— Так чем я могу быть тебе полезен, Лив?

— Боже, как официально. — Оливия скинула туфли на высоких каблуках, опустилась

в кресло напротив Конна, вытянула длинные стройные ноги. Осторожно положила

ногу на его колено. — Ты прекрасно знаешь, зачем я приехала, Коннор. Месяц

назад я сделала тебе предложение. Я все еще жду ответа.

Конн положил обе руки на ее красиво изогнутую ногу, погладил гладкую кожу.

— Я думал, ты шутишь, Лив.

— Я очень серьезна с тобой, — Оливия слегка повернулась, вздохнув от

удовольствия. — Я хочу, чтобы мы поженились. Без всяких предварительных условий

и ограничений, без всяких романтических иллюзий. Простой брачный договор о

защите общих деловых интересов.

— Но мы могли бы просто спать вместе и сэкономить на адвокатах.

Она расхохоталась.

— Черт тебя побери! Восемь месяцев я пыталась затащить тебя в постель, и восемь

месяцев ты увиливал от меня, как только мог.

— Я был женат.

— Ты был одинок. Когда мы познакомились, вы уже почти год не жили с Юдифью.

— Женат — значит женат, — тихо ответил Конн. — Это как с беременностью, Лив, —нельзя же быть слегка беременной. Наверное, я не лучший семьянин, но никогда не

изменял жене.

Оливия раздраженно нахмурилась.

— Во время нашей последней встречи, дорогой мой, ты достаточно ясно определил

характер наших отношений. Ты сообщил мне, что я тебе просто навязываюсь. Пусть

так. Ты больше не женат, то есть ничто не запрещает предаваться животным

радостям жизни, причем предаваться часто и с энтузиазмом. Собственно говоря, если бы я не спешила, мы могли бы начать прямо здесь и сейчас.

Конн недоуменно взглянул на нее. Смеется она над ним что ли? В этой женщине так

трудно разобраться. К счастью, Оливия вроде бы не собиралась раздеваться. Он

облегченно вздохнул.

— Я в разводе девятнадцать часов с небольшим, Лив. Почему ты решила, что именно

сейчас я захочу снова жениться?

— Потому что я не Юдифь. И не Лиза. Я не претендую на любовь и не морочу себе

голову, надеясь, что ты полюбишь меня. У нас с тобой одинаково печальный опыт

семейной жизни, мы оба подозрительны, мы оба устали от грязи, в которую

погружает свидетельство о регистрации брака. За восемь лет я сменила двоих

мужей. И тот, и другой много болтали о любви ко мне. Через полгода после

свадьбы и тот, и другой начали изо всех сил давить на меня, пытаясь слепить

какую-то совсем непохожую на меня идеальную женщину.

Оливия убрала ногу с его колена, выпрямилась в кресле и слегка подалась вперед.

— Коннор, мне тридцать четыре года. Я один из лучших специалистов по

коммерческому праву на западе Миссисипи. Я трудоголик, и у меня нет ни

малейшего желания превращаться в глупенькую домохозяйку. Кроме того, большинство мужчин, которые, пожалуй, могли бы стать мне неплохими мужьями, никогда не смирятся ни с моим успехом, ни с моим темпераментом, ни с моими

привычками.

— И ты думаешь, я смирюсь? — Разговор помимо воли начал его интересовать.

— Я уверена в этом. Ты так же предан своей работе, как я — своей. Ты не станешь

злиться, что большую часть времени я провожу в своем офисе. И ты слишком

самоуверен, чтобы тебя испугали моя карьера или мое состояние.

Оливия улыбнулась.

— Тебе, как и мне, прекрасно известно, что мир делового успеха — мир холодный и

жестокий. Было бы совсем неплохо вечером возвращаться домой в чьи-нибудь теплые

и крепкие объятья. Ты мне нравишься. Да и посещать деловые и благотворительные

обеды лучше со спутником, которого уважаешь и которым восхищаешься, а не с

очередным “человеком недели”. Кажется, мы отлично подходим друг другу.

По-моему, мое предложение не лишено смысла.

— Очень тесный деловой союз, да?

— Можно на это взглянуть и так.

— Без всяких там чувств?

— Ты дважды женился по любви, Конн, — тихо и жестко сказала Оливия. — И к чему

же ты пришел?

Она, конечно, попала в точку. Еще не высохли чернила на извещении о его втором

разводе.

— И кроме того, я хочу ребенка. — Оливия сказала это с раздражением человека, поставленного перед фактами, с которыми он никак не хочет считаться. — Если бы

не мысль о ребенке, меня бы вполне устроил обыкновенный роман с тобой. Но мои

биологические часы так же безжалостны, как таймер на бомбе. Можешь не поверить, но я достаточно старомодна, чтобы считать — женщина должна быть замужем за

отцом своего ребенка.

Она усмехнулась.

— Глупо звучит, правда? Зная меня, трудно в это поверить.

— Совсем не глупо, — вздохнул Конн. День и ночь он ругался с Юдифью из-за

детей. Он хотел ребенка, Юдифь была категорически против, и они никак не могли

договориться. — Я должен ответить прямо сейчас или у меня есть хотя бы

несколько дней?

Оливия рассмеялась.

— Я не думаю, что ты захочешь жениться через девятнадцать часов и несколько

минут после развода, Конн. Просто подумай об этом. У тебя сколько угодно

времени — лишь бы это не растянулось на всю жизнь. — Улыбаясь, она присела

рядом с ним, ногой раздвинула ему колени. — Конечно, я могла бы дать тебе

дополнительный стимул прямо сейчас… если у тебя есть несколько минут. —Оливия как будто шутила, но, тем не менее, рука ее уверенно продвигалась

вперед.

Конн аккуратно взял ее за запястье.

— Мне кажется, ты спешишь.

— Я действительно спешу. Но я все умею делать хорошо и быстро.

— Вот этому я никогда не мог научиться, — пробормотал он, отворачиваясь, чтобы

избавиться от ее навязчивых губ. — Дорогая, у меня через пять минут совещание, поэтому не очень-то разогревайся.

— Ты еще слишком молод, чтобы походить на старого брюзгу, Коннор. Пяти минут

вполне достаточно, чтобы удовлетворить обе заинтересованные стороны. Если мы, конечно, прекратим болтать. — Оливия призывно качнула бедрами.

— По утрам за пять минут я даже не успеваю решить, какой надеть галстук, —рассмеялся Конн.?— Расслабься, Лив.

К его облегчению, Оливия добродушно рассмеялась, коснулась губами его щеки, отодвинулась и одернула пиджак.

— Нам будет хорошо вместе, Конн. Мы оба это знаем. Подумай об этом и позови

меня.

Она взглянула на часы и вздрогнула.

— Черт, я опаздываю. У меня сегодня очень серьезная встреча с хозяином большой

инвестиционной компании, и до нее осталось меньше часа. Если мне удастся

убедить их немножко поиграть с деньгами, списанными со счетов, они уйдут от

налогов и сэкономят несколько миллионов. Тогда наш контракт принесет целое

состояние. Пожелай мне удачи.

— Удачи тебе. — Конн, слегка смущенный, поднялся с кресла. Инвестиции напомнили

ему об Алане Дерошере, Алан Дерошер — об Энди и ее угрозах выйти замуж, переехать в Монреаль, завести детей, играть с ними в крикет, лакросс или еще в

какую-нибудь ерунду, послав при этом и его, и всю “Девлин электроникс” ко всем

чертям.

— Я… ммм… перезвоню.

— Видит Бог, ты позвонишь, Конн. Позвонишь, а то я тебя просто прикончу.

Оливия быстро поцеловала его в щеку и удалилась.

Едва закрывшись, дверь снова распахнулась. Конн поднял взгляд, почти уверенный, что эта женщина все-таки вернулась, решив довести свой план до конца. На пороге

стояла Энди, как всегда холодная и спокойная. Только странный огонек в ее

глазах не предвещал ничего хорошего никому, кто стоял у нее на пути.

— Она сказала, ты собираешься на ней жениться.

Конн помассировал лоб, на секунду прикрыл глаза.

— Да, об этом шла речь. Но не спеши покупать нам свадебный подарок. Пока еще

ничего не решено.

— За одиннадцать лет я купила тебе два свадебных подарка, — буркнула она. —По-моему, этого вполне достаточно.

Конн откинулся в кресле и открыл глаза.

— Расслабься, Энди. Я ни на ком не женюсь. Хотя один близкий друг сказал мне