Неожиданно для самой себя она спросила с вызовом:

— Ну что, вспомнили еще какое-то мое прегрешение?

Николас откашлялся.

— Признаюсь, я погорячился, примите мои искренние извинения за мою несдержанность.

От неожиданности она растерялась, а когда опомнилась, честно признала:

— Сама виновата. Надо было сразу сказать, зачем я к вам явилась.

— Да, но это не давало мне права набрасываться на вас, даже если я валился с ног от усталости.

Его подкупающая искренность вызвала у Бетани улыбку.

— Мне это знакомо. Казалось бы, они такие несмышленыши, а сколько им надо внимания, времени и любви!

Он вздохнул.

— Откуда у вас такой завидный опыт по уходу за малышами?

— У меня пять братьев и сестер, четверо из них гораздо младше меня. Я этому научилась, когда помогала маме ухаживать за ними. К тому же я внештатный сотрудник детского приюта в Мельбурне.

Он кивнул, словно она подтвердила правильность его догадки.

— Ну, мне пора. Я очень благодарна вам, что мы выяснили наши отношения. — Она пощекотала Мари под подбородком. — До свидания, маленькая. Приятно было с тобой познакомиться.

— Не уезжайте, прошу вас! — проговорил Николас, и Бетани вздрогнула от неожиданности.

После всего, что произошло, он хочет дать ей интервью? Усилием воли она подавила внезапно охватившую ее радость. Если он и изменил свое отношение к ней, то исходя из каких-то своих побуждений. Не надо обольщать себя призрачными надеждами. У нее нет никакого желания выполнять его условия.

Пока Мари теребила Николаса за волосы, он пристально смотрел на Бетани, а потом вдруг предложил:

— Если вы еще не отказались от мысли написать эту статью, то давайте поработаем вместе! Может, что-нибудь и получится.

У нее в душе, словно что-то оборвалось. Надо надеяться, Николас Фрейкс не из тех мужчин, кто все отношения сводит к одному — сексу?

Она отпрянула к своей машине, неприятно пораженная тем, что была фактически зажата между автомобилем и грузным телом Николаса. Но он был все-таки с ребенком на руках!

— Знаете, я подумала и решила, что обойдусь без интервью! — выпалила она.

На какое-то мгновение Николас опешил, но, придя в себя, покраснел от злости.

— Послушайте, вам абсолютно нечего бояться!

Однако его заверение возымело противоположное действие — вместо того, чтобы ободрить ее, очень обидело.

— Премного вам благодарна, — услышал он саркастический ответ.

Очевидно поняв свою ошибку, он сделал еще одну попытку:

— Единственно, что мне нужно от вас, — помочь с Мари.

Это было сказано таким взвинченным тоном, что малышка вздрогнула. Что касается Бетани, то она не просто вздрогнула, она была ошеломлена.

— Вы хотите, чтобы я была у вас приходящей няней?

— В обмен на определенные сведения о миниатюрных домиках, сохранившихся в нашей семье, — подтвердил он.

— Даже не знаю, что и сказать. День сегодня выдался какой-то сумбурный, — отговорилась она. — Скажите, вы меня приглашаете на дневное время или как?

— Нет, круглосуточно, с постоянным проживанием в моем доме. Хорошо, что у меня хватило ума предложить вам это не с бухты-барахты, а то бы вы Бог знает что подумали! — Он пристально наблюдал за ней. — Ну, что скажете?

— Не представляю, как я буду жить в вашем доме. — Ее собственное неравнодушное отношение к Николасу — вот что смущало Бетани больше всего.

— В доме много свободных комнат. Занимайте любую. Если вы постоянно будете здесь, то я смогу работать и еще выкроить часок-другой на отдых и сон. А вы получите доступ к кукольному домику. И хорошую плату за ваш труд.

Эти деньги помогут ей избавиться от финансовых трудностей хотя бы на какое-то время. Сенсационный материал о якобы утраченном кукольном домике Фрейксов плюс конверт с зарплатой — это же возможность разобраться с долгами и возродить свое дело!

— Это ненадолго, пока я не найду кого-нибудь на постоянную работу, — добавил он, видя, что она колеблется. — Надеюсь, в детском приюте отпустят вас на какой-то срок?

— Я работаю, время от времени, когда мне удобно.

— Тогда в чем дело? — спросил он.

В вас, подумала Бетани. К своему удивлению, она чувствовала, что ее страстно влечет к нему.

— Ваше предложение очень заманчиво, — сказала она с иронией, которую он не уловил, — но нам надо уточнить некоторые вещи. Во-первых, я бы с удовольствием заботилась о Мари, но домработница из меня плохая.

— Не беспокойтесь, — сказал Николас. — Я найму кого-нибудь еще убирать в доме и стирать.

— Я ужасно готовлю, — призналась она.

— Но ваш омлет был просто потрясающим! — воскликнул он.

— Омлет — единственное, что я умею готовить. Так, что подумайте, прежде чем брать меня на работу...

— Нет, нет, — поспешно возразил он. — Мари — прежде всего, тем более, вы ей очень понравились, а это — самое главное. Видите ли, я вполне сносно готовлю, если, конечно, не валюсь с ног от усталости, так что мы можем чередовать мои обеды с вашими омлетами. Ну как, по рукам?

Пожалуй, в жизни ей не приходилось делать ничего более безрассудного, но, кивнув в знак согласия, она сказала:

— По рукам!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Поставив еще одну коробку в машину Бетани, Сэм Дейл спросил:

— Ну как, ничего не забыла? Может, все-таки привязать сзади холодильник?

Бетани обернулась:

— Нечего смеяться над моим «хэтчбеком»! Машина очень маленькая, вот и кажется, что вещей слишком много. Я еду в Ярравонгу ненадолго, пока Николас не найдет какую-нибудь подходящую женщину, чтобы сидеть с Мари.

— Подходящую кому? — спросил Сэм. К своему огорчению, она почувствовала, что краснеет.

— Ребенку, разумеется!

Сэм, прищурив глаза, спросил недоверчиво:

— Думаешь, он к тебе равнодушен? Прости меня за назойливость, но я сильно сомневаюсь, что это так. И мне не по душе твое решение переехать к совершенно незнакомому человеку, в чужой дом...

— Я еду работать, а не жить в чужом доме с незнакомым человеком, как ты изволил выразиться, — возразила Бетани. — Мой дорогой брат, не волнуйся за меня. Во-первых, мне уже двадцать пять, а это немало. Во-вторых, Николас человек порядочный и респектабельный.

Сэм вздохнул.

— Надеюсь, не зря я учил тебя уму-разуму. А чем занимается этот парень?

— Этот парень, как ты его назвал, доктор физико-математических наук Николас Фрейкс, главный эксперт по акустическим системам при правительстве страны. Насколько я понимаю, он занимается защитой военных и промышленных объектов от прослушивания.

Сэм усмехнулся:

— Определенно, тебе приглянулся этот доктор! Что, я не прав?

— Конечно, нет! — выпалила Бетани так громко, что зазвенело в собственных ушах.

— Тогда с какой стати ты собираешься у него работать? Если из-за денег, то найди что-нибудь здесь, в Мельбурне, все лучше, чем сидеть в этой дыре Ярравонге!

То же самое она по нескольку раз в день спрашивала у себя. Сэм не знал, как отчаянно нуждается она в деньгах, но говорить ему ничего не надо — он сам на волоске от банкротства, его мебельную фабрику процветающей не назовешь.

Но Сэм прав — она согласилась работать у Николаса не только из-за денег.

На кухне Николаса она почувствовала, что в ней нуждаются. Недавний печальный урок с Александром Коросом заставил ее задать себе вопрос: будет ли она когда-нибудь снова востребована? Она так верила, что у них с Александром впереди счастливое будущее, хотя теперь, когда думала об этом, понимала, что его семья всегда подавляла ее. Отец Александра держал домочадцев в ежовых рукавицах. Он дал ясно понять, что Александр, как старший сын будет продолжать дело отца и должен обзавестись наследником.

Ставрос и Элли, родители Александра, живо обсуждали свою будущую невестку. Широкие бедра Бетани, приносившие ей немало огорчений, воспринимались ими, как гарантия того, что она родит много крепких, здоровых сыновей.