ность, к которой стремились.
Неужели в его словах он ощутил какое-то
обвинение? Рафен окинул Цериса спокойным
взглядом.
— И снова ты пришел что-то мне сказать
Церис. Это станет привычкой? Говорю тебе
это сейчас, пока мое терпение не иссякло.
Мне нужны воины в отделении, которые бу
дут следовать моим приказам и покажут мне
свои навыки, а не те, кто таятся и предвосхи
щают каждый раз мои действия.
— Вы думаете, я занимаюсь этим?
В раздражении Рафен прищурился.
— И еще меньше мне нравятся те, кто
умышленно не слышат моих слов.
— Это из-за того, кто ты и что ты сделал.
Тебя не должно удивлять то, что за твоим по
ведением наблюдают, брат-сержант, — мягко
произнес Церис, — некоторые говорят, что
мой хозяин Мефистон — хранитель врат к ду
ше нашего Ордена. Его внимание захватывает
все, что является его частью.
На мгновение воин раздумывал, а не выру
гаться ли ему, затем фыркнул и отвернулся.
— Говори, зачем пришел, и затем уходи. Я
не в настроении для пустословия и загадок.
— Это новость от призовой команды на
борту “Археохорта”. Магос Зеллик выжил. Ме
дицинские сервы умудрились сохранить ему
жизнь после вашей… беседы.
— Некоторые могут посчитать это пустой
тратой усилий и нартециума, — он пробежал
ся пальцами по казеннику плазменного пи
столета.
— Некоторые? Вроде брата-сержанта Нок
са?
Рафен сердито выдохнул.
— Что ты имеешь в виду, псайкер? Что я
принял путь Расчленителей для сбора инфор
мации?
— Я этого не говорил, — Церис склонил
голову.
— Сказал, — Рафен впился в него взглядом,
— мы не страшимся тяжелого выбора, брат.
Вот зачем нас создали. Делать вещи, которые
недоступны смертным, в которых другие мо
гут узреть пересечение границ этики во имя
большей силы.
— В самом деле? Так же говорят, что Крова
вые Ангелы самые благородные из Адептус
Астартес. Но пытать человека и почти лишить
его жизни, даже преступника… В чем здесь
благородство, сэр?
— Ты думаешь, что я мог найти другой
путь. В этом дело? Возможно, ты ощущаешь, что я не отнесся со всем необходимым уваже
нием к магосу, несмотря на его игры с Хао
сом?
— Зеллик не служит Темным Богам, и мы
оба это знаем. Несмотря на его одаренность, жадность и тщеславие ослепили его перед
этим проступком. Он верит, что предан Марсу
и Терре каждой частичкой своего существа, даже если он врал им, дабы набить свои сун
дуки.
— Самообман — общая черта слабых, —
огрызнулся Рафен.
— И зачастую сильных тоже, — парировал
Церис.
— Я не испытываю вину за то, что сделал с
Зелликом, — произнес сержант, — если мой
долг потребует, я сделал бы это еще сотни раз.
Не думай, что можешь осуждать меня, псай
кер. У тебя нет такого права.
— Я бы никогда не отважился, милорд, —
пришел нейтральный ответ, — я всего лишь
хотел, чтобы вы сами сказали это.
Он развернулся, чтобы уйти, затем остано
вился.
— Вы пересечете много границ, брат Рафен, прежде чем ваш долг подойдет к концу. И эта
— просто первая.
Сержант отвернулся, чтобы обслужить свое
оружие.
— Если есть что-то важное, брат Церис, я
охотно выслушаю. Но если нет, оставь свои
загадки при себе. Мое терпение не безгранич
но, и лучше тебе это запомнить.
Рафен ожидал что-то услышать в ответ, и
когда тот не пришел, он оглянулся через пле
чо. В оружейной он остался один.
Глава пятая
Зеркало двигалось сквозь тьму, искривляя
призрачное сияние далеких звезд и слабые
потоки радиации, впитанной вакуумом.
Огромный, изогнутый каплевидный щит из
металла, выкованный по давным-давно забы
той технологии, врал космосу, пряча истин
ную сущность за слоями шунтированных
энергетических схем, покорными озерами
сверхтекучих поверхностно-активных ве
ществ и длинными, изогнутыми ребрами из
чрезвычайно тонкого металла.
Зеркало говорило космосу, что тут ничего
нет. Оно врало, вытягивая весь спектр волн, видимых и невидимых, считывая их, и мягко
проецировало позади так, что даже самое
продвинутое оборудования для гадания мало
что могло считать, кроме нескольких беспри
зорных молекул водорода. В самом тонком
месте оно было едва толще человеческого во
лоса и все же могло противостоять прямому
попаданию из лазпушки, если бы такое при
ключилось. Само зеркало было еще одним ве
ликим и секретным сокровищем Зеллика, устройством, которое позволяло ему множе
ство раз скрытно передвигать громаду “Ар
хеохорта” прямо под носом у врага. На другой
стороне изогнутого щита, в его середине, кон
струкция Механикус передвигалась по инер
ции, ускорители молчали и были закапотиро
ванны с тех пор, как он вошел в систему Дай
ники. Окружая “Археохорт”, словно рыбы-
лоцманы, плывущие с китом, удерживая
плотную формацию, рядом шли “Тихо” и “Га
бриель”. Полет измотал их командиров до
предела, как и всех сервов экипажа, но они
знали, что единственная ошибка передвиже
ния выведет крейсера за проецируемый зер
калом ореол — что сразу поставит точку, как
в тайном приближении, так и на любом шансе
успеха миссии. Энергетические системы всех
трех кораблей были настолько минимально
задействованы, насколько было возможным.
Той же самой тактикой воспользовались кос
модесантники, дабы приблизиться к “Архео
хорту” на абордажной торпеде, только теперь
это была ухудшенная версия. Тогда это срабо
тало, должно и сейчас, если милость Импера
тора не оставит их.
У планеты было две луны, обе выпуклые, деформированные астероиды, захваченные
гравитационным колодцем Дайники-5. Фло
тилия стремилась к дальней стороне большей
из лун, спекшейся под действием жесткого
излучения оранжево-белого солнца. Первая
луна была достаточно большой, чтобы спря
тать все три корабля от любого наблюдателя с
планеты ниже. Скрывшись из виду, зеркало
начало складываться в сложном танце сдви
гающихся материалов и под воздействием
хитроумной машинерии.
НАСТОЯЩАЯ командная палуба “Архео
хорта” не напоминала фальшивую, в которой
дух-машины корабля пытался поймать их.
Аджир бывал на борту множества кораблей
флота и видел их мостики — изукрашенные
платформы для офицеров и круг ям ниже, на
полненный младшими рангами и сервитора
ми, иллюминаторы из контрольных башен
вокруг носа готового к битве боевого корабля.
Тут этого ничего не было. Командный зал
состоял из рядов квадратных террас с загнан
ными по углам балконами, друг над другом, каждый последующий был меньше предыду
щего. Создавался эффект перевернутой пира
миды, вывернутой наизнанку, чьи ступеньки
уходили к разным возвышениям ниже. На
каждой террасе линиями выстраивались чрез
вычайно сложные консоли, за которыми тру
дились младшие технопровидцы и лексмеха
ники. Их головы были покрыты капюшонами
или проводами от развевающихся механоден
дритов. На некоторых террасах были установ
лены рельсы для бесконечно снующих туда-
сюда техножрецов на колесах вместо ног.
В воздухе висел острый запах озона и элек
тричества, постоянный быстрый треск шушу
канья на машинном коде доносился до Кро
вавого Ангела со всех сторон. Кающийся Тур
кио стоял позади Рафена, как всегда, вместе с
несколькими боевыми братьями — логик Бе
слиан, стоя на шестиугольной платформе, ба
лансировал с помощью пары роботизирован
ных рук. Платформа шагала по уровням ко