— Никак мы перехитрили его снова, а?

Голос Чи, несмотря на ее измученность и усталость, был возбужден.

— Что ты подразумеваешь под словом «мы»? — подразнил ее Фолкэйн.

— Я добыла координаты! Это самая важная информация, которой мы овладели за все путешествие.

— Ты права, — согласился Фолкэйн. — Приношу мои извинения. Как Латимер?

— Мертв.

Фолкэйн резко выпрямился в кресле.

— Что? Как?

— Поддерживающая жизнь аппаратура была выведена из строя во время тряски, а в его ослабленном состоянии прошло слишком много времени, реанимация ничего не даст.

Фолкэйн мог представить безразличный жест Чи Лан, ее вероятные мысли.

«Это очень скверно. Ну да ладно, кое-что от него мы получили, и мы живы. — Такие мысли удивили его самого. — Я отомстил, я очищен от позора и я обнаружил, что это фактически не имеет никакого значения».

Спокойствие наполнило корабль: «Сквозь Хаос» вышел в открытый космос, и звезды вновь окружили его. Фолкэйн не мог долго сожалеть о случившемся. Он чувствовал стыд, но чувство избавления было гораздо сильнее. Они с Чи устроят своему недругу почетные похороны, направив его тело по орбите прямо в пылающее величественное Солнце, а затем направятся к Земле.

«Нет! — молнией пронзила его мысль. — Мы не можем еще отправиться домой».

Борьба за выживание еще только начиналась.

Глава 18

Хорошо обоснованные законы природы редко опрокидываются новыми научными открытиями. На худой конец они оборачиваются приближенными частными случаями или нуждаются в перефразировке.

Таким образом, в то время как более широкие знания физики разрешают нам делать вещи, ранее считавшиеся невозможными, скажем, преодолеть за два часа ограничения Эйнштейна относительно концепции одновременности, в целом законы природы остаются неизменными, и какой бы высокой псевдоскорости вы ни достигли, она все-таки конечна.

Поэтому Адзель и сказал:

— Вы напрасно пытаетесь выяснить, что наши друзья делают «сейчас», когда нас разделяют огромные межзвездные расстояния. Правда, после того как они присоединятся к нам, мы можем сравнить наши часы и обнаружить, что прошло одно и то же время. Но совмещать любой момент нашего измеримого интервала с каким-нибудь моментом их жизни — значит, идти против факта и впасть в заблуждение.

— О’кей! — сказал Ван Рийн.

Он замахал руками в воздухе.

— Тогда дай мне здравый ответ. Прошло четыре недели с тех пор как они улетели. Достаточно двух, чтобы добраться до Бета Креста. Они что, нашли оттаявший ледник из пива?

— Понимаю вашу озабоченность, — спокойно сказал Адзель. — Согласитесь, я беспокоюсь намного больше, чем вы. Но не будем забывать и тот факт, что капсула с сообщением преодолевает пространства медленнее, чем корабль типа «Сквозь Хаос». Даже если они отправили ее немедленно по прибытии на место, капсула едва бы достигла сейчас Солнечной системы. А по логике они обязаны были это сделать. Наверняка поправившийся Дэвид предоставляет нам возможность извлечь из компьютера «Оракула» полнейшую, с его точки зрения, информацию. Зачем тогда тратить капсулу, чтобы просто подтвердить существование бродячей планеты? Нет, он и Чи Лан сперва соберут побольше данных. Если повезет, им не нужно будет рисковать перехватом капсулы, они должны будут сами скоро вернуться домой.

Огромное чешуйчатое тело Адзеля поднялось с пола. Он вынужден был согнуться под низким потолком, хвост в углу загибался, копыта громко цокали по стали. Адзель сделал несколько кругов вокруг командного мостика, потом остановился и посмотрел на рассыпанные на экранах звезды.

Корабль шел на гипертяге. Земля и Луна сократились в двойную звезду, голубую и золотую. Солнце тоже заметно уменьшилось. Впереди блестели Южные звезды. Выгравированное на носовом экране перекрестье было ориентировано на район близ созвездия Бета Креста.

— Мы можем вернуться и ждать, — предложил Адзель.

— Надеюсь, леди Белданиель будет вынуждена снять свою угрозу отказаться от встречи, а еще лучше, если бы это был пустой каприз.

— Нет, — покачал головой Ван Рийн. — Я думаю, нет. Она невероятно упряма, достаточно вспомнить, как мы торговались. Она поливает сладким соусом колючую проволоку. Доверимся ей, когда она утверждает, что ее хозяева не слишком жаждут переговоров и что она не может гарантировать их прибытие на встречу. Если мы чем-то им не понравимся — или ей не понравимся, — они просто уедут домой, и встреча не состоится.

Ван Рийн добавил несколько голубых спиралей дыма и продолжил:

— Мы не знаем о них практически ничего, они знают о нас много. Следовательно, когда дело доходит до встречи и обмена идеями, мы являемся покупателями и можем только вежливо просить их не спешить с боевыми действиями.

— Если вы беспокоитесь относительно Дэвида и Чи, — сказал Адзель, — прежде чем включить гипертяту, вам следовало бы включить радио и отправить парочку кораблей им на подкрепление.

— Зачем? Мы можем так поступить, если получим от них вопль о помощи или когда пройдет слишком много времени, а от них не будет никаких известий. Фолкэйн и Чи Лан слишком опытные пионеры и сами могут справиться с любой проблемой. Если же они погибли, то все равно уже слишком поздно что-либо предпринимать.

— Я говорю о поддержке в боевых действиях. Они могут столкнуться с вооруженной группой, направленной к планете с теми компаньонами «Оракула», что вылетели в неизвестном направлении несколько недель назад.

— Какие же силы следует нам послать для ведения боевых действий? Могу сказать только одно — много! — Ван Рейн покачал головой. — В сражении не бывает второго места, мой дракон-бой. Если мы пошлем слишком мало боевой силы, то, вероятнее всего, никого не дождемся назад. Мы же сегодня не в состоянии выделить достаточное число кораблей, чтобы быть уверенными в победе над этими неизвестными злодеями, пытающимися вытеснить нас из нашего трудно достающегося бизнеса.

— Доход! — Кончик хвоста Адзеля с глухим стуком ударил о пол. Невольная обида послышалась в его басе. — У нас было бы достаточно наличной силы, если бы вы уведомили обо всем Правительство. Чем больше я думаю о нашем молчании, тем больше я с ужасом осознаю, что вы намеренно позволяете целым планетам, целым цивилизациям, биллионам разумных существ оставаться в неизвестности, лишь бы не упустить свой шанс на монополию?

— Хо-хо, скакнул! — Ван Рийн поднял руку. — Неужели все так скверно? Послушай, ведь я не получу ни гроша, если все лопнет и моя компания пойдет ко дну. Или все-таки получу? А кроме того, у меня еще есть совесть, искаженная, запачканная табаком, но совесть. Когда-нибудь я должен буду держать ответ перед Богом.

Он показал пальцем на маленькую марсианскую статуэтку Святого Дисмаса, которая обычно путешествовала вместе с ним. Статуэтка стояла на полке, свечи забыли в спешке отъезда. Ван Рийн перекрестился.

— Нет, — сказал он. — На мне лежит решение стратегии борьбы. Я не могу дать каждому полную определенность — такого просто не существует в природе, но каждому я могу дать его шанс. Этим старым и усталым мозгом я должен обдумывать наши действия. Даже если бы я позволил тебе принимать решение, это было бы мое решение, и я должен был бы отвечать за него. К тому же, я не думаю, что ты захотел бы взять на себя ответственность.

— Нет, — подтвердил Адзель. — Это страшно, но вы сейчас подвержены очень опасной гордыне.

— Ты слишком наивен, слишком доверчив. Скажи, кто лучше меня? Другие и того хуже: или глупцы, или истерички, или трубят про какую-то политическую теорию, дескать, они заставят Вселенную уступить им, или жадные, или жестокие, или… Ну, что касается меня, я могу попросить моего друга на полке походатайствовать за меня на небесах. Кроме того, у меня есть связи и в этой жизни, сам знаешь. Я не играю одной картой. Нет, у меня в руках достаточно хороших людей, каждому из них было сказано ровно столько, сколько им должно знать.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: