Аммар сверился со списком и, кивнув мне, пошел к челноку, нужно улетать и так задержались на этой планете. В командном отсеке было пусто. Сев в кресло пилота, я объявила по громкой связи, что челнок взлетает, и завела двигатели. Лететь пять дней, так не вовремя в той части галактики поднялась астероидная буря, придется облетать её по большому кругу, сутки в кресле пилота буду сидеть я, потом передам управление и буду отдыхать, сейчас экипаж занят пленниками, работы много всем хватит.

Двое суток спустя. Пава.

Я сидела на небольшой кухне и медленно ела йогурт с замороженными ягодами, видимо Аммар прикупил такой продукт для женщин, но одиночеством наслаждалась недолго. В кухню зашли десантница и научный сотрудник, последняя выглядела намного лучше с последней нашей встречи, цвет лица уже не был серым, синяки под глазами почти исчезли. Десантница вытащила сухпаек, а научный сотрудник взглянула на меня и достала из холодильника йогурт.

— Тебе бы нужно не это Таира, — сказал десантница, — лучше сухпаек разогреть, там все сбалансировано и белков, и жиров, и углеводов суточная норма.

Таира скривилась, глядя на то, как десантница выкладывает в тарелку из контейнера подогретую смесь и открыла йогурт.

— Ничего не хочу, умереть хочется, я столько лет училась, жила учебой и наукой, и все это для того, чтобы из меня сделали подстилку, — тихо ответила она, глядя на меня.

— Не понравилось? — Удивилась я, — неужели волки оказались плохими любовниками?

— Не смешно, — разозлилась Таира, — тебе не представить, что я пережила.

— Я-то как раз представляю, а вот ты, научный сотрудник, когда напрашивалась в экспедицию на неизученную планету, о чем думала? Женщин в первые экспедиции берут только по желанию. Когда изъявляла желание, не думала о том, что полудикие племена не очень заботятся о чужих женщинах, а зря, не школьница, должна была все просчитать.

— Они не полудикие, — возразила Таира, — они более развитая раса, чем земляне.

— Поэтому тебя не убили, а использовали по назначению.

— Мое назначение, это быть подстилкой? — Воскликнула она.

— Они так считают, при всей своей развитости, их женщины только рожают детей и ублажают своих мужей, они не хотят думать о том, что женщина может быть научным сотрудником. Для них женщина — это, прежде всего, мать их детей, продолжательница рода. Ты чужачка, и значит с тобой можно не церемониться. — Пока я говорила, Таира сверкала на меня злым взглядом, а десантница крутила в руке пластиковый нож, когда же я закончила говорить, она резким движением кинула в меня нож, который я поймала двумя пальцами, а потом выкинула в утилизатор, он бы даже не поцарапал меня. И что хотела десантница, заступиться за подругу по несчастью? Так я правду говорю, жалеть Таиру я не собиралась, думать нужно, когда и куда лететь, не все мужчины дружелюбны и воспитаны, — тебе тоже не понравилось? — Спросила я у десантницы.

— Нет, — ответила десантница, — меня все устраивало. Я принимала только двоих мужчин, нежные заботливые самцы, иногда их темперамент сильно изматывал, но я привычная к физическим нагрузкам, восстанавливалась быстро. Я знала, что со мной будет, если попаду в плен, ещё в военной школе объяснили. Нам повезло, могли на ленточки порезать или на опыты пустить.

— И ты Надин туда же! — Воскликнула Таира, — ты тоже осуждаешь меня за то, что я хотела работать?

— Работать можно и на Земле, а ты, видимо, хотела получить бонусы или поощрение от начальства, раз напросилась в экспедицию, — ответила десантница Надин.

— Она это получила, не сомневайся, — ухмыльнулась я, а Таира, вскочив с места, выбежала из кухни.

— Надоела подруга своим нытьем? — Спросила я Надин.

— Да не успела ещё, она двое суток под капельницами пролежала, спала, нам лететь ещё долго, успеет надоесть, — ответила Надин, — я же на планете не только братьев ублажала, я много слушала и замечала, военное воспитание просто так не отбросишь. Скажи, ты тоже этой расы?

— Нет, моя раса намного древнее, мои предки самые первые заселили единственную в те времена пригодную для жилья планету нашей галактики, тогда на Земле даже растительности не было, камни, вулканы и азотная смесь вместо атмосферы.

— Но ты же тоже можешь превращаться в волка?

— Я так же легко могу превращаться и в кошку и в змею и в птицу, летать только долго не могу, устаю и ещё во множество привычных и экзотических для тебя животных.

— Я как будто в сказку попала, все время думаю, что это страшный сон, вот сейчас проснусь, и все будет как прежде и никаких волков, которые становятся людьми, раньше читала фэнтези и удивлялась, как люди могли такое придумать, а теперь даже не знаю, придумали они это или сами участвовали. — Устало проговорила Надин, — мужиков я до конца жизни переела, аж воротит…

— Ну это ничего, сдашь генетический материал, найдут тебе подходящего донора и будет у тебя ребенок из пробирки, захочешь девочку, будет девочка, захочешь мальчика — будет мальчик.

— Мальчикам тоже не легче, женщинам такое насилие не в новинку, а парни тяжело переживали, и смогут ли оправиться до конца жизни.

— Да, волки бисексуальны, им подойдет и мужчина и женщина, лишь бы пар спустить, а парни если не перешагнут через это и не станут жить дальше, то нечего им делать в десанте. Нужно относиться к такому как к жизненному опыту, пусть негативному, но опыту и идти по жизни не оглядываясь, не копя в себе обиды и комплексы.

— Сколько тебе лет? — Спросила Надин.

— Я старше, чем выгляжу.

— Да старше и ты, наверно, понимаешь, что я все расскажу секретной службе, нас ведь обязательно будут допрашивать со всей тщательностью.

— Я из племени «Путешественников», мы неприкосновенны, и про меня секретные службы знают, я уже два года контактирую с землянами. Слишком много проблем появилось в последнее время, наворотили вы дел, и сейчас настало время разгребать последствия.

— И все твои соплеменники могут обращаться в зверей?

— Нет, у каждого члена племени свой талант и мы не повторяемся.

— А секретные службы об этом знают?

— Знают, не всё, но многое, за столько лет сложно сохранить свои секреты, — ответила я, — могу предложить тебе хорошую настойку, она немного подправит память. Нет, ты не забудешь все, что с тобой случилось, просто не будешь об этом вспоминать, думать, анализировать и жалеть, что не смогла предотвратить.

— От настойки не откажусь, — ответила Надин, — спасибо, спать пойду, как только прилетим на космическую станцию, будет не до отдыха, полгода будем по психологам, аналитикам и секретным службам ходить, а ещё лечение и реабилитация. Может мне попросится с военной службы? Улечу домой, буду жить спокойно.

— Не отпустят, намечается большая заварушка, подлатают тебя немного, и в бой отправят, если хочешь жить дальше, то будешь жива, нет, так в первом бою сгинешь.

— Я хочу жить, очень хочу, — ответила Надин.

Встав, я достала из кармана брюк флакон и протянула Надин:

— Две капли на стакан перед сном в течение полугода, потом станет легче.

— А быстрее никак?

— Нет, Надин, быстрее память подлатать не получится, тебе нужно все это заново пережить, переварить и выблевать, а иначе никакая настойка не поможет, хоть кол в голову вбивай, ничто не спасет.

Десантница ушла, я же убрала за собой посуду и пошла в командирский отсек, нужно сменить пилота, следующие сутки мои, будем проходить опасные участки. В командирском отсеке на надувных матрасах спали Аммар и его заместитель Бадир, пилот уже устал, еле держал глаза открытыми, нужно отпустить спать бедолагу, а то хуже будет.

— Иди спать, следующие сутки я буду вести челнок, — сказала я.

— Мне далеко идти не нужно, сейчас рядом с командиром матрас положу и отдыхать, свои каюты пленникам отдали, им нужнее, ну а мы и на матрасах поспим.

— Всех подлатали?