И все-таки шведская пресса проявляла по отношению к дебютантам откровенный скептицизм. Уже много раз в нашей отечественной печати говорилось о карикатуре, которую поместила известная стокгольмская газета: наш низкорослый – в изображении художника – спортсмен сидит за партой и слушает объяснение канадского «педагога». Вспоминаю об этом рисунке еще раз лишь потому, что он выглядел фигуральным выражением общественного мнения: русские хоккеисты, дескать, только зеленые новички, и ни на какую другую роль не годятся.

Тем более сенсационно, почти фантастически выглядела победа сборной СССР на этом чемпионате. Она доказала всем, что по праву претендует на ведущую роль в мировом хоккее.

В этом турнире блестяще проявили себя все звенья советской команды. Но самой примечательной, главной ударной силой ее явилось замечательное трио московских армейцев: Евгений Бабич – Виктор Шувалов – Всеволод Бобров. Их назвали тогда и до сих пор величают первой тройкой советского хоккея – на все времена.

К великому сожалению, когда мы вышли официально на мировую арену, лучшее время выдающихся спортсменов, составлявших эту тройку, уже прошло: каждому из них было за тридцать. Тем не менее они играли молодо, весело, задорно и показали подлинно мировой класс, признанный всеми без исключения авторитетами. После заключительного матча СССР – Канада, закончившегося, как известно, нашей сокрушительной победой (7:2), шведская газета «Моргенпостен» писала:

«Переполненный стадион явился свидетелем того, что новичок в области хоккея с шайбой СССР обращался с хоккеистами Канады, как со школьниками. Никогда еще никто не играл так замечательно в хоккей с шайбой, как СССР в матче против Канады. Что касается действий Всеволода Боброва и его партнеров, то их можно охарактеризовать лишь одним подходящим для данного случая словом – чудо…»

Примерно в таком же духе высказались и все другие видные обозреватели, корифеи спортивной журналистики, присутствовавшие на чемпионате. В лице нашего главного ударного звена они видели не только образец совершенства сегодняшнего дня, но и хоккей завтрашнего дня, хоккей будущего.

Что же выделяло наших хоккеистов? Мне думается, самой главной, самой важной чертой этого звена являлась вдохновенная, исполненная подлинной страсти игра. Хоккей был для каждого из них частью их жизни, самым любимым, самым желанным занятием. Они отдавались ему с детской непосредственностью, с подлинно мальчишеским увлечением. Об этом звене даже нельзя было сказать «они играют» – они жили на поле, они горели в бескровном ледовом бою, соревнование, схватка, борьба за победу были естественным их состоянием.

Характерной особенностью армейской тройки являлось предельно высокое индивидуальное мастерство каждого. Вот почему перед тем, как давать обобщенные характеристики звена в целом, автор позволит себе напомнить вам хотя бы краткие творческие портреты каждого из действующих лиц.

Ненавижу выражение «незаменимых людей нет». Каждый живущий на земле по-своему неповторим – в этом существо и великая сила человеческой личности. И тем более незаменимы те, кто наделен природой огромным талантом, кто каждым своим шагом по земле, каждым действием, силой и красотой своего искусства как бы говорил нам: «Смотрите, вот оно перед вами – мое «я». Все в нем истинно мое, все неповторимо. Да я вас и не призываю копировать меня. Я зову вас идти своим путем к совершенству».

Так с полным основанием мог говорить о себе в спорте Всеволод Бобров.

Всеволод Бобров! Игрок и капитан сборных команд Советского Союза по футболу и хоккею, участник летних и зимних олимпийских игр, а впоследствии старший тренер ведущих хоккейных и футбольных команд страны. Кому еще довелось в нашем спорте совмещать четыре такие роли, каждая из которых сама по себе способна принести непроходящую известность и славу?!

В большом футболе Бобров дебютировал 19 мая 1945 года, а всего через шесть месяцев его знала и боготворила вся страна, знал весь футбольный мир. Московская команда «Динамо» пригласила 23-летнего дебютанта ЦДКА в ставшее знаменитым турне по Англии. И – не ошиблась! Он стал главным героем волнующих состязаний на родине футбола. Голы, забитые им в ворота «Челси» и «Арсенала», оказались решающими, а его исполнительское мастерство привело в восторг самых тонких и строгих ценителей игры в кожаный мяч.

Потом были десятки восхитительных матчей на чемпионатах страны, яркие выступления против лучших национальных сборных Европы: Венгрии, Чехословакии, Польши, Болгарии, Румынии… Но, пожалуй, самая блестящая страница его футбольной биографии связана с маленьким, утопающим в зелени финским городком Тампере, где 21 июля 1952 года в финальном турнире игр XV Олимпиады встречались национальные сборные СССР и Югославии. Проигрывая со счетом 0:4, а затем и 1:5, наша команда в конце концов свела состязание вничью (5:5). В этом редкостном по напряжению поединке «наш Сева», как его называли все советские болельщики, забил три неотразимых мяча в ворота соперников. Его неиссякаемая энергия, его заразительный пример, его огромная воля и виртуозное мастерство увлекли в конце концов наших растерявшихся было футболистов и позволили им с достоинством выйти из трудного положения.

Прошло тринадцать лет, и в мае 1965 года на страницах югославской спортивной газеты один из участников этой встречи, знаменитый Бобек, писал в своих воспоминаниях: «Перебирая страницы прошлого, я невольно возвращаюсь к олимпийскому матчу пятьдесят второго года против советской сборной. Игра Всеволода Боброва в этом матче превзошла все, что я видел за свою долгую футбольную жизнь. Это был великолепный мастер и непревзойденный боец».

Его футбольная слава огромна, но и она бледнеет перед славой Боброва-хоккеиста, перед хоккейными победами, вдохновителем и соавтором которых он был, – победами, прежде всего связанными с его именем, высоким мастерством, с его ни с чем не сравнимым талантом.

Как же складывалась его «ледовая судьба»? Ученик легендарного Михаила Бутусова, воспитанник старой, прославленной ленинградской школы русского хоккея, Бобров уже до войны был принят в команду мастеров «Динамо», а после Победы блистал на голубых полях столицы. А когда в нашу жизнь вошел хоккей с шайбой, мы увидели новую и, пожалуй, самую яркую, самую примечательную грань его таланта. Несомненно, все начала в нашем хоккее, все первые победы и наиболее яркие, казавшиеся тогда удивительными взлеты самым тесным образом связаны с именем этого великого спортсмена.

– Он раньше и глубже, острее, чем все остальные, почувствовал дух и смысл новой игры, разгадал ее внутреннюю динамику, ее характер, – говорил мне Аркадий Иванович Чернышев.

Добавлю к этому, что он первый великолепно освоил все премудрости новой игры, все сложности и тонкости ее техники: владение клюшкой, броски, обводку, проходы за ворота. Показал их тем, кто был с ним рядом на льду. Я не погрешу против истины, если скажу, что на примере Боброва, на искусстве Боброва воспиталось целое поколение советских хоккеистов, для которых он был живым эталоном.

О широте и яркости его дарования красноречивее многих слов говорят следующие факты. Уже в 1948 году он завоевывает право носить звание лучшего бомбардира чемпионата СССР, забив в ворота соперников 52 шайбы из 108, числившихся на счету всей команды. В 1951 (41 шайба) и 1952 (34 шайбы) годах он повторяет этот успех. Шесть раз в составе своих клубов Бобров становится обладателем золотых медалей чемпиона страны и трижды – серебряных. После выступления у нас в стране чемпиона Чехословакии клуба «ЛТЦ – Прага» Бобров был единодушно назван лучшим игроком этих матчей. Лучшим и среди наших спортсменов и среди гостей. Причем чехословацкие спортсмены единодушно одобрили это решение.

Нужно сказать, что восторги, которые мы тогда расточали по адресу нашего любимца, наталкивались на стойкое противодействие скептиков.