она в него включена?

— Повидать моих родственников.

Он собирается познакомить ее со своей семьей?

— Твоих родителей? — переспросила она.

— Нет. Моих тетю и дядю, деда и всех прочих, кто окажется на месте. Мама живет в Старом Свете, то есть на моей теперешней родине. А отец умер, когда я был еще совсем маленьким.

— Мне очень жаль. — Как мало она знала о нем, о его жизни до их встречи! Но ей и не нужно было знать, пока этот дурацкий случай не бросил ее к ногам Макса, надолго связав их судьбы. — Как мне?.. — Она облизала губы. — Макс, мне надо будет во время вашей встречи подождать в машине? Он засмеялся.

— Несколько дней?

— Неужели ты так долго...

— Мы оба. Дня два или три. Это зависит от ряда причин.

— Но... — Разве он не понимает, как трудно ей придется? — Им известно о наших истинных отношениях?

Последовала долгая пауза, и они успели миновать зеленые поля.

— Скажи мне, Салли, а каковы наши истинные отношения?

Она метнула на него встревоженный взгляд, и на мгновение ее пронзил укол страха. Что он имел в виду?

— Ты же знаешь, Макс. Мы просто притворяемся. Они двинулись дальше, поля незаметно сменились невысокими округлыми холмами, фермерские дома прятались под склонами и в низинах.

— Тебе не трудно будет притворяться в присутствии моих родственников? — спросил он. — Учти, они будут пристально наблюдать за нами.

— Значит, мне нужно притворяться, будто я влюблена в тебя, будто мы любим друг друга? А способен ли ты, — она повернулась к нему, стараясь удержать радостную улыбку, — продолжать игру? Я хочу сказать, достаточно убедительную для людей, знающих тебя гораздо лучше, чем я?

Его взгляд скользнул по ее лицу, а губы искривились в загадочной усмешке. Однако он ответил с грубой и шокировавшей ее прямотой:

— Для нормального мужчины из плоти и крови совсем нетрудно играть роль возлюбленного привлекательной женщины. А ты, да будет тебе известно, несомненно, привлекательна.

-- Женщине тоже, — парировала она, попытавшись скрыть разочарование, — легко притвориться влюбленной в знаменитого писателя и покорителя сердец, книгами которого зачитываются во всем мире. К тому же успех обеспечивает ему растущий счет в банке.

— Угу, — последовал спокойный ответ. — Значит, скромная учительница способна стать настоящей язвой, если ее задеть! Скажите мне, мисс Дирлав, не возвращался ли кто-то из ваших учеников с уроков, прихрамывая от столь язвительного отпора?

Салли отвернулась и поджала губы, ей нелегко было оправиться от его откровенного признания, что она ему безразлична. Ну разве она не сглупила, упрекала она себя, поверив в его поцелуи? Конечно, ему как мужчине приятно видеть ее рядом, не говоря о том, что она не столь уж с ним и сурова.

— Я думаю, мы выяснили отношения, Сара, — заметил он, выехав наконец на каменистую дорогу. Она петляла среди полей, на которых паслись овцы. — После спора обнаружилось, что мы согласны продолжать спектакль с помолвкой, считая ее настоящей, пока это необходимо. Идет?

— Идет! — откликнулась Салли, ощутив странное облегчение. Еще несколько дней он будет принадлежать ей, она сможет восхищаться им, отзываться на его поцелуи, держать его за руку, чувствовать его тепло и силу, когда окружающие станут требовать недвусмысленного проявления их чувств.

Дом назывался Тотара-Лодж — как пояснил Макс, от названия новозеландского дерева. Он и был деревянным, как большинство сельских зданий, с мансардой, встроенной в рифленую железную крышу. Их встретили очень тепло, но, даже не будь этого, Салли все равно наслаждалась бы необычайным спокойствием, которое охватило ее сразу по приезде. Умиротворенность навевали и холодновато-зеленые тона интерьера, дополненные мягким персиковым цветом занавесей и ковров.