В их необъятных библиотеках хранились тома с иллюстрациями, содержащие все земные анналы: истории и описания всех видов, бывших когда-то или будущих, с полными сведениями об их искусствах и достижениях, их языках и психологии.

Располагая этим охватывающим эоны знанием, Раса Великих в каждом историческом периоде и у каждой формы жизни избирала те идеи, мастерство и технологии, которые бы удовлетворяли ее собственной природе и бытованию. Знание о прошлом, добываемое посредством ментальной проекции, без участия привычных органов чувств, было труднее собирать по крохам, чем знание о будущем.

В последнем случае процедура была проще и осязаемей. С помощью подходящей механики сознание самопроецировалось во времени вперед, нащупывая трудноразличимую сверхъестественную стезю, пока не достигало желаемого периода. Затем, после предварительных испытаний, оно завладело лучшим из найденных представителей наивысшей формы жизни того периода, внедрялось в мозг организма и возбуждало в нем свои собственные вибрации; запрещенное же сознание выпадало в эру заместителя, оставаясь в теле последнего, пока не начинался обратный процесс.

Ментальная проекция в телесной оболочке существа из будущего выступала теперь под видом одного из членов той расы, в чью внешность она облекалась, изучая, и как можно быстрее, все, что можно было узнать об избранном веке, накопленной им информации и технологиях.

Между тем защищенное сознание, отброшенное во времени в материальное тело заместителя, находилось под бдительным присмотром. Прежде всего следили за тем, чтобы оно не повредило телу, которое временно занимало, и выкачивали из него знания самыми изощренными методами. Выспрашивание часто велось на его родном языке, если прежде паломники в будущее приносили сведения о том языке.

Если сознание выходило из тела, чей язык Раса Великих физически не могла воспроизвести, делались хитроумные механизмы, на которых чужую речь можно было проигрывать, как на музыкальном инструменте.

Член Расы Великих представлял собой исполинский складчатый конус высотой в десять футов; голова со всеми органами крепилась к эластичным, толщиной в фут, конечностям, расходящимся от вершины. Речь их состояла из пощелкивания или поскрипывания, издаваемого гигантскими когтистыми лапами, — своего рода клешнями, которыми кончались две из их четырех конечностей; передвигались они, сокращая и растягивая клейкую подошву гигантского, в десять футов, нижнего основания конуса.

Когда разум-узник избывал свое смятение и гнев, когда проходил его ужас перед незнакомым временным обликом — если он выходил из тела, решительно отличавшегося от внешнего вида Расы Великих, — ему позволялось изучать его новое окружение и на опыте своего заместителя приобщиться всех их творений и знаний.

Он мог, взамен своих услуг, скитаться по всем обитаемым землям на исполинских воздушных кораблях или огромных, напоминающих лодки, повозках, действующих на атомной энергии, и на свободе рыться в библиотеках, содержащих в своих векописях былое и грядущее планеты.

Многие умы-узники примирялись на том со своим уделом, ибо небыстроумцев среди них не было, а для подобного разума проникновение в тайное тайных — запечатанными страницами умонепостижимого прошлого и головокружительной круговертью будущих дней, затягивающей годы наперед отпущенного им природой века, — неизменно составляет, невзирая на кромешный ужас, часто кроющийся под сорванным покровом, наивысшее жизненное переживание.

Время от времени некоторым из узников позволялись встречи с другими, забранными из будущего разумом, — чтобы обменяться мыслью с сознанием, которое существовало или будет существовать сто, тысячу или миллион лет до или после собственного их века. И всех побуждали к пространным писаниям на родном языке о самих себе и своем периоде, чтобы данные эти могли занять свое место в огромных центральных архивах.

Можно добавить, что бывали еще узники особого рода, пользующиеся куда большими поблажками, чем остальные. Это были смертоносцы — вечные изгнанники, чьи тела, пребывающие в будущем, узурпировались теми быстроумцами Расы Великих, которые, оказавшись перед лицом смерти, стремились избегнуть пресечения сознания.

Эти печальные изгнанники попадались не столь часто, как можно было ожидать, поскольку долгоденствие Расы Великих ослабляло в ней любовь к жизни — особенно среди лучших ее умов, способных к самопроекции. Многие из случаев длительного изменения личности, отмеченных в позднейшей истории — в том числе и истории человечества, — явились результатом навечной проекции древнего сознания.

Что же касается до обычных путешествий для приращения наук, то, познав в будущем необходимое ему знание, ум-заместитель создавал аппарат вроде того, который отправил его в путь, и направлял проекцию вспять. Быстроумец снова оказывался в собственном теле и собственном времени, недавний же разум-узник возвращался в то тело в будущем, которое от роду было ему присуще.

Невозможным подобное восстановление становилось только тогда, когда во время замещения умирало то или другое тело. В таком случае уму-путешественнику — подобно умам беглецов смерти — приходилось, конечно, доживать свой век в будущем под чужой личиной; или же разум-узник, подобно вечным изгнанникам-смертоносцам, должен был до скончания дней влачиться в прошедших веках Расы Великих.

Менее ужасной бывала такая судьба, когда и разум-узник принадлежал к Расе Великих — случай не редкий, ибо во все времена раса эта напряженно интересовалась своим грядущим. Вечных изгнанников-смертоносцев из числа Расы Великих было ничтожно мало — в основном из-за страшной кары, полагаемой за замещение ума из будущего Расы Великих умом умирающего.

Посредством ментальной проекции устраивалось свершение кары над прегрешившими в их новых телах из будущего, а иногда производилось обратное насильственное замещение.

Были известны и кропотливо улаживались сложные случаи замещения быстроумца-путешественника или разума-уже-узника быстрыми умами в различных периодах прошлого. Во все века с тех пор, как открыли возможность ментальной проекции, малую, но достопримечательную часть населения составляли быстроумцы Расы Великих из прошлых эпох, наведывающиеся на более или менее долгий срок.

Когда забранный в плен ум-чужанин возвращали в его собственное тело в будущее, наводящие гипноз хитроумные механизмы очищали его от всего им усвоенного во времени Расы Великих — из-за чреватости некоторыми досадными следствиями переноса в будущее больших объемов знания.

Бывшие несколько случаев полной и беспрепятственной передачи сознания причиняли — и в будущем причинят — великие бедствия. Двум подобного рода случаям человечество и обязано, как говорит древний миф, тем знаниям о Расе Великих, какие оно обрело.

Из всего, что могло сохраниться непосредственно и физически от этого на эоны удаленного мира, остались только в крайних земных пределах и на морском дне руины неких громад из камня да отрывки внушающих ужас Пнакотских рукописей.

Итак, возвращающийся разум попадал в свой век, сохранив лишь самые смазанные и обрывочные видения того, чему он подвергался с начала своего плена. Все воспоминания, которые можно было стереть, стирались, так что в большинстве случаев лишь пустота, оттененная снами, зияла с момента первичного замещения личности. У некоторых память восстанавливалась лучше, чем у других, и случайная увязка воспоминаний изредка передавала будущим векам иносказание о заповедном прошлом.

По-видимому, во все времена некоторые из этих иносказаний становились предметами культа в тайных обществах. В «Некрономиконе» дан намек на существование такого культа и между людьми — культа, иногда пособничающего быстроумцам, путешествующим через века из эпохи Расы Великих.

Между тем сама Раса Великих, укрепившись в своем только что не всеведении, обратилась к устроению обмена умами с других планет и изучению их прошлого и будущего. Более того, они стремились к обозрению, вплоть до самого рождения, прошлого той черной, на протяжении эонов безжизненной небесной сферы, откуда вела свой род их собственная ментальность — ибо разум Расы Великих был старше своей телесной оболочки.