При Шер Али-хане в афганской армии были введены английские военные уставы. Это несомненно сказалось на общем состоянии афганской армии. Хотя уставы как-то способствовали улучшению боевой подготовки армии, они оказались недостаточно эффективными, так как использовались без учета ее национальных особенностей и опыта ведения боевых действий. Интересна оценка роли английских уставов и их практического применения в афганской армии, которую дал Н.И. Гродеков «Несчастье армии Шер Али, независимо от того, что ею командовали офицеры из персиян, состоит в том, что этот государь ввел в ней английский устав. Англичане должны были радоваться этому. Дело в том, что Шер Али применил строевые уставы английской армии к своей самым педантичным образом, нисколько не принимая в соображение ни характера, ни особенностей афганца. Свободного горца влили в ту форму, какая годна для английского солдата, но совершенно не пригодна для него. И вышло, что молодец-афганец преобразился в карикатурный образ негодного английского солдата. Ловкого горца, способного к одиночным действиям, оковали по рукам и ногам, поставив в деревянный строй и лишив его возможности выказать свои способности в этого рода действиях. Устав выучили, но не поняли его духа. Азиатца поражает в английской армии сомкнутость и стройность. И вот афганцы исключительно налегли на это. Известно, что войска на войне проделывают то, чему были выучены в мирное время. Афганские войска в этом смысле не исключение; оттого их и бить легко; это не ополчение, с которым борются уже полгода»[175].

При эмире Шер Али-хане определенную роль во введении новых основ военного дела сыграл Гази Абдул Кадыр Пешавари. Интересна судьба этого человека. Афганские ученые расходятся в определении его национальности. Одни считают, что он был афганцем из племени юсуфзаев, другие (и таких большинство) называют его англичанином, принявшим ислам. Абдул Кадыр Пешавари знал дари, пушту, урду и английский языки и участвовал в переводе военных уставов и статей на язык пушту. Абдул Кадыр пользовался особым расположением Шер Али-хана и состоял при дворе военным секретарем и управляющим военных заводов. Одной из заслуг Абдул Кадыра Пешавари явилось то, что он «придал организации вооруженных сил Афганистана афганский характер и выбрал вместо иностранных терминов термины на языке пушту для обозначения званий и порядков в афганской армии»[176].

В области боевой подготовки и обучения войск было достигнуто определенное единообразие и единое толкование отдельных положений военной службы.

Для обучения офицерского состава при Шер Али-хане была впервые создана военная школа[177], которая больше походила на курсы, так как основным предметом изучения был новый военный устав, переведенный Абдул Кадыром на языки пушту и дари. Устав включал в себя правила и положения воинской службы, порядок построений при обучении войск и военные термины на языке пушту. Устав фактически являлся сборником наставлений, которые офицеры должны были читать солдатам. Ои содержал темы боевой подготовки и учебные программы[178].

Несмотря на отмеченные недостатки и трудности, мероприятия по реорганизации афганской армии, проводившиеся эмиром Шep Али-ханом, положительно сказались на боевой подготовке армии. Интересные данные об обучении афганской армии приводит Л.Н. Соболев, который посетил северные районы Афганистана. «Каждый день два раза, утром и в полдень, людей выводили на ученье. С людьми проходят одиночное обучение, батальонное обучение и стрельбу в цель. Каждый нижний чин должен во время ученья выстрелить 10 раз в цель. На ученьи должны присутствовать все нижние чины»[179]. Большое внимание уделялось подготовке артиллеристов.

Л.Н. Соболев отмечал также, что в гератском гарнизоне, например, весьма часто в присутствии главнокомандующего производились стрельбы из английских пушек, заряжающихся с казенной части, а в программу обычных занятий гарнизона входила и стрельба из 6-фунтовых пушек.

В 70-х годах XIX в. в афганской армии начали уделять внимание идеологической подготовке личного состава. Главное место в этой подготовке занимала пропаганда верности исламу, эмиру и безропотного повиновения командирам и начальникам. Для проведения идеологической подготовки в штаты воинских частей были введены муллы.

Особое место уделялось пропаганде повиновения эмиру, который объявлялся хранителем «победоносной веры ислама». Солдат афганской регулярной армии воспитывали в религиозном духе: «Каждому солдату выдают по одному экземпляру Корана, который он обязан читать вне учения. Все солдаты, как только кончится учение, занимаются чтением этой книги на улицах, базарах Каждая сотня солдат имеет одного муллу, который учит читать Коран… Накануне каждой пятницы главный мулла собирает весь батальон, читает ему Коран, говорит проповеди и молится за благоденствие их государя, эмира Афганистана, и его наследника. Так, по словам афганцев, поступают для того, чтобы не оставлять солдата без занятий, развивать его умственно и внушать ему повиновение к своему повелителю»[180].

Несмотря на мероприятия, проведенные в целях улучшения боевой и идеологической подготовки, накануне второй англо-афганской войны как рядовой, так и командный состав афганской регулярной армии был все еще не готов к ведению боевых действий с таким сильным противником, как англичане. Армия уже лишилась тех особенностей, которые были ей присущи в конце XVIII — начале ХIХ в., но еще не сложилась как регулярная армия европейского типа. Поэтому в начальный период войны афганская регулярная армия терпела поражения. Позднее, после народного восстания в Кабуле, афганцы, использовали традиционные формы горной партизанской войны и не раз добивались победы над противником. А. Гамильтон отмечал, что «под руководством вождей своих племен плохо дисциплинированные, но отчаянно храбрые афганцы сражались доблестно и с успехом»[181].

В целом в конце рассматриваемого периода, особенно в результате реформаторской деятельности эмира Шер Али-хана, боевая подготовка армии была несколько улучшена. Были заложены основы новой системы обучения и воспитания войск и командных кадров. Основным недостатком обучения войск явилось то, что главное внимание уделялось показной стороне обучения войск, а не обучению тактике ведения боевых действий. Войска не имели достаточного опыта ведения боевых действий крупного масштаба.

Производство оружия и боеприпасов и обеспечение ими афганской армии становится одной из важнейших проблем Афганистана.

По мере укрепления экономики, особенно после создания централизованного афганского государства, появились предпосылки для развития производства оружия и боеприпасов.

В начале XIX в. в крупных городах — Кабуле, Кандагаре и Герате существовали мастерские по производству холодного оружия: кинжалов, ножей, копий, сабель и др. В стране было несколько мастерских по производству пороха, но огнестрельное оружие в основном ввозилось из-за границы.

В 30—40-е годы в Кабуле под руководством сына эмира Дост Мухаммада — Акбар-хана было налажено производство длинноствольных мушкетов. Они имели большую дальность стрельбы, чем мушкеты, которыми была вооружена в то время колониальная армия в Индии. Огонь из них велся с металлической сошки. В кабульских мастерских отливали также медные пушки и ядра к ним[182]. Особенных успехов в изготовления пушек в первой половине XIX в. добились оружейники Герата. Начало производства пушек в Герате было положено при Яр Мухаммад-хане Алькозае. Преемник Яр Мухаммада Шах Наваз-хан собрал многих ремесленников Герата и расширил литейные мастерские по производству пушек. В Герате изготовлялись большие осадные орудия (кале куби) и полевые пушки. Одно из осадных орудий того периода сохранилось в Герате до наших дней и находится на территории старого гератского арка[183]. Это орудие было отлито из бронзы мастером Ибрагимом по приказу эмира в 1862 г. х.[184]