- И не я, хоть и хотелось! Чайлдфри злобный, детей прямо ненавидит, на мою малую сказал, чего она орет сиреной? Ваще! Она же маленькая! Он че, совсем не в теме?
- У самого, небось, детей нет, какая дура такому даст! - фыркнула богемная особа.
- Да никакая! - выпалила оскорбленная в лучших чувствах молодая мать. - И нефиг людей задерживать из-за этого урода. Пошли они... Возьму малую и уеду, у меня путевка! И ваще, я - мать!
- Лучше не делайте этого, - посоветовала Наташа. - Вас не выпустят. Да еще и заподозрить могут, что вы не просто так убегаете.
- А я при чем? Я его не убивала! - обернулась к ней молодайка.
- Я вам верю. Но у полицейских сработает условный рефлекс: убегает - виноват - догнать.
- Так и что тогда? - спросила богемная девушка, в длинной полотняной юбке и ослепительно-пестром блузоне, поправив чуть не слетевшую на ветру огромную шляпу.
- Ждите спокойно, пока разрешат уехать.
- Фигасе! - ахнула юная мамочка. - У меня же путевка пропадет! Они же до зимы валандаться будут! Мне ребенка лечить надо, она с весны кашляет, простудилась в садике и до сих пор кашляет!
- Надеюсь, что гораздо меньше, - успокоила Наташа. - И думаю, что вы успеете в санаторий.
- Ваши бы речи, да Богу в плечи, - шумно вздохнула девушка в шляпе. - Мне как-то нервно тут задерживаться! Меня в Коктебеле один человек ждет, - загадочно протянула она. - Ну, вы понимаете...
- А я этого чела ночью видела, - сказала вдруг молодая мать. - У меня дочка ночью проснулась от кашля, хныкать начала, ну, я ей сироп дала и на руках носила, убаюкивала и вдруг слышу - за окном кто-то упал и матерится. Ну, я выглянула, вижу - этот по аллее шел и мимо ступеньки шагнул, они ночью с гравием сливаются. Я думала, покурить подался. Других за это чморит, а сам втихаря бегает, есть такие двуличные. Ну, я только дочку уложила, когда он вернулся и давай по кустам и под лавкой рыться, обронил, небось, что-то, и опять чертыхается. Блин, думаю, ща малую разбудит, ее потом не унять. Хотела на него в окно прикрикнуть, да думаю, себе дороже: с таким только свяжись, задолбает до обморока.
Наташа навострила уши. Неужели...
- Он нашел пропажу? - спросила она.
- Нет, похоже. Пошарил, пошарил, плюнул от досады и уперся ни с чем.
"Надо поискать то, что обронил Куропаткин. Аллея, ступеньки, скамейка... Так, ориентир есть!".
- Соня, уже обед, пошли очередь занимать! - заторопила ее девушка в шляпе. - А то опять олдскул весь первый поток забьет!
Когда обе дамы спешно удалились в направлении столовой, Наташа поспешила в аллею.
*
Аллея, отделяющая их корпус от берега моря, была густо обсажена невысокими, но пышно цветущими душистыми кустами. Помня слова соседки, Наташа решила обратить особое внимание на участок возле двух ступенек. Да, действительно, тропинка и ступеньки белые, а гравий - бежевый. В темноте два цвета сливаются. Запросто можно оступиться...
Увидев белую скамейку в аккурат возле верхней ступеньки, Наташа устремилась к ней. Присев на корточки, она заглянула под лавку, раздвинула ветки кустов. Ничего. Ну да, у бордюра Куропаткин пропажу не нашел, а лезть глубже под ветви и светить фонариком не рискнул, боясь привлечь чье-то внимание к своей ночной вылазке. Сейчас был солнечный день, и Наташа сразу увидела в глубине зарослей то, что, вероятнее всего, обронил и тщетно искал ночью скандалист.
Дешевенький китайский смартфон чудом не разбился - спасибо усердным садовникам, не ленящимся взрыхливать клумбы. Наташа надеялась, что к нему подойдет универсальное зарядное устройство для Ефимовой техники, которую адвокат таскал за собой повсюду. Телефон пролежал в кустах почти 12 часов и, наверное, разрядился. Наташа знала эту марку - их приходится заряжать через каждые 8-10 часов.
Будучи женой адвоката, Наташа знала все правила и, прежде, чем доставать смартфон, обернула руку целлофановым пакетом-"майкой", который ей вчера дали в аптеке. Чтобы достать пропажу, девушке пришлось почти до пояса залезть в заросли и лечь на живот. Но уже через минуту - "Есть!" - смартфон был у нее. Конечно, разряжен и отключился. Завернув его в пакет, Наташа бросила трофей в сумку и поспешила к административному корпусу - навстречу неспешно спускающемуся с крыльца Когану.
- Живой? - спросила Наташа.
- Вроде. И голодный. А где это ты так коленки извозила? Ты что, помогала садовнику, или искала клад Билли Бонса?
- Что скажет Витя, узнав, что ты тут начинаешь пялиться на мои коленки? - притворно ужаснулась Наташа. - О реакции Беллы я вообще молчу! Ты уже запасся "броником" и каской?
*
По дороге в столовую Наташа сообщила:
- Нашла в аллее смартфон. Предположительно это тот, который потерял ночью Куропаткин.
- Надо сообщить следаку, а то у тебя могут возникнуть проблемы, - заметил Коган.
- Сообщим, но сначала сами просмотрим его содержимое. Куропаткин говорил, что заснял некое компрометирующее видео, за которое и просил плату, но потерял смартфон, торопясь на встречу.
- А ты откуда об этом узнала?
- Одна из наших соседок по корпусу видела, как Куропаткин шел по аллее ночью, упал, а потом что-то безуспешно искал на клумбе.
- Ясно. Может, рассчитывал вернуться и поискать утром, а пока решил поудить на пустой крючок, - резюмировал Ефим. - Хорошо, что первой поискать смартфон сообразила ты, а не убийца. Теперь у нас есть шанс раскусить этот орешек!
Они пришли в столовую в разгар второго потока. Сотрудники пищеблока сновали, как заведенные, подавая новые противни, унося грязную посуду и вытирая освобождающиеся столы для следующих постояльцев. У стоек клубились очереди и то и дело вспыхивали ссоры: "Вы тут не стояли!", "Куда? За мной еще трое заняли, вон они, у окна сидят!", "Ничего не знаю, в очереди стоять надо, а не сидеть хрен знает где!", "Пропустите, я многодетная, у меня шестеро!", "Да куда прете, женщина, чуть ребенка не задавили!".
- И правда, куда? - негромко удивился Ефим. - В блокадном Ленинграде в очередях за хлебом такого не было. Или просто сил у людей не было скандалить, выясняя, кто за кем? Или просто люди больше себя уважали?..
- Великая и ужасная халява, - пояснила Наташа, - все хотят первыми прорваться к стойкам и нахватать как можно больше даровой еды. А вот родителей, которые посылают в очередь детей из расчета на то, что из жалости малыша пропустят вперед, я бы в шею гнала без обеда, - она посторонилась, пропуская мальчика, который еле удерживал груженый поднос. - Не люблю таких хитрозадых.
- Займи нам стол, а я позабочусь об обеде, - предложил Ефим. - Поработаю мужиком-добытчиком, притащу нам мамонта.
Наташа почти сразу увидела столик, из-за которого поднималась молодая пара, и тут же подоспела к нему, бросив на свободный стул сумку, занимая место и для Ефима.
Подошла уборщица и обмахнула столешницу полотенцем.
"Просто удивительно, - думала Наташа, увидев у кулера очередь из нескольких женщин с 4-5-литровыми баллонами, - вроде не война, не голод. Но никто уже даже не вспоминает о том, что случилось утром, все озабочены только тем, чтобы побольше булочек в карманы напихать и воды побольше налить: даром же!.. А ведь человека убили".
- Ждете, когда поток страждущих схлынет? - весело спросил Антон из Воронежа, пробираясь мимо к выходу.
- Жду Ефима, - ответила Наташа, - он стоит в очереди за обедом.
- На амбразуру отправился? Наш человек, настоящий мужчина. А вы уже в курсе, что объявили два часа назад?
- Что никто не покинет пансионат до окончания следственных мероприятий? Да, знаю. Надеюсь, это ненадолго.
- Жаль вас расстраивать, но боюсь, что надолго. Говорят, что потерпевший за полдня успел с многими переругаться и пока проверят всех его оппонентов, Новый год наступит.
- Новый год в Джамете, а тем более - в "Волшебнице" - не так уж и плохо. Вот только Ефим на стенку полезет...
- Наташа, Джамете хорош только с мая по октябрь. Ну, может, с апреля по ноябрь, если весна и осень теплые и погожие. Зимой же тут - пустота и печаль, только ветер свистит на обезлюдевших улочках...
- Как и в Крыму на ЮБК, - ответила Наташа, - все так же: с мая по октябрь - праздник жизни, если повезет - то он продлится еще на часть ноября или апреля, а зимой замирает все. Кроме ветра и шторма. Все пустеет, на пляжах гуляют только местные, пара смельчаков купается. И ветер гоняет сухие водоросли и выгоревшие с лета фантики по берегу...
- Не жалеете о том, что сменили Крым на Петербург?
- Изредка. Но я же не на другую планету улетела! Два дня в поезде, полдня на автобусе - и вот он, родимый город.
- Сами видите, что сейчас это не так просто.
- Это из-за шторма и работ на мосту. А вот когда проложат рельсы, будем ездить прямым поездом.
- Правильная установка, - похвалил Антон, - нередко люди ворчат, что зачем было прокладывать эти рельсы - вот теперь море заштормило, а по мосту не проедешь из-за строительных работ, сиди теперь, как пень. А у вас - здоровый оптимизм.
- Что это он опять к тебе кадрится? - Ефим проводил Антона взглядом и брякнул на стол поднос с двумя порциями первого и второго и тарелкой со сладкими пирожками. - Уфф! Мамонт подан! Пойду добывать компот. Зацени момент, Наташа: самый модный лоер тебе обед подает!
- Хочет и кадрится, - пожала плечами Наташа, - его дело, Фима. Я не Дама с собачкой и курортные романы меня не интересуют. Ты же знаешь.
- Да, знаю.
- Женщине на пользу, когда к ней кадрятся, - пояснила Наташа, когда Ефим принес два стакана компота. - Даже если она не собирается крутить роман. Это поднимает ее самооценку. А за мою нравственность можешь быть спокоен.
- Это тебе Белка про самооценку сказала? - хмуро спросил Ефим. - Я заметил в Севасе, что прокурор со следаком все пытаются к ней подкатиться и мне это очень не нравится, а она хохочет. "Возможно ль, только из пеленок, кокетка, ветреный ребенок!"...