Лолс дала о себе знать.

Т'лар шагнула к дикому эльфу и поймала его за волосы, подтаскивая его к полукруглому углублению. Паук остановил спуск, покачиваясь на своей нити прямо над головой Т'лар. Он наблюдал. Т'лар подняла кинжал Нафай и поцеловала лезвие. Затем она откинула назад голову дикого эльфа, выгибая его тело дугой и открывая горло. Он закричал — дикий вопль, пробившийся даже сквозь кляп. Он боролся с Т'лар изо всех сил, пытаясь отпрыгнуть от неё, вырваться и сбежать, но её хватка была стальной.

Женщина дотронулась своим кинжалом до горла мужчины и уколола, слегка повредив кожу.

— Прими эту жертву, Тёмная Мать, — прошептала она.

Дроу снова уколола пленника. Немного глубже, чем в первый раз. Его приглушённый вопль стал более пронзительным. Мужчина сражался с безумством пойманного в ловушку зверя, но хватка Т'лар была столь же крепкой, как и адамантин. Дикий эльф изворачивался и пинал её по ногам. Женщина плавно уклонилась от ударов.

— Насладись его страхом.

Ещё укол, немного глубже.

— Испытай наслаждение от него.

Кровь сочилась из раны. Дроу ударила в четвёртый раз.

— Испытай наслаждение от его крови.

Укол.

— Поглоти его.

И ещё раз.

— Разорви его душу.

Она ударила снова. Достаточно глубоко, на этот раз, чтобы проткнуть трахею. Дыхание эльфа ускорилось, стало паническим. Кровь пузырилась в уголках рта.

— Возьми его!

На её восьмом и финальном ударе лезвие погрузилось по самую рукоять. Т'лар дёрнула его, чтобы освободить, выпустив горячие брызги крови. Она повернула голову мужчины набок, позволяя крови хлынуть на фреску. Потом дроу повернула слабо дёргающуюся жертву к выемке в полу. Дикий эльф умер, и кровь перестала бить из раны. Т'лар положила его к своим ногам и ждала, пока вытечет кровь. Выемка в полу заполнилась багряной жидкостью. Женщина оттолкнула труп в сторону и поцеловала окровавленный кинжал во второй раз, пробуя кровь эльфа. Потом она посмотрела, как подсвеченный фиолетовым паук возобновил свой спуск.

Он погрузился в углубление с кровью. Магический огонь вспыхнул на поверхности ярко-красного бассейна, и его оттенок сменился на цвет старого ушиба. Затем кровь высохла. Выемка в полу стала такой же, как и до принесения жертвы: пустая и ожидающая.

Т'лар услышала звук трущихся друг о друга камней, раздающийся от фрески. Она обернулась, всё ещё держа кинжал в руке. Брюхо Лолс оседало в стене. Резко оно отвалилось, разбившись об пол какой-то комнаты, лежащей за этой, и подняло облако пыли. Несколько секунд царила тишина. Потом Т'лар услышала скребущий звук. Она напряглась, готовя себя к чему бы то ни было, посланному богиней. Лолс любила проверять своих верующих — и провал обычно означал смерть.

Из отверстия в стене донёсся рокочущий женский голос, столь же сухой как старая кожа, и слишком низкий, чтобы Т'лар могла разобрать все слова. Однако одно было достаточно чётким: имя богини. Лолс.

— Паучья Королева! — торжествующе закричала Т'лар. — Я твоя преданная слуга.

Что-то двигалось в пространстве за фреской, что-то большое и тёмное, протискивая себя в дыру, которую образовала жертва Т'лар. Оно проскользнуло головой вперёд, но плечи были слишком широки, чтобы пройти. Звериное лицо, больше демоническое, чем эльфийское, уставилось на Т'лар и зарычало. Кровь сочилась из отверстия и стекала в лужу у основания стены. Внезапно дыра расширилась, а затем сжалась, выплюнув демоническое существо. Оно приземлилось на землю, тяжело дыша.

Демоническое существо было женщиной-дроу в два раза выше Т'лар, из груди росли восемь паучьих ног. Волосы были спутаны, что делало их похожими на старый паучий шёлк. Под каждым глазом был волосатый бугорок, из которого высовывались полые на концах клыки. Клыки скрежетали, пока демон, постанывая, лежала на полу.

Т'лар была уверен, что демон-дроу принадлежала Лолс, хотя она никогда не видела ничего подобного ей.

— Что ты? — спросила она. — Одна из служанок Лолс?

Демон-дроу подняла взгляд.

— Служанка Лолс? — прокаркала она.

Слова были исковерканы. Её дикое хихиканье заполнило пустой храм и отозвалось холодком в спине Т'лар. Смех был самим хаосом, безудержный и столь же опасный, как обвал.

Демон-дроу начала петь.

Песня была грубой, как будто горло существа было сухим и выжженным. Всё же ноты заполнили храм магией, которая ударила в паутины и заставила их вибрировать, как струны лиры. Т'лар могла почувствовать её на своём собственном теле: гудящий скачок силы. Демон-дроу была иссушена и измождена, когда упала на пол из дыры, но она встала на ноги увеличившаяся и заметно посвежевшая. Когда песня закончилась, сил у неё заметно прибавилось. Демон взглянула на Т'лар.

— Какой сейчас месяц? Какой год?

Т'лар без страха встретила пристальный взгляд демонической дроу. Лолс ненавидела слабость, так же как и демоны, служащие ей.

— Месяц Чес, Год Котла — 1378 по счёту Мира Наверху.

Демоница покачала головой.

— Пять месяцев, — она посмотрела вниз на свои ладони и руки, потом резко сжала их в кулаки. — Кто ты?

Т'лар поклонилась.

— Т'лар Мизз'ринтарл из Велкин Велв, ассасинов Храма Тёмной Матери.

Демон-дроу взглянула на неё с выражением искреннего веселья на лице.

— Ассасин? — переспросила она. — Тебя послали убить меня?

— Конечно, нет! Я служу Лолс.

— Это удачно, — голос демонической дроу упал до низкого шёпота, и она склонилась ближе. — Ни один смертный не может убить меня, хотя многие пытались.

Она разогнулась и закричала.

— Сама пустота не оказала на меня никакого эффекта!

Т'лар начала подозревать, что существо было кем-то намного более могущественным, чем йоклол. Какая-то новая форма демона, что породила сама Лолс.

— Как мне обращаться к тебе, Госпожа?

Демон молчала несколько мгновений. Её паучьи клыки скрежетали. Наконец она ответила.

— Кающаяся Леди.

Это звучало как титул некоего могучего существа.

— Вы хозяйка демонов?

Кающаяся Леди рассмеялась. Её взгляд стал диким.

— Больше чем это. Гораздо больше, — она махнула деформированной рукой в сторону фрески. — У меня есть даже свой собственный храм.

Т'лар кивнула, её грудь тяжело вздымалась от волнения. Не сыграла ли она роль в возрождение некоего древнего и давно забытого божества? Она старательно сохраняла непроницаемое выражение лица, несмотря на бурю эмоций, что заставили её стать почти легкомысленной. Паучья Королева, должно быть, наблюдала, когда Нафай умерла. И снова, когда Т'лар предложила ей свою жертву. Лолс была известна своими капризами. Это не было чем-то неслыханным, чтобы наградить простого ассасина властью, которая заставит плакать даже жрицу. Служение аватаре полубога, например.

— Ваша песня, — сказала Т'лар. — Я почувствовала её силу.

— Тёмной хор Лолс? Баэ'квэшэл?

Т'лар никогда ранее не слышала этого слова, но не признала этого, чтобы не показать слабости. А божество, порождённое хаосом и кровью, презирало слабость. Женщина кивнула, и смело произнесла.

— Я хочу научиться ей. Научите меня.

Кающаяся Леди подняла голову. На какой-то момент выражение её лица стало меланхоличным. Почти как у смертного.

— Ты напоминаешь мне кое-кого. Молодую женщину, наследницу трона Дома Меларн. Она просила о том же однажды.

— И что с ней стало? — спросила Т'лар.

Кающаяся Леди обнажила острые зубы.

— Она умерла.

Т'лар трудно было запугать.

— Тогда она недостойна этого.

— Да, — согласилась Кающаяся Леди грубым шёпотом. — Она была… слабой.

Её губы растянулись в гримасе.

Т'лар твёрдо стояла перед Кающейся Леди.

— Во мне вы найдёте только силу. И решительность. Я полностью прошла путь от Гуаллиндурза, чтобы выполнить задание моей валшаресс.

— Гуаллиндурз? Город с таким же количеством сект, что и яиц в паучьем коконе?

Т'лар ощутила покалывание некоего предчувствия. Божество бросало ей вызов — проверяло её веру. К счастью, вера Т'лар была сильна. Храм Тёмной Матери был самым молодым в городе. Он откололся от Йорн'ватринс почти шесть десятилетий назад и ещё не занял видного положения, но скоро должен был занять его. Особенно под покровительством аватары полубога.