— Все ясно.

— Если Эйба действительно ждала та машина, в которой он видел средство для своего спасения, значит, его хозяева разделались с ним, так и не узнав, нашел он что-то в коттедже или нет…

— Ага!

Губы Лэмпарда слегка усмехнулись.

— Никто бы не стал так спешить, если бы был хоть в какой-то мере заинтересован в том, что Эйб мог отыскать в кабинете. У Фентона в карманах не нашли ничего, взятого в доме? Так?

— Абсолютно ничего. Очень рад, что вы рассуждаете таким образом. Наше мнение совпадает, но я боялся, что вы меня обвините в верхоглядстве.

Наконец-то Лэмпард по-настоящему улыбался. Роджер раньше этого никогда не видел. И сразу же исчезло какое-то чувство напряженности, сковывавшее их обоих.

— Итак, два примечательных момента… Первый, это что мистера Лессинга перевезли из одной части района в другой. Второе — что Фентона убило лицо, которое направило его залезть в дом мистера Прендергаста, но совершенно не было заинтересовано в том, что он там найдет.

Роджер медленно произнес:

— Ставя второе на первое место, хозяин Фентона либо поручил ему кражу, потому что хотел иметь шанс убить его, что не кажется весьма правдоподобным, либо он послал его в Делавар, зная заранее, что там ничего не может быть найдено, но для того, чтобы стало известно, что он там был.

— Наши точки зрения почти идентичны!

— Произошло нечто такое, обусловившее необходимость убить Фентона.

— По-моему, да.

— Теперь вернемся к первому своеобразному обстоятельству, — с довольным видом продолжал Роджер. — Кто-то был невероятно заинтересован в том, чтобы не стало известным, что Марк направился в район серебристого песка. Идея неплохая, но мало что дающая. Серебряный песок имеется на обширной площади?

— Да, но на редко заселенной, — ответил Лэмпард. — Завтра к полудню все будет обыскано… Почему здесь был Лессинг?

Роджер усмехнулся:

— И почему я здесь? Потому что…

Минут пятнадцать ушло у него на то, чтобы обрисовать Лэмпарду положение вещей.

Явился сержант доложить, что мистер Лессинг находится без сознания, и так еще может продлиться несколько часов.

Лэмпард отпустил его, потом обратился к Роджеру:

— Вижу, дел у вас выше головы. Я поеду, но вы должны всегда и во всем рассчитывать на меня. Я буду поддерживать с вами связь. Дайте мне знать, если произойдет нечто важное, договорились?

— Не сомневайтесь, — сказал Роджер.

Он дождался, пока за гилдфордским инспектором не закрылась входная дверь, затем достал записку Моргана и прочитал ее еще раз.

Роджер продолжал сидеть с листком в руке, когда отворилась дверь и вошла Джанет:

— Как инвалиды? — спросил он.

Она не сразу ответила, и он невольно ею залюбовался. Она была удивительно хороша, волнение ей было к лицу.

— Марк — олл-райт, доктор Тенби дал ему снотворное. Я заглядывала к Клоду. У него ужасный вид, но сестра уверяет, что ему не хуже, он вне опасности. Но вообще-то можно подумать, что ему пара шагов до того света.

Она увидала записку:

— Это тебе что-то дало?

— Прочитай сама.

Он следил, как у нее нахмурился лоб.

— Кингстон находится в этом направлении, да?

— Да. Поттер двинулся в этом направлении. Но это еще не все. Ты больше ничего не заметила?

— Что я должна была заметить?

— Сэр Эндрю Мак-Фоллен и Грегори Хотебай — директора «Мечты», а теперь, возможно, клиенты Поттера. Вот и скажи мне, с какой это стати двое директоров фирмы стали вдруг встречаться с Поттером, хотя, насколько нам известно, этого за ними не замечалось.

— Вам же не все известно.

— Минуту назад мне хотелось тебя поцеловать. Да, мы не все знаем, но ведь я ломаю голову над этой аферой вот уже несколько месяцев и до сих пор не давал себе воли. Повторяю, вплоть до этого момента внешне сэр Мак-Фоллен и Хотебай не имели никаких дел с Поттером. Конечно, это можно проверить, дело нехитрое. Остаются Виддисон и Трэнсом.

— Коли ты начал говорить загадками, я найду кого-то другого, кто поцелует меня.

— Например, Харрингтона?

— Темная романтическая душа, — пропела Джанет. — Я могу его представить в роли убийцы женщин. Кто такие Виддисон и Трэнсом?

— Директора «Мечты».

— Вижу, у тебя появились какие-то идеи?

— Я повторял себе, что со-директора компании вряд ли могли быть заинтересованы в уничтожении семьи Прендергастов, потому что, поскольку все четверо были живы… Нет, объясню иначе. По завещанию старого Септимуса, если Прендергасты больше не в состоянии удерживать свое положение в правлении, их акции, составляющие большинство, должны быть пущены в свободную продажу… А это значит, что их могут приобрести кто угодно. Естественно, за эти акции будет великая драка. Ведь в них кровно заинтересованы другие конкурирующие компании, у которых «Мечта» давно стоит поперек горла. Возьмем Поттера. Он не биржевой маклер, но ведь у него могут быть клиенты, которые захотят стать владельцами акций «Мечты».

— Мне кажется, я понимаю тебя, — протянула Джанет. — Ты хочешь выяснить, не скупает ли Поттер эти акции для кого-то еще?

— Да. Допустим, некто А приобретет все акции Прендергастов, остальные директора «Мечты» вылетают в трубу. Да, мне необходимо выяснить, ради чего они навещали Поттера и какие дела он для них обтяпывает. Мне кажется, внутри «Мечты» не было внутренних неприятностей?

— Не знаю…

Через минуту она дотронулась кончиком ноги до бумаг, устилавших весь пол:

— В комнате настоящий хаос. Послушай, дорогой, не следует ли нам что-то сделать в этом отношении?.. Слушай, а сам Поттер не может скупить все акции и от этих четырех директоров, так же, как и от Прендергастов? Ведь в известной мере он уже сейчас контролирует акции Прендергастов, не так ли? Через Клода или Мейзи. Или же он так считал, пока Клод не вышел из повиновения.

— Подойди-ка, я тебя поцелую, это куда важнее.

Снизу донесся непонятный шум. Пронзительный женский крик перемежался с баритоном Харрингтона.

Хлопнула дверь, голоса умолкли.

Роджер и Джанет одновременно двинулись к выходу.

Дверь отворилась до того, как они дошли до нее. Появилась перепуганная физиономия старого Петри.

— Извините меня, сэр. Я подумал, вы должны знать, что внизу находится миссис Прендергаст.

— Большое спасибо, — поблагодарил его Роджер, который обладал удивительной способностью завоевывать любовь всех слуг.

Они с Джанет сразу же спустились вниз.

Роджер предполагал, что Мейзи может приехать, если до нее дойдет известие о несчастье с мужем, но считал это в высшей степени сомнительным. А тут прибыть в Делавар в столь короткий срок!

Когда он растворил дверь в холл, его заполнил визгливый крик Мейзи:

— Мерзкий самозванец! Брехливый негодяй, ты такой же Вильям Эллсворд Харрингтон, как я! Я найду на тебя управу, я уж позабочусь, чтобы ты получил то, чего ты заслуживаешь. Убирайся, убирайся из моего дома!

Харрингтон стоял, засунув обе руки в карманы и повернувшись спиной к огню. Он во все глаза смотрел на Мейзи, которая сбросила на пол дорогое пальто из голубой норки и теперь грозила ему кулаком с расстояния в пять футов. Маленькая шляпчонка с легкомысленной вуалькой, спускающейся на нос, была воинственно сдвинута на затылок, ноги-тумбы широко расставлены.

Наконец Харрингтон презрительно сказал:

— Вы просто пьяны.

— Ах, я еще и пьяна? — взвилась Мейзи. Она сделала шаг вперед. Роджер с интересом изучал ее пылающее лицо, полураскрытые губы. Нет, вряд ли тут дело в виски. Ее сжатые в кулаки руки дрожали, но она не приближалась к мистеру Харрингтону слишком близко. Вся ее поза говорила о том, что она готова отпрыгнуть назад, почуяв опасность.