— Я всегда знала, что ты парень умный, и все твои выкрутасы в училище — это шелуха, там иначе нельзя. Но здесь жизнь другая, и «тюремная романтика» должна оставаться в прошлом. Я все эти годы пытаюсь закрыть прошлое в прошлом.

— Получается?

— Не всегда, иногда прошлое по пяткам бьёт, идти мешает. Но что мне больные пятки, я и не такую боль испытывала, иду вперёд. А куда деваться?

Мы выпили по второй, и я направилась домой.

— Ты заходи, не забывай, — говорит Илья, открывая мне дверь.

— Некогда по гостям ходить, хозяйство у нас большое, от усталости еле до кровати доползаю.

— Ты девка дельная, уважаю, — мы пожали друг другу руки, и я вышла из дома.

Баба Зина встречала меня у крыльца.

— Ты иди отдыхать, Олег твою работу на себя взял, устыдился ребёнок, что женщина за него разбираться пошла.

— Да не разбиралась я ни с кем, мы с Ильёй прошлое вспомнили, пару стопок за упокой души одной знакомой выпили. Завтра станет ясно, будет ли результат от этого разговора. А Олегу спасибо за выполненную работу, пойду, сыну сказку почитаю. И пусть не переживает пацан, вырастет, за Тошку заступится.

Полгода спустя. Надежда.

Отец зашёл во двор, подозрительно огляделся и направился к крыльцу. Я, преградив ему путь, молча расстегнула его куртку и вытащила из внутреннего кармана бутылку водки.

— Переодевайся и за работу, а вечером поговорим и, может, выпьем.

— А ты мне холодный душ не устроишь?

— По обстоятельствам, давай за работу! Прекрасное средство от стресса, поверь моему опыту.

— А куда мне деваться?

Папа зашёл в дом, а я, отдав бутылку бабе Зине, пошла доделывать свою работу.

Все несовершеннолетние члены нашей семьи уже спали, мы же собрались на кухне, баба Зина поставила на стол бутылку, мы с Алиной собрали закуску, уселись за стол.

— Ну, раз папа так хочет утопить свои неудачи в водке, то начнём, пожалуй. Открывай, родитель, ты пока единственный совершеннолетний мужчина в нашей семье.

— Так я вроде уже и не хочу, — тихо говорит он.

— Я хочу, Алина хочет, мы, в отличие от тебя, все эти годы неудачи на трезвую голову переживали, так что полное право имеем выпить.

— И я пригублю, — говорит баба Зина, — тоже имею право.

— Чего ждём? Разливай, родитель, себе можешь не наливать, мы не обидимся.

Пока папа разливал водку, себе не налил, отставил стопку в сторону, я решила немного поесть, а то опьянею и не узнаю, какая на этот раз неудача постигла родителя.

— Ух и гадость! — баба Зина скривилась и поставила на стол пустую стопку.

— Изредка можно и гадость выпить, а теперь рассказывай отец, что произошло?

— Фермер сказал, что зарплату раньше, чем через три недели, не ждали, мол, у него какие-то проблемы. И это не точный прогноз… А сам своему старшему сыну новую машину купил, а его прежней машине не больше двух лет. Машина дорогая, мне такую у этого фермера и за десять лет не заработать.

— Прекрасно, оставайся завтра дома, у нас для мужских рук работы скопилось много. А мы с бабой Зиной пойдём договариваться о покупке тёлочки, свежее коровье молоко нашим детям не помешает, здоровее будут. Ещё свиней прикупим, две наседки скоро цыплят выведут, козочку молодую оставим, раз у нас ещё одни рабочие руки появились, то и хозяйство можно расширить. Зачем горбатиться на мужика, который не оплачивает твой труд?

— Не нравится мне с животными возиться, — шепчет отец.

— А мне нравится? Я шить и вязать люблю, Алина бухгалтер, Олег школьник. Сейчас такие времена, что выбирать не приходится, выживать нужно. Вон, фермер жирует за счёт вас, дураков, машины детям покупает! У нас же вопрос о пропитании стоит, Олег школу закончит, ему учиться нужно. Или ты собрался без денег работать, не слишком ли жирно фермеру будет?

— Надежда, я хочу работать и получать за это деньги! — возмутился отец.

— Вот и работай на хозяйстве, излишки продадим, и получишь деньги, ты кормилец в нашей большой семье. Или забыл?

— Тут забудешь… — бурчит он. — Ты же напомнишь, не забудешь.

— Я тебе в первый раз не напомнила и до сих пор расхлебываю, теперь уж точно не забуду. Наливай по второй и идём спать, у нас рабочий день в пять утра начинается. Расслабились, и хватит! Всем кушать хочется, минимум три раза в день, а чтобы это произошло, нужно потрудиться.

— Не завидую я твоему мужу, Надежда, — отвечает отец.

— Его ещё найти нужно, мужа этого, в сараях со скотиной такие звери не водятся.

Мы тихо засмеялись. Как хорошо, напряжение ушло, мы выживем, это не обсуждается. И пусть будет тяжело, но мы вместе, и нас много.

Через три дня к нам заявился сам фермер, я наблюдала этого бизнесмена пару раз издалека, особо не приглядывалась. Оно мне надо, что я там не видела? Что в городе, что в деревне бизнесмены все одинаковые. Во двор заходить он побоялся, наши собаки сожрут и не подавятся, грозные сторожа. Папа работал в сарае, там нужно доски поправить, так что прихода фермера не заметил. Я вышла на крыльцо, фермер меня видел, но, видимо, решил, что со мной разговаривать ниже его достоинства, и поэтому несколько минут игнорировал, думал, что на лай собак выйдет хозяин. Но умная баба Зина задержит отца, он мужчина доверчивый, может и поддаться на уговоры и обещания. Мы же, женщины, решили, что раз деньги фермер не заплатил, то и обещаниям его верить не стоит.

— Где хозяин? — наконец-то фермер соизволил меня заметить.

— Работает, — ответила я.

— Мне поговорить нужно, позови!

— Ты его заработанные деньги привёз? Если нет, то и разговора не будет, нечего человека от дела отвлекать.

— Будут деньги, — нагло заявляет он.

— Когда будут, тогда и разговор состоится, а сейчас вали отсюда, мужик, пока я собак не спустила.

— Да ты кто такая?! — возмущается он.

— Та, кто собак на тебя спустит! Сына на работу пристрой, пусть новую машину отрабатывает, а отец ради пустых разговоров от работы отрываться не будет.

— Не твоё дело, кому я машины покупаю!

Не понимает мужик, думает он здесь хозяин, ошибается, видимо, жизнью не битый. Открываю калитку и выхожу на улицу.

— Ты кто такой, мужик? Вшивый фермер, доход которого зависит от погоды и собственной жадности. Отец уволился, ищи другого дурака и больше сюда не ходи!

— Да ты…

— Закрой рот и не вздумай мне угрожать! Ты жизнью не пуганый, сидишь здесь в захолустье и думаешь, что царь и Бог, но будешь зарываться, тебе быстро укажут твоё настоящее место.

— Не ты ли…

— Мужик, заткнись и уезжай, отец не будет на тебя работать, прими это и забудь о нём, а он забудет о тебе.

— Ещё поговорим!

Фермер сел в машину и резко стартанул, не знает он, что я могу сделать ради спокойствия семьи. Это с виду я девочка-ромашка, а разозли меня, я способна на многое и последствий не боюсь, потому как знаю, чего можно ожидать.

— Приехал, упырь, — бабушка Зина ждала меня за калиткой, — мне вчера соседка рассказала, что от него все работники ушли. Как твой отец не появился, день подождали и ушли, мол, у них тоже хозяйства имеются, зачем спину гнуть на фермера, если с этого никакого дохода.

— А этот упырь ведёт себя, как будто брат прокурора.

— Откуда? Он на дочери председателя колхоза женился и в том же году дом большой себе справил в красивом месте. А когда колхоз развалился, то у него в руках все рабочие трактора оказались, а председатель, ворюга ещё тот, сгинул три года назад, в реке утонул. Вот не знаю: сам, или кто помог.

— Следствия не было?

— Было, да что с нашего пьяницы-участкового взять, он по берегу походил, на траву посмотрел, а потом к себе домой поехал и запил на неделю. Какое уж тут расследование? Через месяц дело закрыли, написали, что сам утоп, мол, следов насилия на теле не обнаружено. А кто эти следы искал, кому их обнаружить? Да и не жалеют председателя люди, он из них столько крови выпил.