— Дэвид Эндертон, независимый журналист

Журналистика данных – это новый набор навыков для поиска, понимания и визуализации цифровых источников во времена, когда базовых навыков из области традиционной журналистики уже недостаточно. Это не замена традиционной журналистики, а добавка к ней.

Во времена, когда источники становятся цифровыми, журналисты могут и вынуждены быть ближе к этим источникам. Интернет открыл такие возможности, которые ныне находятся за пределами нашего понимания. Журналистика данных – это только начало процесса развития нашего прошлого опыта с целью адаптировать его к режиму онлайн.

Журналистика данных помогает новостным организациям решить две задачи: поиска уникальных сюжетов (не с новостных лент) и выполнения нашей сторожевой и отслеживательской функции. Особенно во времена финансовых рисков это очень важные цели для газет, которых им нужно достичь.

С точки зрения региональной газеты, журналистика данных критически важна. У нас есть поговорка: «нехватка одной плитки перед дверью вашего дома считается более важной, чем восстание в далекой стране». Она бьет вас по лицу и влияет на вашу жизнь более непосредственно. В то же самое время цифровизация наблюдается везде. Из–за того, что местные газеты получают это прямое, непосредственное воздействие прямо у себя по соседству, а источники цифровизируются, журналист должен знать, как найти, проанализировать и визуализировать сюжет из этих данных.

— Джерри Верманен

Асимметричность информации —  не недостаток информации, а невозможность проникнуть в нее и обработать ее из–за высокой скорости и огромных объемов, в которых она поступает к нам – является одной из наиболее значительных проблем, с которыми сталкиваются граждане, делая выбор относительно того, как жить своей жизнью. Информация, извлекаемая из печатных, визуальных и аудио средств массовой информации влияет на выбор и действия граждан. Качественная журналистика данных помогает бороться с асимметричностью информации.

— Том Фриз, Фонд Bertelsmann Stiftung

Доступность средств измерения и снижение цен на них, в устойчивой, самоподдерживающейся комбинации с упором на производительность и эффективность во всех аспектах деятельности общества, вынудили руководителей, лиц, принимающих решения, давать количественную оценку достижениям своей политики, отслеживать тенденции и определять возможности.

Компании продолжают выдавать новые количественные показатели и проводить измерения, показывающие, насколько хорошо они работают. Политики любят хвастаться, говоря о сокращениях цифр безработицы и росте числовых показателей ВВП. Отсутствие или нехватка журналистской проницательности в делах Enron, Worldcom, Madoff или Solyndra является доказательством неспособности многих журналистов ясно видеть суть происходящего за потоками цифр. Цифры чаще принимаются за чистую монету, чем другие факты, так как они несут с собой ауру серьезности, даже когда они являются полностью сфабрикованными.

Уверенная работа с данными поможет журналистам заострить их критическое ощущение, когда они будут иметь дело с цифрами, и, хочется надеяться, поможет им отвоевать обратно некоторые территории в схватке с пиар–отделами.

— Николас Кайзер–Бриль, Journalism++

После разрушительного землетрясения и последовавшей за ним ядерной катастрофы на АЭС «Фукусима» в 2011 году важность журналистики данных была наглядно продемонстрирована работниками медиасферы в Японии, стране, которая отстает в плане цифровой журналистики.

Мы были в недоумении, когда оказалось, что у правительства и экспертов нет надежных и достоверных данных о нанесенном ущербе. Когда чиновники спрятали данные SPEEDI (информация о предполагаемом распространении радиоактивных материалов) от общественности, мы были не готовы к их расшифровке, даже если бы они стали доступны вследствие какой–нибудь утечки. Добровольцы начали собирать данные о радиоактивности при помощи своих собственных устройств, но нам не хватало знаний статистики, интерполяции, визуализации, и так далее. Журналистам нужно иметь доступ к исходным данным, и учиться не полагаться на официальную интерпретацию оных.

— Исао Мацунами, Chunichi/Tokyo Shimbun

Вызовы и возможности, предлагаемые цифровой революцией, продолжают подрывать и дезорганизовывать журналистику. В век информационного изобилия журналисты и граждане, как и все остальные, нуждаются в лучшем инструментарии, будь то когда мы имеем дело с самиздатом XXI века на Ближнем Востоке, или с обработкой и разгрузкой данных поздней ночью, или ища наилучший способ визуализации качества воды для нации потребителей. Когда мы боремся с потребительскими вызовами, которые представляет эта куча данных, новые публикационные платформы также дают возможность всем собирать данные и делиться ими цифровым образом, превращая их в информацию. В то время как журналисты и редакторы являются традиционными векторами для сбора и распространения информации, выдыхающееся и становящееся вялым и безвкусным информационное окружение 2012 года приводит к тому, что новости сначала появляются в онлайне, а не на редакционном столе.

По всему миру фактически связь между данными и журналистикой становится сильнее. В век больших данных растущая важность журналистики данных берет свою основу в возможности тех, кто ею занимается, обеспечивать контекст, чистоту, и, возможно, самое важное, находить правду во все увеличивающемся количестве цифрового контента в мире. Это не означает, что интегрированные медийные организации сегодняшнего дня не играют критически важной роли. Отнюдь. В информационный век журналистам нужно большее, нежели просто извлечение, верификация, анализ и синтез потоков данных. В этом контексте журналистика данных имеет глубокую важность для общества.

Сегодня, извлечение смысла из больших объемов данных, в частности, неструктурированных данных, станет главной целью для ученых, работающих с данными по всему миру, неважно, работают ли они в ньюсрумах, на Уолл–Стрит или в Кремниевой долине. И самое важное, что эта цель будет реализовываться за счет растущего набора общих инструментов, неважно, используются ли они правительственными технологами, открывающими Чикаго, технологами в области здравоохранения или работниками ньюсрумов.

— Алекс Говард, O’Reilly Media

Качественная журналистика данных – сложное дело, потому что качественная журналистика – вообще сложное дело. Это означает знать, как получить данные, как понять их, и как найти сюжет. Порой выходит дохлый номер, порой заходишь в тупик, а порой просто оказывается, что нет хорошей темы. В конце концов, если бы все сводилось к тому, чтобы нажать на нужную кнопку, это была бы не журналистика. Но именно это делает ее целесообразной, и – в мире, в котором наши жизни все больше превращаются в данные – категорически необходимой для свободного и справедливого общества.

— Крис Тэггарт, OpenCorporates

У журналистов нет времени, которое они могли бы бездарно потратить на переписывание чего–то от руки, и бездельничанье в попытке вытащить данные из PDF–файлов, поэтому некоторое знакомство с основами программирования, или знание того, где искать людей, которые могут помочь, невероятно ценно.

Один журналист из газеты «Фола де Сан–Паулу» (Folha de São Paulo) работал с местным бюджетом и позвонил мне поблагодарить за то, что мы выложили счета муниципалитета Сан–Паулу в онлайн (два дня работы одного хакера!). Он сказал, что он переписывал их от руки последние три месяца, пытаясь создать сюжет. Я также помню решение «PDF–ной проблемы» для Contras Abertas, парламентской организации, занимающейся мониторингом новостей: 15 минут и 15 строк в программе – и сделана работа, которая в противном случае занимает месяцы.