— Добрый день, — поздоровалась, но ей никто не ответил, и стала осторожно перебирать наряды.

— Юноша, вы ошиблись… — к ней вышла статная дама с пышной грудью в бархатном платье коричневого цвета. На руках черные перчатки в сеточку и длинный мундштук с сигаретой.

— Точно не ошиблась. Есть что-то подходящее на мою фигуру? — Яра смело отбросила плащ и сняла с себя жилет, расстегнув рубашку и показывая свою половую принадлежность, чем вызвала у продавщицы интерес.

— Удачный морок, тебя от парня не отличить. На твою фигурку найдется, только предупреждаю, выбор небольшой. У нас в деревне девушки покрупнее тебя будут, а уж про бюст даже не говорю. — Поманила ее за собой наманикюренной рукой.

«И на том спасибо, хоть не плоская, и чем им всем мой второй размер не угодил!»

Она прошла за гардину и оказалась во второй части магазинчика, здесь было ненамного светлее, но зато по центру круглого помещения с панорамными стеклами, выходящими на мрачный сад, стоял пуфик с диванчиком и столик с дымящимся кофейником.

— Извините, что помешала.

— Ах что ты, милочка, сюда заходит не так много клиенток в этот час, поэтому ничего страшного. На вот, примерь какое-нибудь из этих. — Кинула на диванчик четыре платья, из них Яра сразу отмела бордовое и зеленое, а вот на синем и фиолетовом остановилась, решив примерить.

Что это были за цвета — такие же глубокие и совсем не кричащие. Синий бархат переливался на руках: длинная, чуть приталенная на бедрах юбка уходила в пол, грудь и рукава украшали тонкие синие узоры, позволяя скрывать обнаженную кожу и оставлять простор для фантазии. На спине оно застегивалось на крохотные невидимые пуговицы. Но сама ткань не подходила, и Яра примерила фиолетовое.

Круглый вырез на груди открывал ключицу и не давал возможность заглянуть глубже. Узкие рукава облегали ее изящные руки, доходя ромбовидным концом до фаланг пальцев. Под грудью была подпоясана лента, а вниз тянулся атлас, делая платье легким, но при этом утонченным. «Ну просто Ребекка Шарп из «Ярмарки Тщеславия», — очень кстати вспомнила фильм с актрисой Риз Уизерспун.

— Это платье подойдет для бала, устраиваемого соседями?

— Безусловно, и поверь мне, милая, лучше это, чем те детские пеленки, что они носят. Почему-то ко мне в магазин заглядывают лишь куртизанки и такие ведьмы как ты. — Покачала головой. — Туфли у тебя есть?

— Да, туфли есть, как и украшения, но вот что делать с волосами?

— Ничего, просто уложишь и наденешь вот это, — протянула ей небольшую заколку с фиолетовым перышком круглой формы. — Хотя не мешало бы и волосы покрасить в черный, тогда точно будешь настоящей ведьмой. Кстати, могу помочь, за дополнительную плату, конечно.

— Да, почему бы и нет. — Отложила наряд и села на пуфик. Продавщица прошлась вокруг нее, обдавая ароматом табака и кофе, коснулась волос и тут же спросила:

— А удлинить не хочешь?

— Нет. Мне так нравится.

— Ну как знаешь, а то у нас с короткими ходят только те, кто схоронил близких или подвергся насилию, но судя по тебе, ни то, ни другое.

Щелкнув пальцами и как следует затянувшись сигаретой, обдала Яру густым фиолетовым дымом, от которого девушка не удержалась и закашлялась, а когда тот рассеялся, увидела в зеркале свои черные как вороново крыло волосы.

— Вот и все.

Яра благодарно кивнула и оставила несколько бумажных купюр этого мира на столике. Платье с заколкой было упаковано в черный бархатный пакет с красными лентами и вручено ей.

— Носи с удовольствием, если кто будет нос воротить, не обращай внимания. Просто завидуют, засели тут в своих комплексах, старые клуши и молодые дурехи. А у меня приличный бутик, пусть бы радовались, что открыла в этой деревне.

— Хорошо. Всего вам хорошего.

Вышла из магазинчика с хорошим настроением, но увидев, что небо заволокли хмурые тучи и начало накрапывать, расстроилась: «А зонтика-то с собой нет!». Увидела на противоположной стороне освещенное теплым светом от кованых фонарей кафе и побежала туда, когда дождь стал усиливаться.

В кофейне никого не было, но это даже к лучшему, сейчас Яре хотелось побыть одной. Разве что высокий и немного худощавый бармен, стоящий за стойкой и протирающий бокалы бросил на клиентку мимолетный взгляд и вернулся к своему монотонному занятию. У него была смугловатая кожа четко очерченного лица с острыми скулами и длинные черные волосы, убранные в высокий хвост. Белоснежная рубашка просто светилась на нем своей чистотой, а поверх груди был одет черный фартук.

Заведение занимало два этажа. Выкрашенные в коричневый цвет стены, множество светильников для придания уюта. Деревянная мебель не такая добротная, как в доме Кристера, но в том же ампировском дизайне. Яра села на такой диванчик с малиновой обивкой за круглый столик. В меню указывались разные кофейные и алкогольные напитки, а также неплохой список десертов. Поэтому, когда парень к ней подошел, она выбрала кофе по местному рецепту и торт с фруктами.

Попивая согревающий напиток, сдобренный взбитыми сливками, и слушая шум дождя, Яра только сейчас увидела, что на одном из столов лежит скрипка со смычком. Желание сыграть было настолько сильным, что ведьма поборола в себе манеры не трогать чужое и взяла инструмент в руки. Немного подкрутив колки, она вышла на улицу под навес и заиграла одну из турецких мелодий. Мелодия разлилась по кофейне и близлежащей улочке своим грустным мотивом. Но было в этой мелодии то, что проникало в самую душу, а затем скрипка издала протяжный звук и она перешла на одну из любимых композиций под названием Contradanza. Тогда на улицу, под дождь, стали выбегать дети, танцуя и резвясь, пока в небе не засияли лучи солнца и не появилась радуга. Яра прервалась, почувствовав боль в запястье и осмотрелась, потому что дети и вышедшие за ними родители смотрели на девушку удивленно, а она едва заметно склонила голову, как делала на каждом выступлении, и вернулась в кофейню, положив инструмент на прежнее место.

— Да ты, оказывается, скрипачка, — к ней подсел бармен, меняя остывший кофе на горячий. — Меня зовут Дарин, угощайся.

— А меня Яра. Мой инструмент остался дома, а здесь подходящего не нашла. А вот эта скрипка очень хорошая, чья она? Твоя?

— Нет, моего друга. Мы вместе держим кофейню и по вечерам устраиваем небольшие выступления. Не хочешь поучаствовать?

— Даже не знаю, я здесь ненадолго и врач запретил мне перенапрягать запястье. — Отвернула манжеты рубашки и показала свою перебинтованную руку. — А сейчас не удержалась. Да и погода такая — под настроение.

— Бедолага, я сначала подумал, что ты парень, а как начала играть, то сразу преобразилась. Ну, если надумаешь прийти, то мы начинаем в шесть, тогда все закрываются, а мы, наоборот, открываем выступления. Народу собирается немного, но думаю, с тобой увеличим выручку, за игру готов накормить и заплатить, немного, правда. — Подмигнул синим драконьим глазом.

— Я подумаю. Спасибо за кофе, очень вкусный.

Подхватила свой пакет с платьем и ушла. Добираться обратно до дома Кристера вышло дольше, оттого что пришлось идти через всю деревню. Поэтому, когда она вошла в дом и служанка забрала ее пакет, на Яру тут же набросилась тетушка дракона и разве что за волосы ее не оттаскала — хотя пусть бы только рискнула!

— Это уму непостижимо! Одной, без сопровождения болтаться по всей деревне. Да еще в таком непотребном виде! У вас совсем нет ни стыда, ни совести! Мой дорогой племянник приютил и обогрел вас, разрешил есть за общим столом, в кругу высокопоставленной семьи, а вы так неблагодарно с ним обошлись! Ушли в непонятном направлении, ни записки, ничего! А если бы на вас кто-нибудь напал и изнасиловал, тем самым опорочив честь нашей семьи, которая приняла гостью из другого мира. Вопиющая неблагодарность! — чуть ли не плевала слюной дама, так что у Яры даже уши начало закладывать.

— Что-то еще или вы закончили? — равнодушно спросила девушка, видя, как от ее спокойствия женщина злится еще сильнее и вот-вот не сдержится, а Яре только это и надо было. Она не станет терпеть подобного к себе отношения — будто ниже их.